Не пожелай зла - Дмитрий Лазарев

Гостья почувствовала его страх и улыбнулась. Ее глаза внезапно поменяли цвет: только что карие, они вдруг стали янтарно-тигриными, затем изумрудно-зелеными, синими и наконец остановились на нейтральном сером цвете. Эта маленькая метаморфоза явно была показушной, направленной на то, чтобы еще больше выбить смотрящего из колеи. И это вполне удалось.

— Вы знаете, кто я? — поинтересовалась незнакомка.

— Догадываюсь… — От волнения у Грехова пересохло в горле. — Но… вам нельзя здесь находиться.

— Да что вы говорите?! — криво усмехнулась гостья. — Можно узнать — почему?

— Так значится в Договоре. Анхорам это не понравится.

— И кто им скажет? Может быть, вы? — Она откровенно забавлялась.

Грехов понимал отчаянность своего положения: телепатические средства связи смотрящим были недоступны, оставаясь привилегией анхоров, а до шара-передатчика гостья ему добраться не позволит. Оставалась очень слабая надежда, что он понадобится кому-то наверху, и тот, попытавшись связаться с ним, обнаружит присутствие криганки. Но шансов на это почти нет: с ним и его подопечным уже давно ничего серьезного не случалось, и его ежемесячные доклады были спокойными. В общем, помощи ждать неоткуда.

— До-го-вор, — между тем медленно промолвила гостья, словно пробуя это слово на вкус. — И вы говорите о Договоре МНЕ? Лично я ни с кем и ни о чем не договаривалась.

— Вторая Криганская война, кажется, завершилась не в вашу пользу. Договор заключил ваш Высший Совет.

— Жалкие трусы, предавшие самую свою сущность! — презрительно бросила она. — Я не считаю себя связанной их обещаниями.

— Тем не менее Договору должны подчиняться все. Даже вы.

— Не люблю слова «должны». Оно меня раздражает!

Незнакомка повела рукой, и у Грехова перехватило дыхание. В груди стала нарастать тупая боль. Когда он почувствовал, что вот-вот задохнется, все прекратилось. Борис Сергеевич рухнул на пол, жадно хватая ртом воздух.

— Чего… вам… нужно? — прохрипел он наконец.

— Так бы сразу! А то: «нельзя», «должны»… При мне больше не произносите этих слов! Ясно?

Грехов кивнул.

— Итак, к делу! Ваш подопечный. Кто он такой?

— Я… не могу.

— Мне это начинает надоедать. — Она вновь шевельнула рукой, и Грехов схватился за горло.

— Ну как? — поинтересовалась гостья через некоторое время, открыв доступ воздуху в его легкие. — Не передумали?

— Это… предательство! Я не… пойду на это! Можете меня убить.

— Какой фанатизм! — поморщилась незнакомка. — Вы ведь не в Святом Ордене служите! Смотрящие должны более реально смотреть на вещи. Неужели вы в самом деле верите, что у вас есть шанс на перерождение? Это сказка, придуманная анхорами для таких, как вы, чтобы повысить трудовой энтузиазм. Смешно, право!

— Я вам не верю.

— Ну еще бы! Вам, видимо, здорово промыли мозги. А приходилось ли вам общаться хоть с кем-нибудь из своих знакомых, кто возродился в новом качестве?

— Нет, но мне о них рассказывали.

— Рассказать можно все, что угодно, смотрящий, — фыркнула гостья. — Конечно, верить в это куда приятнее, чем в то, что анхоры держат вас в пожизненном рабстве. Вы ведь сами мечтаете избавиться от подопечного, не так ли?

— Нет!

— Врете, смотрящий! Я — не ваши боссы. Мне можно сказать правду. Точнее, нужно.

— Зачем вам этот парень? В нем нет ничего особенного.

— Тогда почему вы так упираетесь?

— Тут дело принципа.

— Ясно. Опять пошли красивые фразы. Тогда я задам другой вопрос. Хотите посмотреть, как медленно и мучительно умрут ваши жена и дочь? Могу вам это устроить.

Внутри Бориса Сергеевича что-то оборвалось. Он так тщательно скрывал свою семью от всех (ведь смотрящим не полагалось иметь привязанностей), и все напрасно. Он теперь полностью в руках этой дьяволицы.

— Только не трогайте их, — проговорил он обреченно.

Гостья победоносно улыбнулась:

— Зачем мне это? Убийство ради убийства — не мой стиль. Хотя уверена, что Святые Отцы и анхоры стараются представить нас, кригов, чуть ли не злом в чистом виде, сеющим везде только смерть и разрушение. Итак, кто он? Э-маг?

Грехов вздрогнул:

— Откуда вы знаете?

