Звездный ангел - Лана Новак

— Тогда я тебя найду.

И стоило Фрэнку закрепить на них скафандры, как хлопнул ещё один взрыв. Точно за стеной комнаты военного. Если бы он не повёл туда девочку, то его судьба сложилась бы иначе. Но в тот момент он оказался именно в этом месте. Кусок железной стены оторвался от основного каркаса и отлетел в девочку, которую в последний момент Фрэнк успел подхватить на руки. На месте ребёнка оказалась его нога, которую в тот же миг засосало в дыру корабля вместе с его осколками и арматурой. Ногу оторвало от тела выше колена, но при этом военный не почувствовал ни капли боли. Тогда он решил, что сыграл злую шутку болевой шок. Потому что он всё-таки упал, не удержав равновесие на одной ноге. А Кира тем временем держалась за мужчину с пугающей серьёзностью, внимательно смотря лишь на его культю.

Она даже не моргала.

— Не смотри! — Фрэнк закрыл девочке глаза, и в тот же миг ногу прорезала жгучая невыносимая боль. Словно его лишь в этот момент лишили его второй опоры.

— Нет!

Кира закрыла уши от крика военного, а затем снова уставилась на обрубок его ноги. Боль стала проходить. Всё ещё не понимая, что происходит, Фрэнк оторвал от простыни лоскут и завязал ногу, чтобы остановить кровь. И едва он стал подниматься, как стена снова заскрежетала. Космос вырывал куски, а следом вытянул из корабля и Фрэнка. Он только и успел что схватить девочку и крепко прижать её к себе.

Их тела все отдалялись от корабля. Боли не было, но вот страх заполнил Фрэнка лишь в тот миг, как он осознал, что они выпали с корабля в открытый космос. Следом раздался мощнейший взрыв. Огонь добрался до топливного бака, и корабль разорвало на сотни кусков железа и человеческой плоти. Никто не смог спастись. Никто, кроме Фрэнка и белоснежной девочки на его руках.

Сил не оставалось. Фрэнк обнимал ребёнка до последнего мига. До тех пор, пока не увидел спасательную капсулу, которую послали с ближайшего космического корабля. Хоть кто-то получил сигнал бедствия. Их все-таки спасут…

Из-за шока и большой потери крови Фрэнк потерял сознание. Когда пришёл в себя, Киры рядом не было. Капитан сообщил ему о том, что девочку спасти не удалось, у неё лопнуло стекло шлема скафандра. Тот самый капитан, что увидел в нем потенциал и оставил на этом самом корабле…

Фрэнк пришёл в себя и сразу же снял камуфляжную куртку, накинув её на ребёнка, которого взял на руки и крепко прижал к тёплой груди.

— Кира… Это правда ты?

— Да, — Девочка едва хрипела. Не лучшее время для болтовни.

Прижав её крепче к себе, Фрэнк быстро повернулся к главной комнате и хотел выбежать, но остановился. Впереди слишком много колб с телами, которые явно относились к расе Киры.

— Не смотри по сторонам. Обними меня и бежим тихо.

Кира послушно уткнулась носом в грудь атташе, греясь в его руках, а Фрэнк крепче укутал её в свою куртку и бегом бросился к двери. Он не позволял девочке смотреть по сторонам, прикрывал её голову то курткой, то ладонями.

До комнаты он добрался в считанные минуты. Первым делом Фрэнк уложил ребёнка с мертвенно-бледной кожей в кровать и укрыл одеялом, а затем и пледом. У Киры стучали зубы, хрупкие пальчики слабо сжимали источник тепла, а Фрэнк не мог свести с неё взгляда. Это точно она. Только словно бы замороженная. Не только физически, но и возрастом. Фрэнк даже погладил её белые волосы, чтобы убедиться, что всё это не мираж и не сон.

— Двадцать лет…

Кира вновь посмотрела на него прямым серьёзным взглядом. Как тогда, когда избавляла его от боли при потере конечности. Но сейчас Фрэнк ощутил себя не стариком, а совершенно юным пацаном. Будто это Кира прожила долгую сознательную жизнь, а не он.

— Мы не стареем.

— Мы?..

Кира прикрыла светлые глаза, наконец-то перестав дрожать.

— Мы созданы для того, чтобы поддерживать жизнь. Если нужно, мы можем поделиться частичкой своего возраста, чтобы продлить кому-то жизнь. Тогда мы становимся старше. Я… делилась лишь на своей родной планете.

Фрэнк недоуменно хлопнул глазами.

— Вы. Ты говоришь о себе и своей расе?

— Моей семье.

Снова этот серьёзный и до пугающего взрослый взгляд ребёнка. Кира крепче укуталась в одеяло и смягчилась. Она боялась — это Фрэнк видел прекрасно. Но боялась не его. А людей, которые держали её в плену двадцать лет.

— Многие расы давно охотятся на нас. Хотят пользоваться нами, чтобы жить вечно, чтобы быть молодыми. Про нас складывают легенды. В некоторых мифах вашей расы мы являемся ангелами.

— Ангел…

Вот на кого так похожа эта невинная девочка с почти прозрачной кожей. Ангел во плоти.

— Вся наша семья была распределена по живым планетам. По одному представителю на расу, чтобы поддерживать жизнь. Но люди… люди решили, что им мало. Они сразу поняли, кто я, когда спасли нас с тобой из открытого космоса. Учёные охотились на нас десятки лет. И вот я оказалась в их руках. А дальше… — девочка грустно вздохнула и посмотрела на Фрэнка. — Мы все связаны. Они стали находить мою семью на других планетах. Искали способ выкачать из них молодость и годы жизни. Эти люди хотели жить вечно, искали рецепт бессмертия… И тем самым погубили тех, кто сам дарил эту жизнь.

Человеческая жадность. Алчность, что сгубила десяток невинных душ.

— Мне жаль, — единственное, что смог ответить Фрэнк. Ему стало стыдно от того, что творили эти нелюди.

Детская ручка коснулась его пальцев.

— Я знаю. Поэтому мы уйдём вместе.

— Куда угодно.

Отчего-то Фрэнк ни секунды не сомневался в правильности своего решения. И лишь в этот миг осознал, что плохой сон был не только у него. Но Фрэнк мучился из-за того, что Кира никак не могла до него докричаться. А вот остальные мучились из-за совести, которая всё же шептала им по ночам, что из-за своего эгоизма они загубили кучу невинных душ.

Кира коснулась его руки своей, и в тот же миг атташе увидел, как его кожа становится все более упругой. Седина пропадала с волос, словно бы втягиваясь обратно в корни.

— Что ты…

— Ты спас меня. Дважды.

Теперь на него смотрел совсем не ребёнок. Из-под одеяла на него поглядывали фиолетовые глаза молодой девушки.

— Пора.

— Да, только нельзя оставлять им связь.

Кира болезненно сморщилась, поняв, о чём говорит атташе. Но возражать не стала. Они должны остановить это безумие.

Годы,