7-е небо - Джеймс Паттерсон

— Красиво тут у вас, — сказал Конклин.

— Спасибо. Я сняла этот дом уже с обстановкой.

— Вы когда-нибудь видели этого человека? — Я показала Джуни Мун фотографию Майкла Кэмпиона.

— Вы имеете в виду, вживую? Это же Майкл Кэмпион?

— Да.

Большие глаза Джуни Мун стали еще огромнее.

— Я никогда в жизни не встречалась с Майклом Кэмпионом.

— О’кей, Мун, — сказала я. — Тогда у нас к вам пара вопросов, которые мы хотим задать в полицейском участке.

ГЛАВА 5

Вторая беседа с Джуни Мун проходила у нас в комнате двенадцать на двенадцать футов, выложенной серой плиткой, с металлическим столом, такими же стульями и видеокамерой под потолком.

Я дважды проверила, что кассета есть и камера работает.

Джуни облачилась в ажурно-прозрачный розовый кардиган поверх лифа с кружевным краем, джинсы и мокасины. Она была не подкрашена и — клянусь, не преувеличиваю — выглядела не старше десятиклассницы.

Конклин начал беседу с того, что зачитал Джуни Мун ее права в мило-небрежной, но уважительной манере. Она без возражения поставила свои инициалы в конце листка — мол, со своими правами ознакомлена. Я тихо кипела внутри. Джуни Мун не арестована, вовсе не обязательно знакомить ее с правами задержанного, если мы хотим просто побеседовать. Для чего Конклин забегает вперед? Весь этот цирк может запросто отбить у девушки желание сообщить нам что-нибудь важное. Но я проглотила досаду. Что сделано, то сделано.

Джуни попросила кофе и сделала маленький глоток из картонного стаканчика. Я еще раз просмотрела записи в ее карточке и напомнила Джуни о трех арестах за проституцию. Мун ответила — с тех пор как она сменила имя, ее еще ни разу не арестовывали.

— Я стала другим человеком, — добавила Джуни.

И действительно, на ее предплечьях не было каких-либо заметных следов вроде синяков, характерных для подобного рода профессии. В чем же подвох?

Но так или иначе, почему настолько красивая девушка стала профессиональной проституткой?

— Я взяла имя из старого фильма с Лайзой Минелли, — беседовала между тем Джуни с Конклином. — Он назывался «Скажи, что любишь меня, Джуни Мун». Многие клиенты просят им это говорить. — Она невесело улыбнулась.

Конклин отбросил назад темно-каштановую челку, падавшую на карие, с огоньком, глаза. Я видела, что Рич и фильм не смотрел, и роман не читал.

— Правда? — покачал он головой. — Круто.

— А что, Джуни, — начала я, — большинство ваших клиентов — ученики частной средней школы?

— Скажите правду, сержант Боксер: нужно мне вызывать адвоката? Похоже, вы пытаетесь сказать, что я занимаюсь сексом с несовершеннолетними мальчиками, а это не так.

— Неужели вы просите клиентов показать водительские права, прежде чем снимаете трусы?

— Нас не интересует ваш, гм, досуг, Джуни, — вмешался Конклин. — Мы хотим поговорить только о Майкле Кэмпионе.

— Я же сказала, — ее голос чуть дрогнул, — я никогда с ним не встречалась. Думаю, его бы я узнала.

— Поймите, — снова вступила я, — мы вас ни в чем не обвиняем. Но Майкл был болен. Может, его сердце не выдержало, когда он был с вами?

— Он не являлся моим клиентом, — настаивала Джуни. — Я была бы польщена, но этого ни разу не случалось.

Конклин выключил свою ослепительную улыбку:

— Джуни, будете с нами сотрудничать, оставим вас с вашим бизнесом в покое. Начнете утаивать важную информацию, полиция нравов прижмет вас к ногтю.

Так мы играли в ладушки часа два, испробовав все методы допроса, описанные в учебниках. Мы обещали полную безопасность. Подавшись вперед, мы вдохновенно лгали, убеждали и угрожали. Джуни по-прежнему упорно отрицала знакомство с Майклом Кэмпионом. В отчаянии я разыграла последнюю оставшуюся карту, ударив ладонью по столу для пущего эффекта.

— А у нас есть свидетель, готовый подтвердить, что он видел Майкла Кэмпиона входящим в ваш дом в ночь на двадцать первое января! Вам будет интересно узнать, что этот свидетель ждал Майкла, потому что должен был подвезти его домой?

— Но так и не отвез, потому что Майкл больше не вышел из вашего дома, Джуни.

— Свидетель? Но это невозможно! Это наверняка ошибка.