— Догадаться несложно, — отмахнулась криганка. — Не так много в Базовом мире людей со способностями, к которым стоило бы приставить смотрящего. Да и других бы давно уже завербовали к вам или в Святой Орден. Но Э-маг — мощнейший дестабилизирующий фактор. Теперь я вас понимаю. Парню крупно повезло, что первыми его нашли вы, а не Святые Отцы. Парню… и этому городу. Фанатики из Ордена просто прикончили бы его в колыбели, хотя им прекрасно известно, что насильственная смерть Э-мага сопровождается немалыми разрушениями вокруг и непременной гибелью исполнителей сего акта. Ну а вы, как всегда, нашли оптимальное решение ради спокойствия в этом мире — просто заблокировали его дар и приставили надзирателя. Умно! Ладно, смотрящий, ваша мечта сбылась.

— Какая мечта?

— Вы хотели избавиться от подопечного, и я забираю его у вас.

— Но вы не можете!

— Я НЕ МОГУ?

— Простите, я неправильно выразился. Но если вы разблокируете его Силу, последствия могут быть непредсказуемы!

— «Непредсказуемость». Какое восхитительное слово! Впрочем, вас это уже не должно волновать. Отдыхайте, смотрящий!

— Вы оставляете меня в живых?

— Нет, конечно! — даже удивилась гостья. — Знаете, я слышала одну местную поговорку, которая мне очень понравилась: «В морге отдохнете». Слышали, нет? Так вот, это про вас. Заодно сможете проверить, насколько правдивы эти басни про перерождение.

Она сжала правый кулак, и Грехов почувствовал резкую, нарастающую, подобно горной лавине, боль в сердце. Наблюдая за его агонией, гостья размышляла: всего два дня назад смотрящий направил анхорам очередное спокойное сообщение. Значит, у нее есть чуть меньше месяца, чтобы добраться до его подопечного. А сейчас лучше на время исчезнуть, пока анхоры не обнаружили ее присутствия в сфере их влияния. Совсем ненадолго исчезнуть. Примерно на неделю.

Глава 3

СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР

Екатеринбург, 10 января 2008 г.

Я уже собирался домой, когда ко мне подошел Мишка Тихонов:

— Ты что вечером делаешь?

— Домой иду, — рассеянно откликнулся я. — А что?

— Может, в бар зайдем? Выпьем, побазарим за жизнь… А?

Я посмотрел на него. Взгляд у Мишки был умоляющий.

Очевидно, выпить сильно хотелось, но одному — в ломы. А почему, собственно, нет? Собеседник из Мишки достаточно интересный, хотя с виду не скажешь. Этакая гремучая смесь оптимиста и циника в грубоватой оболочке настоящего мужика. Главное его достоинство заключалось в том, что, в отличие от других, он всегда прямо говорил то, что думает. Разговаривая с ним, не приходилось мучительно догадываться, что он имел в виду и как он действительно относится к тебе или к предмету разговора. В общем, не такая уж плохая альтернатива обычному унылому вечеру дома.

— Пошли, — согласился я. — Только подожди немного. Надо пару документов Шелехову забросить.

Он хмыкнул:

— Ладно, жду на улице.

Еще через стекло вестибюля я увидел, что он выуживает из пачки сигарету. Это заставило меня поморщиться, так как Мишка не просто курил — он дымил как паровоз. Я же табачного дыма на дух не переношу, хотя Мишке иногда, в зависимости от настроения, прощаю курение в моем присутствии. Обычно его не волновала реакция окружающих на его привычку. Но если я был не в духе, Михаил предпочитал при мне не дымить, ибо мое плохое настроение имело противную привычку перескакивать на других. Увидев мою гримасу, он загасил сигарету. Ого! Видно, ему действительно сильно нужна компания.

Ближайший бар находился примерно в квартале от нашей фирмы, а «час пик» там наступал примерно через сорок минут. Так что мы не спеша двинулись по улице. Первым нарушил молчание Михаил:

— Слушай, а чего ты для Шелехова делал?

— Так, договор один с приложением. А что?

— Просто полюбопытствовал. И как он тебе в качестве босса?

— Среднесдельно. Не лучше и не хуже других. Может, все-таки объяснишь свой интерес?

— Хотел узнать твое мнение. Ладно, тему замяли. А вот и пришли!

Как я и предполагал, свободные столики еще были. Мы забрались подальше в угол и заказали для начала пару пива. В баре, как всегда, царил полумрак. Это меня вполне устраивало: терпеть не могу ярко освещенных заведений — чувствуешь себя как на вокзале. Михаил, очевидно, разделял мое мнение, так что из трех ближайших баров мы обычно выбирали именно этот.

— Ну, будем! — лаконично «тостанул» Мишка, и мы, чокнувшись кружками, выпили.

Я выжидательно молчал, предоставив Михаилу, как инициатору наших посиделок, начать разговор. Он какое-то время, видимо, собирался с мыслями и болтал о всяких пустяках. Мне же никаких серьезных бесед в этот вечер вести не хотелось, так что я с готовностью поддержал этот пустой треп и рассказал пару анекдотов. Ко второй кружке пива у Мишки, очевидно, созрело какое-то решение, так как он, слегка помрачнев, произнес: