Сердце Льда для королевы (СИ) - Вель Милли

- Я должна с кем-то… - не смогла закончить вопрос, закашлялась, стараясь выдавить из лёгких сухую горечь, которой я сполна глотнула в разговоре с Леонардом. Жрец меня понял, коснулся плеча:

- Не обязательно. Но соприкосновение с другим мужчиной должно быть легко истрактовано как измена. Рукопожатие не спасет тебя, Тэниль, но поцелуя хватит.

- Но что будет потом? Даже если я поцелую какого-то незнакомца? - спросила, шаря глазами по старым темно-серым плитам в полутьме зала. На стенах отражались отблески воды в спящем фонтане.

На самом деле я не хотела знать, что будет дальше. Мне казалось, что моя жизнь окончена уже сейчас, а после будет лишь агония. Несмотря на то, что мне едва исполнилось двадцать два, я уже не верила, что у меня есть будущее. Как я смогу жить без Лео?

Возможно, стоило просто смириться. Принять волю моего короля, покориться его решению и пойти в гарем? Продолжить работу на благо Алканора, если муж - уже бывший муж - как же теперь мне называть его? - действительно придумает для меня должность. Я могла бы ждать днями напролет его визит, смотреть на то, как он правит вместе с новой королевой, танцует с ней на балах, представляет ее гостям. Она несомненно родит ему наследника, а я издалека буду наблюдать как Леонард нянчится с желанным сыном, называет его принцем, и представлять, что это мог быть мой сын, если бы природа была милосерднее.

Сжала руки в кулаки и подняла голову. Сквозняк погладил мое лицо, похолодил две мокрые дорожки на щеках.

- Тебя прогонят, - произнес Дамас.

И эта фраза наполнила меня силой. Не стану его рабыней, не позволю больше втаптывать себя в грязь. Я рождена была на Вольном Хребте, я горная рысь, а не глупая овца!

Полузверь продолжал:

- Для гарема ты не подойдёшь, в жены тоже, казнить бывшую королеву не принято по законам Алканора. Бывшие правители караются изгнанием и забвением. Ты сможешь уйти и быть свободной, если, конечно…

- Что? - замерла, ощутив как сердце рухнуло вниз, зацепилось за лёгкие и заставило их сжаться. В голове уже выстроился план. Слушая мерную мурлыкающую речь жреца, я уже планировала как передо мной откроют ворота и будут провожать презирающими взглядами, когда внезапно всплыло "но".

- По обычаям Алканора, - вкрадчиво произнес Дамас. - Если обесчестивший женщину мужчина решит взять ее в жены - любое наказание с нее будет снято.

- Нет-нет, - я взмахнула руками и поднялась на ноги. - Мне не нужен новый муж. Я больше никогда не выйду замуж. Мне казалось, что это будет совсем иначе, но реальность стала для меня слишком страшной сказкой. Я уйду из Алканора, забуду, что была женой и королевой. Спасибо тебе за совет. За все советы, мудрый Дамас.

Мужчина смотрел на меня с грустью. В его кошачьих глазах эмоции читались очень плохо, звериное лицо не отличалось такой подвижной мимикой как у ларки, но я ощущала его сострадание. Не скользкую жалость, а смесь горькой грусти и понимания. Он сжал пальцы на моем плече, затем убрал ладонь и кивнул.

- Как знаешь, дикая кошка, воля твоя. Тогда последний совет от меня: когда найдешь мужчину, поцелуй его и возьми что-то из личных вещей, чтобы впитать в свое тело побольше его энергии.

Я попрощалась и скорее вышла из храма. Старалась глубоко не дышать, боялась, что могу случайно выдохнуть решимость, поселившуюся где-то за солнечным сплетением. Оглянувшись, накинула на голову капюшон и пошла в сторону нижнего города.

3

С наступлением сумерек город казался черным. Особенно здесь внизу. Каналы тут были шире, чем в верхнем городе. В некоторых местах они образовывали целые искусственные озера. Огненные карпы разных цветов - от медово-золотистого до бордового - плавали по водоёмам. Кроме этих огромных рыбин, что в Антиолате считались посланниками бога Антео, плескались в каналах и озёрах другие жители. Выпрыгивали в воздух и пролетали над прозрачной гладью крылатые летяги, и на их чешуе отражался желтый свет уличных фонарей. Прилипалы жались к камням и виляя темными хвостами ползали у стен и пола, выискивая что-то ртом-присоской. Были и другие рыбы, разные - маленькие и большие, яркие и невзрачные. Носились по огромному аквариуму, коим им служил целый город.