Я из последних сил тянула за жалкую единственную ниточку, но мы не продвинулись ни на шаг. Мне уже начало казаться, что анонимный звонок — дело рук очередного сумасшедшего, и я серьезно подумывала разбудить Джейкоби и сказать ему пару соленых фраз, когда Джуни вдруг опустила повлажневшие глаза и ее лицо исказила горестная гримаса.

— Вы правы, вы правы, я больше не могу это выносить. Выключите ту штуку, — она кивнула на потолок, — и я вам все расскажу.

Мы с Конклином пораженно переглянулись. Первой из ступора вышла я. Дотянувшись до видеокамеры, я ее выключила.

— Вы правильно решили рассказать нам правду. — Я, стараясь справиться с неровно стучавшим сердцем, подалась вперед, положив на стол локти и скрестив руки.

И Джуни начала рассказывать.

ГЛАВА 6

— Все произошло в точности как вы сказали, — говорила Джуни, подняв на нас глаза со страдальческим выражением, в котором мне почудились страх и боль.

— Значит, Майкл все-таки умер? — спросила я. — Сейчас он мертв?

— Можно, я сначала сама все расскажу? — спросила Джуни у Конклина.

— Конечно, — позволил Рич. — Торопиться некуда.

— Понимаете, я сперва не знала, кто он. Когда Майкл позвонил, чтобы назначить… свидание, он представился другим именем. А когда я открыла дверь и увидела его на пороге — Господи, ко мне пришел Парень из пузыря![7]

— А что было дальше? — осторожно спросила я.

— Он очень нервничал. Переминался с ноги на ногу. Поглядывал на окно, словно за ним могли следить. Я предложила ему выпить. Он отказался, сказал: не хочет ничего забыть из того, что произойдет. Майкл признался, что он девственник.

Джуни низко наклонила голову, и на столешницу закапали слезы. Конклин передал Мун коробку бумажных платков. Нам оставалось только ждать, пока она успокоится.

— Ко мне приходило много девственников, — продолжила она наконец. — Иногда мальчикам хотелось, чтобы все выглядело как романтическое свидание, и я делала так, чтобы оно стало лучшим в их жизни.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Конклин. — Значит, нечто подобное было и с Майклом? Он вроде как просто пришел на свидание?

— Да. Когда мы вошли в спальню, он назвал мне свое настоящее имя, а я ему — свое. От этого он очень разволновался и пустился рассказывать о своей жизни. Он же чемпион по шахматам в Интернете, вы знаете? Майкл держался совершенно не как звезда. Он был такой реальный… Мне даже начало казаться, что у нас действительно свидание.

— Так вы занимались с ним сексом, Джуни? — спросила я.

— Ну естественно. Майкл положил деньги на ночной столик, я медленно раздела его, но только мы начали, как он остановился. Сказал, вот здесь больно. — Джуни прикоснулась к своей груди ладонью. — Я, конечно, знала о его сердце, но надеялась, что это сейчас пройдет… — Она бросила руки на стол и опустила голову, сотрясаясь от рыданий. — Ему стало хуже, — давясь слезами, продолжила Джуни. — Он повторял: «Позови моего отца», — но я не могла двинуться с места. Я не знала телефона, да и что сказать, если я дозвонюсь? Что я проститутка? Да губернатор Кэмпион меня на всю жизнь засадит! Я обняла Майкла и начала петь ему колыбельную, надеясь, что боль отпустит. — Она подняла мокрое лицо. — Но ему становилось все хуже.

ГЛАВА 7

Желваки, игравшие на щеках Конклина, выдавали, что он не меньше моего шокирован признанием Джуни. В остальном Рич казался совершенно спокойным.

— Сколько времени длилась агония? — спросил он.

— Минуты две. Может, чуть дольше. Это было ужасно, ужасно! — Джуни покачала головой. — Я сразу позвонила своему бойфренду.

— Вашему бойфренду?! — не выдержав, заорала я. — Он что, врач?

— Нет, но мне нужна была его поддержка. Когда Рики приехал, Майкл уже умер. Мы положили его в ванну и долго решали, что теперь делать.

Я хотела закричать: «Дура, ты могла его спасти! Майкл Кэмпион мог остаться жить!» Мне хотелось трясти ее за плечи, надавать пощечин этому кукольному личику, но я пересилила себя и отдала инициативу Конклину.

— Так что же вы сделали с телом, Джуни? Где сейчас Майкл?

— Не знаю.

— Как это не знаете? — Я резко отодвинула стул, поднимаясь и угрожающе обходя стол.

Джуни сразу же заговорила очень быстро, словно желая поскорее добраться до конца истории и разом со всем покончить.

— Часа через два Рики предложил расчленить тело ножом. Ужаснее этого я в жизни ничего не видела, а ведь я на ферме выросла! Меня рвало, я рыдала. — Тут Джуни подозрительно позеленела, словно ее и сейчас могло стошнить.