Выживший: Первое поселение - Андрей Валерьевич Степанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А селяне нам ничего не дадут?
— Ничегошеньки.
— Даже за то, что мы будем им помогать делать их деревню лучше⁈
— Пф-ф-ф, — Аврон фыркнул не хуже лошади. — Лучше? Ты, быть может, хочешь сказать, что в деревне люди такие же, как в городах? Нет, братец…
— Братец⁇ — нахмурился я.
— Прости, — Аврон миролюбиво поднял ладони. — Прости, не хотел тебя этим обидеть. Не знал, что мы с тобой не ровня.
Теперь настал мой черед смущаться. Что он вообще имеет в виду, говоря про братца? Я-то вроде бы и не против, все же мы с ним почти на равных. Я не знал, что моя система оценки характеристик используется лишь в высшем обществе. И потому считал себя, почти таким же, как и он.
А теперь вот так вот…
— Да я просто не понял, что ты имел в виду, — попытался оправдаться я, потому что в некоторой степени я думал, что и сам обидел друга.
— Ладно, забыли, — ответил он. — Мы говорили про людей? Так вот, большая часть деревень выглядит так, словно они постоянно воюют. Даже когда сражений нет. Там всегда стоят полуразрушенные дома.
— То ли дело города, — добавил идущий мимо Конральд. — Там регулярно вылизывают улицы, штукатурят фасады при малейшей трещинке, потому что боятся влаги. А еще…
— Иди уже! — прогнала его седовласая женщина. — Выдумщик! Решил, что тебе все верить будут, потому что ты воевать ходил?
— И не выдумщик вовсе, а…
И они пошли вместе дальше по деревне, оставив меня в полнейшем недоумении.
— Ну… — хором с Авроном выдали мы, а потом я продолжил: — Интересная история. Я примерно понял, что ты имел в виду, но давай все же мы без обид продолжим, ладно?
— Уговор, — ответил парень. — Без обид. Ты понял, что имел в виду про местных. И Конральд тебе это подтвердил. А вот насчет инструмента все же подумай.
— Нам для этого придется войти в сгоревший дом, — вздохнул я.
— Придется. А чего такого?
— Да как-то не очень место для визитов. Страшно, короче.
— Нашел чего пугаться. Диких собак не испугался, а сгоревшего дома боишься. Или покойники пугают? Так их уж давно закопали.
— Вытащили, что осталось, и закопали, — подтвердил старик, который из любопытства подошел к нам. — А вы, милки, чавой, дом разобрать решили?
— Да, дед, — отозвался я.
— Ну, дело благое.
Их «нуканье» своеобразно поторапливало меня — слушать это уже не хватало никаких сил. Но одобрение хотя бы одного жителя уже кое-что значило. Мы не зря провели столько времени в обсуждении планов действий. По сути, даже седовласая женщина тоже высказала свое одобрение.
Впрочем, был бы староста, было бы проще общаться. Он — представитель деревни, а мы, кхм… сами по себе.
— У нас ведь точно нет нарушения законов каких-нибудь? — уточнил я напоследок у Аврона.
— Нет. Точно нет, — убеждал он меня. Рядом стоял старик, повернувшийся к нам мощным фингалом, что остался после драки, и кивал, мол, да-да, все так и есть, берите и разбирайте.
Я все равно с недоверием относился к предстоящему мини-приключению. И вовсе не потому, что старик сообщил о закопанных мертвяках. Я их не боялся вовсе. Пожалуй, живые в этом мире пострашнее будут, чем мертвые.
— Непростая у нас торговля получается, — пробормотал я себе под нос.
Глава 4
Сгоревший дом
Лишь когда попадаешь внутрь старого дома, который к тому же еще и сгорел, начинаешь понимать, как много вокруг тебя запахов. В деревне их было довольно много, но лишь когда остался уголь и сажа, я понял, что даже сосны, к которым я давненько привык после прогулок в лесу, пахнут по-особенному.
Еще когда я стоял перед пожарищем, я понимал, что среди однообразия черного цвета будет еще и однообразие запаха. Но ждал не того. Я ждал, что будет пахнуть чем-то влажным. Пылью, которая норовит влезть в нос. От которой хочется чихать.
Пыль и правда была. Но сухая. Неприятная, свербящая. Но при этом странная. Потому что пахла она не так, как я того ожидал. И не более того. Именно это я и старался вбить себе в голову.
По одной-единственной причине — чтобы не думать о семье деревенского старосты, который в этом доме погиб. Или в соседнем. Я покосился на Аврона, который вошел вместе со мной. Он с любопытством смотрел по сторонам, выглядывая все изменения в доме.
— М-да-а-а, — протянул он. — Ничего не изменилось.
— Так я думал, что мы вошли в дом старосты.
— Нет, это мой. Дом моих родителей. Вот печка, — парень прошел ближе.
Я же стоял на месте и смотрел эту непонятную экскурсию. В доме было всего два окна в сторону улицы. Точнее, теперь лишь два проема.
Мебель, наверно, где-то и стояла, но теперь от нее остались по большей части лишь обгоревшие ножки. А вот печь, хоть и почернела, почти не изменилась.
— Нам надо аккуратно разобрать печь. Чтобы кирпич не лопнул. И потом мы сможем ее пересобрать в новом доме, — пояснил Аврон.
— И сколько же ходок нам предстоит сделать?
— Я думаю, судя по размерам дома, не меньше пяти, чтобы увезти булыжник, а потом еще парочку, чтобы увезти печь.
— Итого ты предлагаешь нам с тобой вдвоем, в четыре руки, не имея тележек, волочь все это? Может, нам не нужен фундамент, а? — спросил я сам у себя. — Просто положим бревна на землю — и все.
— Долго такой дом не простоит. Если рухнет после первой или второй зимы, у нас с тобой никто из переселенцев не задержится, — ответил Аврон на вопросы, адресованные не ему.
— Хочется упростить процесс. Мне даже кажется, что было бы у меня сообразительности чуть больше, я бы догадался, как можно сделать это все быстро, правильно и надежно.
— А ведь ты где-то учился? Может… А, у тебя книг нет.
И Аврон затих. А я смотрел на идеально черные стены, которые не только трогать — приближаться к ним было страшно. Просто из-за их цвета. Почернеть я не планировал, но ощущение, что угольная пыль постепенно на меня садится, становилось все более отчетливым.
Более того, низкие потолки угнетали. Они нависали над головой, и я подумал, что, если мы дойдем до строительства, не надо жалеть бревен. Лучше положить лишнее или даже два, но не ходить потом с наклоненной головой.
— И здесь я жил, — ответил Аврон.
— Только скажи, ты так и не ответил. Почему ты сразу не сказал, что отдал дом старосте?
— Подумал, что это не так важно, — он дернул плечами. — Мои родители хорошо их знали. А я себе вбил в голову, что такие хорошие отношения обычно достойны лишь осуждения. Вот и не стал говорить. А теперь выяснилось, что они сгорели.
— Не переживай ты так, — я положил ему руку на плечо. — Твоей вины здесь точно нет. Идем теперь в дом к старосте?
Если первый дом, в который мы вошли, имел и размеры маленькие, и пустой весь был, точно туда даже перебраться никто не успел, то во втором барахла, в основном наполовину сгоревшего, было немерено.
— И что мы ищем? Двор? Мастерскую? Вход в подвал? — я топтался по точно такому же углю, но никак не мог взять в толк, куда нам двинуться дальше. Аврон же в чужом доме орудовал не хуже, чем в своем. Точно постоянно в гости сюда ходил.
— Здесь! — он ткнул пальцем в ничем не примечательный кусок пола. — Здесь вход в их подвал.
— Не думаю, что после такого пожара у них хоть что-то уцелело, — ответил я и присмотрелся получше.
Маскировка у люка была просто отменная. Если бы пол не горел, я бы не обратил внимания на ровные линии люка, который впритирку был врезан в пол. Сейчас же, немного обгорев, он без труда помещался внутри. И потому я легко поднял его.
— Кто полезет? — спросил я, стоя над черной дырой. Не дождавшись ответа, тут же добавил: — Там глубоко?
— В рост, — Аврон пожал плечами, а я даже лестницы не увидел. — Не прыгай. Мало ли, что там лежит под ногами. Может, даже капкан от грабителей!
Я бы не стал прыгать просто из-за ловкости. Если у меня сообразительность и выровнялась, то ловкости больше никак не стало. И дополнительный перелом никак не сделал бы мою жизнь проще.
Так что я брезгливо нащупал лестницу, осторожно за нее ухватился и постепенно полез вниз. На второй ступеньке до меня дошло:
