Абсолютный слух. Счастливчик Майки (СИ) - Федотов Александр Викторович

— Останешься одна!

Смертью пугать подростка, на мой взгляд, было чревато, она могла вообще в ступор впасть. Девочка опять завозилась у двери, стекло поехало вниз, оно имело косой срез в задней части и вода потекла сильнее, пассажирка остановилась и беспомощно посмотрела на меня. Схватившись одной рукой за ручку двери, другой рукой изо всех сил уперся в срез, стекло поддалось моим усилиям и вода хлынула в салон потоком. Девочка взвизгнула и отскочила от окна, но я успел поймать ее за руку, подтянул к себе, схватил другой рукой за волосы, уперся ногами в дверь и выдернул девчонку, как морковку из грядки. Работая изо всех сил ногами, удерживал голову девочки над водой давая ей откашляться — хватанула она все таки водички. Когда она стала дышать нормально, крикнул:

— Держись за шею!

Девочка взяла меня за шею спереди — это было не правильно, но руки у меня освободились и я уверенно держался на воде. До лестницы было метров десять и я потихоньку поплыл спиной вперед стараясь не сильно пинать ее по ногам. Не прошло и трех минут как мы уже висели на лестнице, повисев с минуту я спросил:

— Отдохнула?

— Да.

— Сможешь залезть на верх? — Она посмотрела наверх.

— Высоко — о — о — о…

— Это надо сделать, а то мы тут замерзнем!

— Хорошо, я попробую…

— Лезь вперед, а я полезу снизу, буду тебя ловить если упадешь!

И она полезла, а я почти сразу нашел способ, как ее обезопасить от падения — двигаясь за ней, хватаясь за боковые трубы лестницы и держа свое тело на расстоянии вытянутых рук от лестницы, я догнал ее и она оказалась в кольце моих рук. Почувствовав мои руки на своих боках, она оглянулась, улыбнулась мне и полезла уверенней. Выбравшись на площадку, оглянулся назад, машины уже не было.

— Твой «Паккард» был настоящий герой! — Сказал я — Держался до последнего! Девочка выглянула из — за моего плеча.

— Он утонул?

— Да, но перед этим, он тебя спас, даже не представляю с какой глубины он поднял тебя на поверхность.

Увидев, что девочка оттягивает мокрый подол платья от своих ног, я сказал:

— Предлагаю обмен, свою сухую майку на твое мокрое платье, на время.

Она взяла майку, прикинула длину, с сомнением посмотрела на меня.

— Не слишком коротко?

— Это же временно, зато пристроим твое платье на просушку.

— Ладно… Отвернись пожалуйста — попросила она.

Я отвернулся, после продолжительной возни, она притихла.

— Ну, что там у тебя? — спросил я — Можно повернуться?

— Не знаю… По моему коротко, мне ничего не видно отсюда… Посмотри сам.

Повернувшись к ней, я с удовольствием оглядел ее ладненькую фигурку, у девочки были отличные задатки, годика через три — четыре… Я, посмотрел ей в глаза и встретил ее подозрительный взгляд.

— Ничего не видно? — спросила она напряженным голосом.

— Ну — у — у не то, что — бы совсем ничего, белье немного видно, но, на мой взгляд, здоровье дороже, да и не буду я туда смотреть.

Девочка моментально прикрылась руками и густо покраснела, глаза ее заметались по сторонам.

— Можно взять твои джинсы?

— Бери, мне не жалко, но какой смысл? Они еще сырые.

— Мое платье тоненькое, оно быстро высохнет, а пока я твои джинсы одену?

— Одевай, я же сказал уже, мне не жалко.

Она, повернулась ко мне спиной и нагнулась, чтобы поднять джинсы, я поспешно отвернулся — не хотелось вгонять ее в краску очередной раз. Признаться я знал, в чем тут дело — если бы рядом с ней был зрелый мужчина, она бы так не смущалась, а вот присутствие подростка, близкого по возрасту, ее изрядно напрягало в таких делах.

