Печать Иуды - Роллинс Джеймс

Покончив с этим, Сьюзен взяла полотенце и вытерла волосы, от солнца и соли ставшие практически совершенно белыми. Затем одним движением расстегнула молнию «мокрого» гидрокостюма.

– Буб-бадабум… бадабум… – донеслось со стоящего у нее за спиной шезлонга.

Сьюзен даже не обернулась. Определенно кто-то слишком много времени провел в стриптиз-клубах Сиднея.

– Профессор Эпплгейт, неужели надо напевать этот дурацкий мотив всякий раз, когда я снимаю снаряжение?

Седовласый ученый-геолог оторвался от лежащего на коленях труда по морской истории и поправил на носу очки.

– Было бы просто невежливо никак не реагировать на присутствие рядом цветущей молодой женщины, освобождающейся от лишней одежды.

Скинув гидрокостюм с плеч, Сьюзен стащила его до талии. Под ним был цельный купальник. На своем опыте Сьюзен убедилась в том, что верхняя часть раздельного купальника под гидрокостюмом упрямо норовит сползти в сторону. И хотя она ничего не имела против того, что на нее пялится отошедший от дел ученый, старше ее на тридцать с лишним лет, у нее не было ни малейшего желания устраивать для него бесплатное представление.

В этот момент из трюма появился муж Сьюзен с тремя запотевшими бутылками пива, удерживая их между пальцами одной руки. Увидев ее, он широко улыбнулся:

– А мне показалось, что я слышал твой топот.

Выбравшись на палубу, Грегг выпрямился во весь рост. На нем были лишь длинные шорты и расстегнутая рубашка. Он работал корабельным механиком в порту Дарвина, и они со Сьюзен познакомились, когда та привела на ремонт в сухой док исследовательское судно Сиднейского университета. С тех пор прошло восемь лет. Всего три дня назад они отпраздновали пятую годовщину своей свадьбы на борту этого судна, стоявшего на якоре в море в сотне миль от атолла Киритимати, больше известного как остров Рождества.

Грегг передал жене бутылку.

– Какие успехи с прослушиванием?

Сьюзен отпила большой глоток пива, наслаждаясь живительной влагой. После нескольких часов с соленым загубником во рту ее мучила жажда.

– Пока никаких. До сих пор не могу понять, почему они выбросились на берег.

Десять дней назад восемьдесят дельфинов вида Tursiops aduncus, обитающих в Индийском океане, выбросились на берег острова Ява. Сьюзен занималась изучением тех последствий, которые влекло за собой долговременное воздействие гидролокаторов на представителей отряда китообразных. В прошлом излучение, испускаемое гидролокаторами, уже не раз приводило к гибели морских млекопитающих. Обычно молодую женщину сопровождала группа помощников из числа студентов и аспирантов, однако сейчас она вышла в море, просто чтобы отдохнуть вместе со своим наставником. И по чистой случайности массовая гибель дельфинов произошла именно в этом районе – отсюда затянувшееся пребывание здесь.

– А может быть, виной всему не гидролокатор, созданный руками человека, а что-либо другое? – задумчиво промолвил Эпплгейт, рисуя пальцем круги на запотевшем стекле бутылки. – В этом регионе постоянно случаются микроземлетрясения. Быть может, глубоководный толчок, вызванный сдвигом тектонических плит, породил ту самую ноту, от которой дельфины запаниковали и покончили с собой?

– Несколько месяцев назад здесь действительно классно тряхнуло, – подтвердил Грегг. Устроившись в шезлонге рядом с профессором, он похлопал по соседнему креслу, предлагая Сьюзен сесть рядом. – Может быть, речь идет об отголосках?

Сьюзен не находила возражений. На протяжении последних двух лет серия мощных землетрясений, породивших разрушительные цунами, сильно изменила морское дно. Уже одного этого было достаточно, чтобы нагнать страху на кого угодно. И все же полной убежденности у нее не было. Здесь крылось что-то еще. Коралловый риф, тянущийся под водой, выглядел странно опустевшим. Все немногое живое, оставшееся там, спряталось в скалистые расселины, раковины и ямы в песке и, казалось, затаило дыхание.

Быть может, обитатели моря, способные чувствовать то, что скрыто от людей, действительно откликаются на маломощные землетрясения.

Нахмурившись, Сьюзен уселась рядом с мужем. Надо будет связаться по радио с островом Рождества и выяснить, не наблюдалось ли в последнее время необычной сейсмической активности. Ну а пока что у нее есть новость, которая завтра утром определенно заставит ее мужа спуститься под воду.

– Зато я нашла то, что очень напоминает старинное затонувшее судно.

– Быть такого не может. – Грегг уселся прямо. Работая в порту Дарвина, он возил туристов на экскурсии к затонувшим боевым кораблям времен Второй мировой войны, которыми было усеяно все дно вдоль северного побережья Австралии. Подобные находки неизменно вызывали у него самый живой интерес. – Где?

Сьюзен рассеянно показала назад, за борт:

– Метрах в ста слева от нас. Несколько черных рей, торчащих из песка. Вероятно, они освободились во время последнего сильного землетрясения, а может, их очистила от ила волна цунами. У меня не было времени, чтобы осмотреться. Я решила предоставить это специалисту.

Ткнув мужа под ребро, она положила голову ему на грудь.

Они проводили взглядом солнце, которое, хитро подмигнув на прощание, опустилось в море. Это был освященный временем ритуал. Если только не штормило, они, находясь в открытом море, не пропускали ни один закат. Судно мягко покачивалось на волнах. Вдалеке проплыли огни огромного танкера. Но в остальном они были здесь совершенно одни.

Услышав резкий лай, Сьюзен испуганно вздрогнула. Она и не подозревала, что у нее так натянуты нервы. Судя по всему, странное, пугающее поведение морских обитателей каким-то образом подействовало и на нее.

– Эй, Оскар, уймись!

Только сейчас Сьюзен обратила внимание на отсутствие на палубе четвертого члена экипажа. Собака снова залаяла. Низенькая и толстая квинслендская сторожевая принадлежала профессору. Состарившийся и страдающий артритом пес, как правило, валялся на палубе, греясь на солнце.

– Я сам им займусь, – сказал Эпплгейт. – Оставляю вас, влюбленных пташек, наедине. К тому же мне нужно в сортир. Освободить место еще для одной бутылочки, прежде чем придет время отправляться на боковую.

Кряхтя, профессор поднялся на ноги и направился на нос, но вдруг застыл на месте, устремив взор на восток, в сторону темнеющего неба.

Пес снова залаял.

На этот раз Эпплгейт не стал отчитывать собаку. Вместо этого он обратился к Сьюзен и Греггу, и в его тихом голосе прозвучала тревога:

– Вам следует взглянуть на это…

Сьюзен поспешно вскочила на ноги, Грегг последовал за ней. Они присоединились к профессору.

– Матерь Божья… – пробормотал Грегг.

– Похоже, мы нашли то, что заставило тех дельфинов выброситься из моря, – сказал Эпплгейт.

На востоке широкая полоса океана светилась призрачным сиянием, которое поднималось и опускалось вместе с волнами. Серебристая пленка кружилась и бурлила. Старый пес стоял у леерного ограждения правого борта и тоскливо, с подвыванием лаял.

– Проклятье, это еще что такое? – спросил Грегг.

Сьюзен подошла ближе.

– Мне приходилось слышать о подобных явлениях. Это называется «молочным морем». Моряки, плававшие по Индийскому океану, еще со времен Жюля Верна рассказывали, что видели такое свечение. В тысяча девятьсот девяносто пятом году одно такое пятно размером в несколько сот квадратных миль даже удалось сфотографировать со спутника. А это еще маленькое.

– Маленькое, черт побери, – проворчал Грегг. – Но чем это вызывается? Это что-то вроде «красного течения»?

Сьюзен покачала головой:

– Не совсем. «Красное течение» – следствие цветения водорослей. А это свечение вызывается биолюминесцентными бактериями, которые, вероятно, питаются водорослями и планктоном. Никакой опасности они не представляют. И все же мне бы хотелось…

Внезапно все судно содрогнулось от резкого толчка, как будто в дно ударилось что-то большое и тяжелое. Лай Оскара стал более истеричным. Собака металась вдоль ограждения, пытаясь просунуть голову между стойками.