Я не смотрела на воду, избегала витрин лавок, отворачивалась, стоило увидеть ларки в очках. Казалось, что в любой отражающей поверхности могу узреть отвратительное лицо женщины, что собралась отдать себя первому встречному просто из нужды. Несколько раз я уже останавливалась, боролась с ужасным ощущением, что я должна вернуться во дворец к Леонарду, но снова срывалась вперёд, едва не переходя на бег.

Я уйду! От мужа, от трона, от этого города.

Смогу ли я потом так же убежать от самой себя?

Двое мужчин, вывалившихся из двери кабака, громко выясняли отношения, совершенно не заботясь, что могут кому-то помешать. Я как раз шла мимо. Прохожие с возмущенными возгласами шарахнулись в стороны, а меня ларки, пятящийся задом от наступающего на него противника едва не столкнул прямо в канал. Я скорее отпрыгнула, радуясь тому, что избежала столкновения с пьяным матерящимся бугаем, но внезапно ощутила, что правая туфелька неконтролируемо едет вперёд. Камень оказался мокрым и скользким, и я потеряла равновесие.

"Все же быть мне в канале", - мелькнуло в голове, и спустя пару мгновений я услышала звук падающего в воду тела. Но не моего.

На моем запястье сомкнулась чья-то рука, дернула на себя, увлекая подальше от канала. Я почти влетела в крепкую мужскую грудь и ошарашено застыла.

Оказалось, что в воде оказался тип, едва не сбивший меня саму. Теперь он ругался ещё громче, стараясь выбраться на сушу, но мокрые руки скользили по камням, а прохожих отпугивали его громкие вопли.

- Цела? - спросил мужчина, и по моему телу пробежала дрожь от его глубокого голоса. Подняла голову и встретилась глазами с двумя осколками льда.

Мой спаситель не был ларки, это точно. У них не бывает настолько светлых волос. Цвет неряшливой шевелюры незнакомца был странным, не белым и не серым, а меланжевым, будто каменную вершину горы припорошило снегом.

На меня заинтересованно смотрели глаза - два голубых горных озера, навсегда застывших самым чистым льдом, с причудливым узором трещинок на разной глубине.

- Все в порядке, красавица? - мужчина улыбнулся, догадавшись, что меня обескуражила его наружность. Наверное, многие девицы в Алканоре вот так же замирают перед ним, готовые вечность смотреть в лёд этих глаз. В целом внешность мужчины была холодной, зимней, хоть в Алканоре и не знают, что такое настоящая зима.

Он и пах как-то по-особому, не озерным краем, а хвойным лесом, мокрыми после проливного дождя скалами, свежим морозным ветром.

- Все хорошо, спасибо, - ответила и попробовала отстраниться. Незнакомец неохотно отпустил, продолжая смотреть мне в глаза. Я отчего-то не могла первой разорвать этот контакт, хотя понимала, что мы выходим за рамки приличий, которых, возможно, этот мужчина не знал вовсе.

Он хотел что-то сказать, подался вперед, но в этот момент его оппонент, наконец, выбрался из канала и попробовал отомстить обидчику, кинувшись на него с воплем: "а ну, ледяной истукан, иди сюда, я тебя превращу в ледяную крошку".

- Прости, - быстро выдохнул мой спаситель. Он взял меня за плечи и отодвинул в сторону, а сам резко развернулся к мокрому бугаю, который рядом со своим противником смотрелся горбатым лосем - большой, нескладный - на фоне утонченного оленя.

Я, как и несколько десятков зевак, выглядывающих из окон домов, из кабака, и просто остановившихся посреди улицы, наблюдали за тем как бугай попытался вцепиться во врага, но тот ловко поднырнул ему под руку, играючи, скрутил, и, не слушая воплей, толкнул его обратно в канал, вновь распугав только вернувшихся рыб.

После этого мужчина обернулся ко мне с таким видом, будто он отвлекся, чтобы закрыть окно, а не вышвырнуть невежду в водоем, и, оправив недорогую одежду, подошел ближе: