Вальс под звездами - Донна Олвард

— Это не так уж далеко, — возразила она снова. Подойдя к ближайшему крючку, он снял уздечку и прикрепил к удилам лошади.

— Если вам так будет удобнее, я не против. Но зачем лишний раз садиться за руль, когда вы можете этого не делать?

— Я не знаю.

Почувствовав, что гостья колеблется, Броуди продолжал настаивать.

— По крайней мере, останьтесь на обед. Если жареный цыпленок миссис Полсик вас не убедит...

— Я не хочу вам мешать. — Она закусила губу, и Броуди едва удержался от смеха.

— День здесь начинается рано, а заканчивается поздно. Здесь намного удобнее, чем в отеле, но решать вам.

Люси отошла от лошади. Гамильтон был прав. Зачем ездить туда-сюда, если заранее было обговорено, что ей предоставят кров. Единственная причина которой она не хотела оставаться, заключалась в том, что она чувствовала себя не в своей тарелке рядом с Броуди. И это было глупо. Ей не хотелось, чтобы в городе его считали негостеприимным хозяином. Для заключения сделки он был ей нужен в хорошем расположении духа.

— Хорошо, я останусь у вас. Мне просто не хотелось вам мешать.

- Уверяю вас, вы никому не помешаете. Дом рассчитан на большую семью и слишком велик для двух человек.

— Двух? — Она подумала о его жене, и отчего-то ей стало еще более неловко.

— Для меня и миссис Полсик. Она моя кухарка и экономка и будет рада увидеть новое лицо, а то моя хмурая физиономия ей уже надоела.

Люси посмотрела в его глаза, цвет которых напоминал темный шоколад. Он вовсе не выглядел хмурым. Ощущение тепла, разливающегося по венам вернулось, дыхание участилось.

Броуди Гамильтон от ног до макушки был образчиком мужской сексуальности. Любая нормальная женщина заметила бы это. Самоконтроль был единственным способом устоять перед его волнующей близостью.

Сделав глубокий вдох, Люси изобразила на лице вежливую улыбку. Дом и вправду был большой. Она лишь надеялась, что не будет часто сталкиваться с Броуди.

— Я ценю ваше гостеприимство.

— Позвольте мне закончить с Притти, и я вас отведу. Можете пока осмотреться, если хотите.

— С удовольствием.

Когда он уводил лошадь по коридору, Люси смотрела им вслед, прислушиваясь к стуку лошадиных копыт по бетонному полу. Вылинявшие джинсы обтягивали длинные ноги Броуди как вторая кожа, темная рубашка подчеркивала мощный торс.

Люси расправила плечи и стиснула зубы. В последнее время на нее свалилось достаточно трудностей, и будь она проклята, если позволит Броуди Гамильтону положить начало новым.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Сидя на деревянном стуле, Люси неторопливо потягивала крепкий кофе. Она сделала для себя два вывода.

Во-первых, Броуди Гамильтон был отличным хозяином. В конюшнях, на ферме и в доме царил идеальный порядок. Это характеризовало его как человека ответственного и организованного.

Во-вторых, в доме была главной миссис Полсик. Люси улыбнулась, вспоминая, как экономка при ней показала Броуди, кто здесь настоящий хозяин. Когда он представил Люси полную женщину с румяными щеками, миссис Полсик велела ему отнести наверх вещи гостьи, и он беспрекословно подчинился. Никаких недовольных гримас и закатывания глаз, только искреннее уважение и почтение.

Тем временем миссис Полсик проводила гостью на кухню и, налив ей кофе, принялась вынимать из печи противни с пирожными. В воздухе витали ароматы кофе, корицы и ванили.

Люси охватили такая сильная тоска по дому, что к горлу подступил комок, а на глаза навернулись слезы. Ей не хватало подобных вечеров. Чай в гостиной и кофе с пирожными на кухне — разные вещи.

- Я отнес ваши сумки, — раздался у нее за спиной голос Броуди. Люси тяжело сглотнула. Она даже не подозревала, что приезд сюда будет таким болезненным. Что «Прейри Роуз» напомнит ей о месте, которое когда-то было ее домом. Было очевидно, что Броуди принимал все это как должное. Понимал ли он, как ему повезло в жизни?

Но, разумеется, она не могла сказать ему об этом. Вместо этого она повернувшись к нему лицом, произнесла;

- Спасибо.

- Не за что.

Несколько больших шагов — и он уже сидел за столом рядом с ней. Его голос был полон мальчишеского озорства, когда он обратился к экономке:

- Если это вишневый штрудель, я ваш навеки, миссис Пи.

Пожилая женщина нетерпеливо вздохнула, но достала из буфета белую кружку и налила ему кофе.

Люси почувствовала на себе его взгляд, но не стала поднимать глаза, чтобы он не увидел ее слез.

Не хотела предстать перед ним уязвимой. У нее не было возможности вытереть слезы, поэтому она широко раскрыла глаза, чтобы влага поскорее испарилась. Она думала, что эта поездка поможет ей забыться, а вместо этого боль и переживания последних месяцев прорвались наружу.

Несколько минут они пили кофе в тишине. Казалось, Броуди ждал, когда она заговорит первой, но Люси не могла найти подходящую тему. Свою личную жизнь она не собиралась с ним обсуждать. Меньше всего ей хотелось, чтобы он начал относиться к ней по-другому. Наверное, ей следовало расспросить Броуди о его методике разведения лошадей, но в голове у нее вертелись совсем другие вопросы. Управлял ли он всем этим огромным хозяйством в одиночку? Если да, то как получилось, что он оказался здесь один? Были ли они с миссис Полсик родственниками? Но подобный разговор предполагал равную степень откровенности с ее стороны, а она не могла себе это позволить.

Уставившись в свою кружку, Люси поджала губы и постаралась прогнать болезненные воспоминания. Должно быть, все дело в усталости. Она совсем не обижалась на Броуди. Он был с ней приветлив. Она прекрасно понимала, он не отдавал себе отчета в том, что он принимал свое благополучие как должное. Обычно люди не видят, как они счастливы, до тех пор, пока не лишаются этого. Лишь затем они начинают сожалеть. Люси была готова поспорить, что Броуди не испытывал никаких сожалений.

По крайней мере, так ей было проще убеждать себя в том, что он ей не нравится. Если он будет вызывать у нее неприязнь, ей не захочется рассказать ему больше, чем следовало.

— Мисс Форнсворт?

Она подняла глаза. Броуди смотрел на нее поверх своей чашки. Его взгляд был серьезным.

- У нас будет еще много времени для разговоров Вы устали после долгого перелета, не нужно себя пересиливать.

Броуди оправдывал ее, был любезным с гостьей. Он давал ей хорошую возможность установить между ними дистанцию, и ей следовало этим воспользоваться. Однако пустая незнакомая комната ее тоже не привлекала. За последнее время она устала от одиночества.

- Можете называть меня Люси. — Слуги в Маразуре неохотно обращались к ней «мисс Форнсворт» после того, как она запретила им называть ее принцессой. Даже обычное «мэм» или «мисс» заставляло ее чувствовать себя чужой. Она привыкла к тому, что друзья на «Тремблин Оук» кричат ей вслед: «Эй, Люси», но убедить слуг называть ее по имени она не смогла. А ей хотелось быть просто Люси. Возможно, если Броуди будет называть ее по имени, она перестанет чувствовать себя обманщицей.