— Спасибо, — сказала она — а тебе не холодно? — Да ты посмотри какая погода стоит! — Я по прежнему щеголял в трусах и меня это нисколько не напрягало. Мои штаны, по длине пришлись ей впору, хотя я был выше ее ростом на пол головы; на попе, они, мягко говоря, были свободны, а вот в поясе, казалось, что туда можно засунуть еще одну девчонку. Я взял ее за руку и отвел к пилону, усадил так, что бы она могла опереться спиной. Сел рядом с ней. Нам поговорить надо, — перешел я на серьезный тон. Отсутствие спасателей наводило меня на определенные мысли, по моим прикидкам, спасатели должны были быть здесь уже давно. Я допускал, что спасателей могло что — то задержать, поломка или какая — то другая случайность, но где журналисты? Сейчас над нами должны были висеть гроздья вертолетов с журналистами и телеоператорами, уж эту братию никакая случайность не остановила бы. Полицейским удалось скрыть информацию? В это совсем слабо верится во времена поголовной мобильной связи.

— Как тебя зовут? — Спросил я девочку, она приветливо мне улыбнулась, при этом укоризненно взглянув мне в глаза, мол, наконец — то этот тормоз догадался, что пора бы и познакомиться.

— Меня зовут Мэри, мама зовет меня Машей, а тебя как зовут?

— Маша, ты прости меня, я тебе обязательно все расскажу, но сначала ты мне ответишь на несколько вопросов, хорошо? — Маша посмотрела на меня удивленно, но головой кивнула.

— Маша, — спросил я и голос мой непроизвольно напрягся — ты знаешь что такое сотовый телефон?

На лице девочки появилось недоумение и досада, и она пожала плечами.

— Маша у меня осталось два главных вопроса, если ответишь на них не задавая встречных вопросов типа: «С какого дуба ты рухнул?», то потом я отвечу на все твои вопросы. Мы договорились?

Маша посмотрела на меня с обидой, видимо ожидала обычной детской болтовни, такой, какая бывает у подростков при знакомстве, но ответила утвердительно.

— Машенька назови полную дату сегодняшнего дня, год, месяц и число. Маша ожила.

— Ну, это — то легко, — сказала она улыбнувшись — я думала, что — то сложное спросишь, Семидесятый год, шестнадцатое июня, ты шутишь так? Да? Такой серьезный был, а потом спросил такую чушь, давай свой последний вопрос, я тоже придумала, что у тебя спросить.

— Что сейчас происходит в СССР? — спросил я, с трудом переваривая ответ на предыдущий вопрос.

Вообще то я хотел спросить, где мы находимся, но названная дата все меняла — прости меня девочка, но интересной беседы не получится, на одни твои вопросы я ответов не знаю, а на другие отвечать нельзя.

— Ну — у — у… Там главный сейчас Брежный… Побережный? Мы это еще не проходили, между прочим… Ну — у — у… Там сейчас гонка вооружений… Давно уже… А! Советы доставили на Землю лунный грунт!

Маша посмотрела на меня с гордостью, зачет Машенька, на самый главный вопрос ты ответила — СССР жив и будет жить еще долго. Семидесятые — заностальгировал я, благословенный застой, почти на двадцать лет, самое счастливое время в России за всю ее историю, никто не голодает, никого не расстреливают, никто не воюет. Тенистые дворики хрущовок, старушки сидящие на скамейках, тогда они меня раздражали, но сейчас, я вспоминаю о них с теплым чувством. А девушки! Какие девушки! Почти в каждой поездке на трамвае я встречал девушку, и не просто симпатичную, а настоящую красавицу, вон, как Маша, ну… будет, лет через несколько. Помню свои последние поездки на маршрутках и редкие, случайные встречи с незнакомой, симпатичной девушкой, красавицы куда то пропали…

Маша потянула меня за плечо.

— Ты не заснул? Ага, не спишь значит, ты сказал, что ответишь на любые вопросы, вопросы такие: Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Где ты живешь? И в какой школе учишься?

— Машенька, — сказал я серьезно глядя ей в глаза, — я начал жить сегодня утром, вот под этим самым мостом.

И видя, что глаза ее стали обиженными, и она хочет отодвинуться от меня, обнял ее за плечи.

— Я потерял память в этой аварии и эта голова, — я взял ее руку и приложил к своим шишкам — не помнит, ни где я живу, ни как меня зовут, ни сколько мне лет. Ты когда сюда свалилась, не подумала почему я здесь сижу? Мне просто некуда идти.

Маша посмотрела на меня с сочувствием, она еще раз потрогала мои гематомы спросила:

— Ты и маму с папой забыл?

— Скорее всего, кто — то из них остался там внизу.