Чёрная комната профессора Тарантоги - Станислав Лем

Альфен. Успокойтесь, Гальт! Я сказал, что уже кое-что понял.

Гальт. Так говорите же, Альфен! Чего вы ждете?

Альфен. У вас найдется какая-нибудь энциклопедия? О, вон там стоит. Дайте, пожалуйста, том на букву «Н».

Гальт подает. Альфен листает, находит портрет Исаака Ньютона во всю страницу, рядом кладет фотографию Ричарда Факстона. В прическе, в строении лица — поразительное сходство. Поскольку Факстон появляется в дальнейшем, снимок должен быть фотографией актера, исполняющего его роль.

Альфен (победно). Видите?

Гальт. Действительно! Подретушировал фотографию, чтобы она была похожа на портрет Ньютона! Как вы догадались? И что это значит?

Альфен. Детектив — это прежде всего проницательность! Они поразительно похожи. Я думаю, порывшись в энциклопедии, мы отыскали бы портреты и других известных исторических личностей, под которых профессор «подгонял» своих секретарей…

Гальт. Ну хорошо, но зачем? Зачем, я вас спрашиваю?!

Альфен. По сути это очень просто. Профессор не в своем уме. Его мания ненависть к знаменитым людям: Ньютону, Шекспиру и другим. Однако их нет в живых уже сотни лет и он ничем не может им напакостить. Что же он делает? Ищет людей, похожих на них хоть поверхностно, увеличивает подобие, требуя изменить прическу, отрастить бороду, усы, носить парик, а когда добивается максимально желаемого эффекта, когда перед ним появляется двойник ненавистного гения — убивает его!! Понимаете?

Гальт. Убивает… Понимаю. Вы… феноменальны, Альфен!

Альфен. Я это уже слышал.

Гальт (немного остыв). Ну хорошо, но… что он делает с трупами?

Альфен. Я не ясновидец. Я приехал двадцать минут назад. По-вашему, я должен вынуть из кармана неопровержимые улики против профессора?

Гальт. Нет, это я так… Альфен, но он никому не приказывал отпускать бороду или усы…

Альфен. Нет?

Гальт. Нет. Что вы скажете на это?

Альфен (барабанит пальцами по столу). Ну и что же? Хм… А! Ясно! Ну, конечно… Он не приказывает отпустить бороду или усы, потому что наклеивает им искусственные, — надевает же он им парики! Если бы они выходили из дому с отрастающими бородами, это обратило бы на них внимание. Поэтому он избрал другой путь, более безопасный — гримировку!

Гальт. Да! Это возможно! Я немедленно прикажу разыскать парикмахера, работающего на Тарантогу. А что дальше?

Альфен. Я вам скажу, что дальше. Профессор ищет молодого человека с темными волосами и глазами, знающего итальянский, умеющего рисовать… Как вы думаете, я подойду?!

Гальт. Что? Вы хотите… сами?!

Альфен. Я пойду к нему сегодня же. Лучше всего — сейчас. У вас не найдется пистолета? Я не прихватил с собой ничего.

Гальт. Пожалуйста…

Открывает ящик, полный оружия. Альфен примеряет к руке парабеллум, браунинги, подбрасывает, ловит, наконец, прячет один пистолет в задний карман брюк, второй — плоский маленький — в карман пиджака, а третий, большой, помещает в специальной кобуре под левой рукой.

Альфен. Ну так… Я не силен я живописи, но это… и вот это… заменит мне кисти. А кастета у вас нет?

Гальт. Найдется. Может, резиновую дубинку?

Альфен. Чересчур велика. Достаточно кастета. (Берет у Гальта.) О, этот подойдет. Какая приятная тяжесть! Хорошо. Иду!

Гальт. Успеха, Альфен! (Провожает его к двери.) Ну и история…

Стук. Входит полицейский.

Полицейский. Господин инспектор, поступило сообщение от радиоавтомобиля номер шесть. Они установили контакт с фельдшером, к которому ходили все исчезнувшие. Он им ничего не делал, только провожал в поликлинику. Всегда по пятницам.

Гальт. Они ходили в поликлинику? Зачем?

Полицейский. Делать прививки. Тут это написано (читает с листа): «Черная оспа, чума, холера, тиф, туберкулез, малярия, дизентерия и сонная болезнь». Им делали эти прививки.

Гальт. Прививки? Всем?

Полицейский. Так точно, господин инспектор.

Гальт. Но зачем?

Полицейский. Наверно, чтобы не заболели…

Гальт (бежит к двери). Альфен! Альфен!

Полицейский. Господин старший инспектор уже вышел, господин инспектор.

Кабинет Тарантоги. Рабочая комната ученого: старый письменный, стал, кресла, уставленные книгами полки. Тарантога и Альфен. Оба сидят.

Тарантога. Молодой человек, ожидая в гостиной, вы видели, что пять кандидатов покинули мой дом, так как условия, которые я ставлю, показались им неприемлемыми. Я вам их изложил. Могу предложить вам славу уходящего века, вы станете необыкновенным человеком, ваше имя станет известно многим поколениям, но с другой стороны, я говорю это открыто: ваша жизнь будет трудной и полной лишений. Прежде всего вам придется отказаться от всех благ цивилизации, затем вас будут преследовать власть имущие, однако вы найдете и сильных покровителей. Одним словом, венец, которым судьба при моем посредничестве увенчает вас, будет из прекрасных роз с острыми шипами. Принимаете ли вы мое предложение?

Альфен. Так точно, господин профессор, принимаю.

Тарантога. Подумайте как следует. Ибо, если вы решитесь, возврата не будет. Я вывел уже многих ваших предшественников на подобные жизненные пути и до сих пор ни разу не ошибся. С другой стороны, я должен быть осторожным. Судьба возложила на меня миссию, за выполнение которой я отвечаю перед человечеством. Я обязан исполнить ее до конца. Вы — один из тех, от кого будет зависеть будущее мира. Но прошу помнить о колоссальных трудностях, о которых я говорил… Кроме того, вы еще будете подвергнуты испытанию…

Альфен. Какому испытанию, господин профессор?

Тарантога. Сначала вы должны дать согласие и заверить меня в своей скромности честным словом порядочного человека. Я слушаю.

Альфен. Соглашаюсь и даю вам честное слово.

Тарантога. Прекрасно. Теперь так. Я требовал таланта художника. Вы говорили, что он у вас есть.

Альфен. Я умею рисовать. Разумеется, умею.

Тарантога (вытаскивает из-за шкафа копию «Джоконды» Леонардо да Винчи в натуральную величину). Посмотрим. Убедимся. Извольте взять этот портрет и сделать копию. Мольберт, холст, кисти и краски вы найдете в приготовленной вам комнате…

Альфен. Я должен начать немедленно?

Тарантога. Похвальное рвение. Но, может бить, у вас есть еще какие-нибудь дела в городе?

Альфен. Благодарю. Действительно, я охотно воспользуюсь вашим предложением…

Выходит. В дверях расходится с кухаркой Меланьей.

Меланья (профессору, когда Альфен вышел). Господин профессор, он мне не нравится.

Тарантога. Ну, ну… И почему же, дорогая моя Меланья?

Меланья. У него из глаз злом бьет. Господин профессор, уже одиннадцать, вы приказали напомнить, что в одиннадцать должны встретиться с господином Куломбом.

Тарантога. Не с Куломбом, Меланья, а с Колумбом. С Христофором Колумбом, тем, что открыл Америку… Иду… иду…

Меланья. Можно сделать суп со спаржей?

Тарантога. Можно, Меланья… А может быть, ты все-таки согласилась бы стать Лукрецией Борджа? Жила бы среди пап и кардиналов…

Меланья. Э-э, господин профессор, зарядили одно и то же. А кто будет вам готовить? Нет уж, Бог с ними, с этими папами.

Оба выходят. В комнату проскальзывает Альфен, быстро подходит к столу, набирает номер телефона.

Альфен. Алло! Это вы, Гальт? Что? Я принят, да. Будьте спокойны. Если вам захочется позвонить, скажите, что говорит Том, мой товарищ по институту. Да, у меня к вам дело. Старик дал мне скопировать портрет Джоконды Леонардо да Винчи. Ну да, хочет проверить, как я рисую… Не знаете? Этакая улыбающаяся бабенка. Так прикажите немедленно сделать хорошую копию! Я возьму утром. Что? Нет, это должна быть совершенно свежая работа, он может догадаться, краски должны быть еще влажными… Что? Прививки? Э… это наверняка только для отвода глаз. Слушайте, мне кое-что пришло в голову. Проверьте состояние банковского счета профессора. До свидания! Будьте спокойны, я его вам приведу как миленького.

В кабинете Тарантога и Альфен. На мольберте — две Джоконды.

Тарантога. Ну, что ж. Недурно. Совсем недурно, молодой человек. Я вами вполне доволен! Правда, чувствуется некоторая спешка, но ведь это проба. А вам следует знать, что вы сами, да, сами, собственными руками будете выполнять оригинал. Хе… хе… интересно, не правда ли? Вас не удивляют мои слова?