Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Бедолаги - Катарина Хакер

Бедолаги - Катарина Хакер

Читать онлайн Бедолаги - Катарина Хакер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 57
Перейти на страницу:

Ганс исправно посещал лекции по истории искусств, не пропускал ни одной заметной выставки в Базеле или в Штутгарте, Якоб предпочитал кино и концерты, а раз в неделю полностью отдавался политике, изучая целый день разные газеты, в том числе иностранные. Когда пала Берлинская стена, он ранним утром помчался в туристическое бюро, дождался прихода хозяина и купил два билета в Берлин. Самолет вылетал из Штутгарта, он взял машину напрокат и помчался туда вместе с Гансом, но они задержались в пути и опоздали на самолет. После того любопытство Якоба угасло, ему стали отвратительны что правление Модрова и де Мезьера, что комментарии отца, звонившего теперь почти ежедневно. Он чувствовал себя так, будто его неожиданно лишили почвы под ногами и его родина, Федеративная Республика Германия, вдруг исчезла, будто он стал эмигрантом, вовсе того не желая и не двинувшись с места. Но и это состояние длилось недолго. Ганс над ним смеялся. Однако Договор об объединении и Закон об урегулировании имущественных вопросов занимали Якоба постоянно. Разговор с отцом на эту тему положил конец звонкам. На Рождество тетя Фини не без злорадства заявила ему, что подобного рода прецеденты пробуждают неприятные воспоминания. В пятидесятые годы господин Хольбах очень беспокоился о судьбе своей фирмы, за весьма приличную цену выкупленной дедушкой Якоба у партнера-еврея. «Никогда не знаешь, — приговаривала тетя Фини, — где найдешь, где потеряешь». Якоб решил изучить вопрос досконально, но сначала его ужаснуло слово «ариизация», а потом, осенью, он познакомился с Изабель. Совместная прогулка привела их на Бромберг; скрытый туманом и моросящим дождем, внизу, в долине, лежал город Фрайбург, после единственной их ночи поглотивший Изабель.

В 1992 году Якоб сдал государственный экзамен, точно зная, что нашел свою тему: урегулирование имущественных вопросов. Они с Гансом твердо решили переезжать в Берлин. В 1993-м оба проходили там практику, Якоб — в конторе Гольберта и Шрайбера, занимавшейся вопросами реституции и недвижимости в Берлине и Бранденбурге. Изабель он не выкинул из головы. Вообще он не искал в собственной жизни причинно-следственных связей и сумел отогнать мысль о том, что его интерес к вопросам реституции возник из-за процесса, в который едва не оказался вовлеченным отец. Случайность встречи с Изабель была непременной составляющей его любви. В некотором смысле ему полагалось по реституции получить Изабель вновь, он достаточно долго этого ждал, а ведь, как ни крути, само ожидание является претензией, иском.

Якоб вовсе не был материалистом, но с подозрением относился ко всему таинственному, не любил подспудных мотивов, не любил скрытых перемен. Домами и участками он занимался с удовольствием. И с удовольствием разъезжал по Бранденбургу, напоминавшему о тех временах, какие он не застал, будто к его собственным воспоминаниям добавлялось нечто новое, расширявшее пространство клетки — его жизни. Вырваться на волю не позволяли те самые причинно-следственные связи, но они как — то перекрещивались, одна временная ось с другой, — так думалось ему в поездках по деревням, на пути к очередному управлению земельного кадастра, где надо просмотреть записи о смене владельцев. После войны, когда его мать пробиралась из Померании через Бранденбург, все, должно быть, выглядело так же. Мощеные улицы так же вели через забытые и заспанные деревеньки, где окна плотно закрывались, чтобы не влезли воры. На лицах тех, с кем ему доводилось говорить, алчность и страх. Какое-то подобострастие с примесью то надежды, то ненависти. Реже — покорности. Часто лица казались отсутствующими, взгляд будто бы скрытым под пластами истории, которую он пытался восстановить листок за листком, кадастр за кадастром. Так разбирают мозаику с неудавшейся картинкой, чтобы сложить детали в правильной последовательности. «Те граждане, которые приняли формально существовавшее в ГДР правовое положение и соответственно этому правовому положению вели себя корректно, заслуживают внимательного отношения и защиты». Эту фразу из комментария Фиберга и Райхенбаха к Закону об имуществе он уже знал наизусть. Он намеренно купил не новую машину, а старый «гольф». Но все равно для большинства оставался посланцем держав-победительниц. Советский Союз уже не входил в их число.

После практики ему предложили работать у Гольберта и Шрайбера. Сам Шрайбер, как и Роберт (тот поступил на работу одновременно с Якобом), занимался делами, связанными с § 1 абз. 6 Закона об имуществе: «Данный закон распространяет свое действие на имущественно-правовые требования граждан, которые в период с 30 января 1933 года до 8 мая 1945 года подвергались преследованиям по причине расовой принадлежности, политических и религиозных убеждений, мировоззрения и вследствие этого лишились имущества путем принудительной продажи, экспроприации или иными способами». Якоб специализировался на проблемах инвестиционного приоритета. В тех случаях, когда бывшего владельца найти не удавалось, инвестор имел право реализовать свои планы. Пусть окончательное решение не принято, но жизнь должна продолжаться.

