Спанки - Кристофер Фаулер

И окончил бы, если бы не умер Джои.

Ну ладно, вернемся к тому вторнику. Перед уходом я заправил постель, свалил в бак для прачечной грязное белье, позвонил матери, выпил весьма подозрительно пахнущего молока и проглотил единственное, что удалось найти в холодильнике, - замороженную сосиску, на упаковке которой значилось: "Изготовлено в день продажи" - правда, со вчерашней датой. Затем заглянул к Заку, который, скрестив ноги, сидел перед телевизором, созерцая, как бабуины выковыривают из зубов мясо, кивнул ему на прощание и удалился.

Дождь по-прежнему лил как из ведра, а перед входом в клуб выстроилась длиннющая очередь - судя по всему, устроители торжества раздали слишком много пригласительных билетов. Над входом красовалось оранжевое полотнище с надписью: "БЛЮТОПИЯ". Я встал в хвост очереди и, медленно подвигаясь вперед, промок до нитки. Мое "бесплатное" приглашение оказалось чушью собачьей: стоявший в дверях орангутанг окинул меня надменным взглядом и содрал десятку, в обмен на водочный талон и пару разменных монет. "Ну что ж, - подумал я, внутри, по крайней мере, хоть тепло и сухо". Глянув на собственное отражение в висевшем у лестницы зеркале, я увидел человека, который словно бы только что выбрался из реки. Мои коротко остриженные волосы прилипли к голове, сильно смахивая на дешевый парик, а над курткой уже начинал куриться пар.

Внизу гремела техно-бредово-гаражно-домашняя или как-там-она-называется-в-этом-месяце музыка, завлекавшая публику на танцплощадку. Вообще-то я любил танцевать и, как правило, без особого труда находил себе партнершу. Дуэт получался весьма эфемерный - мы с партнершей двигались автономно, не глядя друг на друга, а когда музыка смолкала, расходились в разные стороны навсегда, и тем не менее я получал от этого занятия определенное удовольствие.

Что касается секса, то я ограничусь информацией о том, что, не имея постоянной подруги и отнюдь не считая себя героем-любовником, я тем не менее не был девственником - опять эти "не"! - и даже нравился женщинам, наверное, потому, что был внимателен к своим подругам, а может, и потому, что они считали меня достаточно честным парнем. Особым умением обращаться с ними я, конечно, не отличался, видимо, из-за отсутствия должного опыта. Мы с сестрой вообще редко обсуждали вопросы, касавшиеся нас самих.

В тот вечер я не танцевал, чувствуя себя довольно неловко в непривычной обстановке - кое-где на стенах еще виднелись пятна непросохшей краски, а судить по первому дню о клубе было попросту невозможно. Я наблюдал, как с кем-то переругивается бармен; как какие-то, видимо, важные гости протискиваются в специально отгороженный для них закуток; как под ноги застигнутых врасплох танцующих вдруг вылетели клубы не вовремя пущенного "дыма" - взирая на все это, я задавался вопросом, зачем я вообще сюда пришел? В своих притязаниях на экстравагантность и некую исключительность этот клуб отнюдь не преуспел и, в сущности, всего лишь пополнил ряды десятков таких же. И я ничем не отличался от других гулен, явившихся сюда в поисках чего-то нового и интересного, а может, и для того, чтобы самому измениться к лучшему.

Помню, я не то что испытывал некий дискомфорт от пребывания там, я попросту чувствовал себя не в своей тарелке. Ветер переменился, и небо приняло странный вид, а я все стоял у танцевальной площадки, пытаясь уловить ритм грохочущей музыки, от которой, казалось, прыгали заклепки у меня на джинсах. Осушив третью бутылку пива, я ощутил, как внутрь меня холодком прокралась непонятная тревога. Я попытался было разобраться в собственных чувствах, но от этого мне стало только хуже.

- Странное ощущение, не правда ли? Как будто вот-вот должно что-то произойти.

Я быстро обернулся, окинув говорящего взглядом. Придвинувшись ко мне почти вплотную, стоял мужчина, и первое, что я увидел, были его глаза - зеленые, лучистые, как у кошки, и одновременно обольстительные. Нижняя половина его лица оставалась в тени.

- Ветер изменил направление. Под воздействием прилива и лунного притяжения. В такие минуты может произойти что угодно.

Человек шагнул вперед и оказался и полосе яркого света. Одну руку он держал в кармане смокинга покроя двадцатых годов, лацканы которого блестели, как черное зеркало. Его одежда находилась в явном противоречии с современным стилем, но, как ни странно, не производила впечатления старомодной. И ростом и телосложением он был примерно как я, а на редкость правильные черты лица, сродни искусно отретушированной фотографии, придавали его облику неповторимое обаяние. К тому же он источал необыкновенный, терпкий аромат.

Я совершенно не представлял себе, как следует реагировать на его слова. Мне доводилось порой заговаривать с одинокими женщинами, но чтобы с мужчинами - такого еще не бывало. Тем более что в заведениях подобного рода мужчины чаше всего оказываются самыми заурядными толкачами наркотиков.

- А знаешь, Мартин, в чем твоя беда? Ты ненавидишь жизнь, поскольку совершенно не умеешь распоряжаться ею. Ты поступаешь так, как тебе говорят, впрочем, то же самое можно сказать и о других людях. Ты выбираешь из того, что тебе предлагают другие, вместо того чтобы самому поискать что-нибудь новое. А в итоге получается, что все люди действуют на один лад.

- Откуда вы знаете, как меня зовут? - спросил я, сам того не желая, слегка задиристо. - Разве мы с вами знакомы?

Он покачал головой, словно укоряя себя за оплошность.

- Простите великодушно, я не учел, что это и в самом деле может вызвать неудовольствие собеседника. Просто я не мог не обратить внимание на вашу кредитную карточку.

Какое-никакое, а все же объяснение. Карточка лежала в бумажнике, а тот, в свою очередь, в заднем кармане джинсов. Убедившись, что бумажник на месте, я снова внимательно вгляделся в лицо своего собеседника, стараясь угадать, кем он может быть.

- Да кто вы такой?

- Кто я? Укороченный вариант моего имени звучит так: Спансиалозофус Лакримоза. Хотя все равно оно труднопроизносимо, того и гляди, язык сломаешь, поэтому можешь называть меня просто Спанки.

Одарив меня ослепительной улыбкой, он сдержанно пожал мне руку. Вообще-то мне присуще естественное чувство подозрительности по отношению к незнакомым людям, которое сдерживает неуемную жажду общительности. В данном случае, стоя рядом с незнакомцем, я вдруг заметил, что мы как две капли воды похожи друг на друга. Спанки, правда, был чуть старше меня и, в отличие от меня, с черными вьющимися волосами, что же касается осанки и манеры держаться, то они были абсолютно идентичны. Кстати сказать, Спанки был присущ некий особый, не поддающийся описанию магнетизм, вынуждавший проходивших мимо нас девушек невольно замедлять шаг и внимательно разглядывать его.

- Скажи, Мартин, у тебя никогда не возникало ощущения, что ты заблудился на жизненном пути? - спросил он, передавая мне бокал с пивом - именно того сорта, которому я отдаю предпочтение среди прочих. - И что тебе всегда хочется заказать яичницу а-ля МакМаффин, причем именно тогда, когда завтрак уже окончен?

Современная фразеология звучала в его устах слегка искусственно, а вот произношение, хорошо поставленное, истинно английское, было безупречным.

Я уже протянул было руку за бокалом, но потом передумал, задав себе вопрос: не вляпаюсь ли я в очередную историю? В последнее время я то и дело привлекал к себе внимание всевозможных придурков, болтунов и свихнувшихся на религии чудаков, причем происходило это буквально повсюду - в подземке и автобусах, в парках и пивных. Почему они так и липнут ко мне? И как лучше всего вести себя с ними?

- Что-то я ни черта не понимаю, о чем вы толкуете, - ответил я, отводя взгляд.

- Не волнуйся, я не какой-нибудь восставший из гроба мертвец, рыскающий в поисках добычи, а потому не будет ничего плохого, если мы немного потолкуем. Дело в том, что я весьма восприимчив к эмоциональным вибрациям и в данный момент чувствую исходящие от тебя волны мрачной неудовлетворенности.

- Послушайте, я не верю во весь этот псевдонаучный треп, - решительно возразил я. - Ерунда все это, так что лучше вам пойти поискать кого-нибудь другого.

Я собирался было уже удалиться, но он последовал за мной.

- Мартин, но ты ведь не станешь отрицать, что некоторые вещи попросту невозможно объяснить с позиций строго научного знания?

- А вот как раз и стану.

- Иными словами, ты способен дать объяснение всем явлениям?

Я хранил молчание, явно рассчитывая на то, что, не дождавшись ответа, он в конце концов оставит меня в покое.

- И черным дырам, и тайнам человеческого тела, и бесконечности Вселенной, и популярности улицы Коронации?

Незнакомец по-прежнему продолжал улыбаться.

- А как, Мартин, ты объяснишь вот это? Смотри сюда.

Я еще не успел среагировать на слова моего собеседника, как он быстро схватил меня за руки и, сложив их ладонями внутрь, быстро поднял вверх. Потом он немного ослабил хватку, и я ощутил странное покалывание в кончиках пальцев, а когда стал медленно разводить ладони в стороны, увидел вспыхнувшее передо мной бледно-голубое пламя. Оно излучало прохладу и отбрасывало блики на рукава моей куртки.