Ганс остался жить в их первой общей квартире на Венской улице. Якоб давно уже выехал, но они по — прежнему встречались там раз в несколько дней: он сам, Йонас, Марианна, Патрик, а с ними то одни, то другие знакомые, чаще всего — художники, как Ионас и Патрик, или германисты, или журналисты, только не адвокаты. Сидели за длинным, шатким столом, который Патрик, удлинив столешницу и добавив ножки, увеличил до двух с половиной метров, по молчаливому уговору каждый приносил что-нибудь из еды или хотя бы бутылку вина, но позже, когда после практики и второго государственного экзамена Ганс поступил на работу, начал прилично зарабатывать и купил большие новые кастрюли, сковородки и вторую плиту, а вино стал заказывать у поставщиков, он уже не позволял тем своим друзьям, кто едва сводил концы с концами благодаря стипендии или, очень редко, от продажи картин, приносить что-либо в дом, разве только рисунок, оттиск, фотографию. В одной из двух больших комнат, все-таки им отремонтированных, стоял шкафчик для хранения графики. Голые стены были выкрашены белой краской.

Якоб, в отличие от Ганса, любил переезжать. Книги, одежду — в коробки, и прочь. Всё раздаривал, кровать, стол, стул, покупал что-нибудь новое, потому и Ганс всегда оказывался при мебели и обстановке. «Идиот, ты как думаешь, для кого я эту кровать купил? Ясно, не для себя на ближайшие десять лет». Одна из их игр, так давно и так хорошо разыгрываемых, что Якоб даже начинал верить: плохого не жди. Во всяком случае, от Ганса. А то и вообще. «С детского сада», — отвечал Якоб, если спрашивали, давно ли они знают друг друга. Со временем стало понятно, что это почти правда: они знали друг друга с тех пор, как научились думать. Ни у того, ни у другого не было постоянной подруги, поэтому их считали едва ли не парой. Якоб понятия не имел, отчего Ганс всегда один. А сам он до сих пор не встретил женщины, способной его увлечь, вот и ждал Изабель. И поставил себе — правда, не совсем всерьез — срок. Не повстречай он Изабель снова до 2001 года, он бы забыл о ней.

В августе 2001-го Якоб пригласил Ганса в «Дикман» — отметить, что он теперь партнер Гольберта и Шрайбера, а потом они зашли в «Вюргенгель». Чистый случай: пока Ганс протискивался к стойке, чтобы взять два виски, Якоб невольно прислушивался к голосам вокруг. «Изабель». Впервые за десять лет он услышал ее имя. Завязать разговор с Гинкой оказалось нетрудно. Когда та пригласила его на вечеринку одиннадцатого сентября, он перенес встречу с нью-йоркским инвестором на девятое и попросил секретаршу Юлию поменять ему билет.

Он вспоминал имя, поразившее его тогда, вспоминал лицо — правильное и необычно отрешенное, будто она все ждет чего-то, но ждет без всякого любопытства. Ничем она не напоминала студенток — юристок, говорила, хочет учиться живописи или дизайну. Вспоминал ее лицо, ее маленькую грудь и еще то, что ничуть не испытывал смущения. «Я нашел Изабель», — со смешком сообщил он Гансу уже в «Вюргенгеле».

Он ведь действительно ее нашел. Только день оказался не тот, и до самого вечера он боялся, что приглашение отменится, вечеринка не состоится, ну а после сел в такси до Шлютерштрассе, позвонил в дверь, и его сразу впустили. Там он увидел Изабель.

Утром он никак не мог сосредоточиться на работе, а в перерыв вышел на улицу, в смятении чувств направился к Потсдамской площади, потом обратно на Мауэрштрассе. Газеты видеть не хотелось, не хотелось слышать обрывки разговоров. Позавчера он еще был там. Но вовремя уехал. Его пощадили. Изабель, думал он, его спасла.

4

Мэй была вне себя, цеплялась за него в подъезде, всхлипывая. В полной истерике. Джим слышал, что включен телевизор. Они ехали втроем, Элберт, Бен и он сам, он ругался с Беном, а Элберт молчал, проигрывая снова и снова все тот же диск, от которого Джима тошнило, как будто Элберт помочился в машине. Не в музыке дело, а в том, что Элберт вовсю размахивал руками и хватался за руль только при крайней необходимости. Или когда появлялся полицейский автомобиль, а в этот день полицейские чаще обычного встречались им на пути с юга, особенно возле доков, на въезде в город, у Силвертауна. Джим ругался, потому что сегодня Бен нервничал явно не зря. Что тут делать полиции, черт побери! Но Элберт не собирался выключать приемник, делал музыку громче. Басы, хор, искусственный, электронный женский голос — «because it's been so long, that I can't explain and it's been so long, right now, so wrong», никак от него не отделаешься, настырный, нервирующий голос, и сразу же, только Элберт довез его до Пентонвилл-роуд, истерические всхлипывания Мэй.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 57
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Бедолаги - Катарина Хакер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит