Рожденные в дожде - Кирилл Александрович Шабанов

«танца» Слайд потратил немало времени. В конце он снова натянул поводья и, выдав бэнд, немного покачивая, загнал разошедшийся звук обратно в клетку звукоснимателя.

Несколько секунд потребовалась, чтобы присутствующие стряхнули завороженное, может даже, немного восхищенное, выражение со своих лиц и накинули маски снисходительного одобрения – дескать, ну да, неплохо, но бывает и получше.

Слайд небрежно поморщился:

– Выдалось на досуге пара свободных часов, решил что-нибудь новенькое замутить…

– Звучит красиво, – одобрительно кивнул Вок,– Но в конце ты загнал. Скорость – не главный показатель мастерства. Соло должно рождать желание согнуть руки и повторять движение твоих пальцев. И твое – делает это, но до того момента, где начинается «полоскание».

– Черт, Вок, да это охеренное соло!– Слайд даже подскочил на месте,– знаешь, сколько времени на него ушло?!

– Всего пара часов,– заботливо напомнил Пэд, поигрывая палочками.

– Твою мать, заткнись, Пэд!– Слайд развернулся, найдя на ком выместить гнев,– Сиди там тихо, в углу, со своими погремушками.

– Успокойтесь!– голос Вока вылетел через микрофон, он всегда оставался невозмутимым и, немного отрешенным, словно пел на сцене балладу перед неиствующей толпой,– Димон, наиграй то, что я тебе присылал.

Глухими толчками зазвучал бас.

–Раф, сможешь подобрать риф в ми-миноре?

Ритм-гитарист покрепче перехватил гриф:

–Сделаю!

– Пэд!..

–Да, да,– отозвался барабанщик,– Ты присылал ноты. Я вставил несколько брейков от себя…

– Хорошо.

Вок повернулся к Слайду, но тот не дал ему заговорить:

– Я добавлю мелодию, как только Раф определится с рифами. Дай нам минут двадцать.

Вок кивнул и отошел подальше от хмурого соло-гитариста с недооцененным талантом. Достал текст, показал его Насте, и, водя пальцем по бумаге, медленно объяснил, что и как она должна петь, пока вокруг них создавалась плотная оболочка пытавшихся выстроиться звуков:

–…Не спеши. Мы сыграем все пару раз, чтобы притерлось. Послушаешь, как звучит. Потом можешь начинать.

Она выглядела очень сосредоточенной, удерживая в голове все инструкции Вокалиста:

– Поняла.

Вок отметил серьезность, с которой она подошла к поставленной задаче. Выйдя на середину комнаты, он окинул взглядом собравшихся:

– Ну что, готовы?!

В ответ прозвучала серия барабанных ударов:

– О, да!– выкрикнул Пэд за всех. Но Вок ждал ответа от Рафа и Слайда, ведь в отличие от остальных, отработавших заранее свои партии, им пришлось импровизировать на ходу.

Слайд осторожно кивнул – он помнил, чего стоил ему предыдущий провал и не собирался повторять ошибок.

– Не волнуйся,– подбодрил его Вок, – Соло мы подберем позже, сейчас от тебя нужна только зацикленная мелодия. Главное – выстроить песню.

– Ну, – он подошел к микрофону, сжал и разжал пальца на нем, будто проверяя на прочность,– Попробуем?

Начиналось все с бас – гитары. Димон расставил ноги пошире и принялся щипать толстые струны. После двух тактов вступил Пэд, чеканя по хай-хэт короткие удары: тс-тс-тс-тс. И, далее, фееричным брейком вовлекая остальных музыкантов в игру.

Рука Рафа, нарезая риф, летала с такой амплитудой, что почти описывала полукруг, Слайд залил мелодию с подрагивающими вибрато. Толстые струны качались под пальцами Димона. Барабанная «крепость» посылала звонкие очереди. И наконец, после еще одного огненного брейка, вступил Вок.

Настя наблюдала, как меняются выражения его лица – брови поднимались над закрытыми глазами, губы вытягивались, сжимались, потом лицо напрягалось, и брови сходились, жилы на шее выступали, рот растягивался, выдавая высокие ноты. А затем, оно опять расслаблялось. Вок был ветром перед грозой, резким порывом налетающим на беззащитные деревья, будто норовя сломать их, а потом отступающим, давая возможность распрямиться, и снова накидывающимся с яростной силой.

Она стояла, и ее глаза распахивались все шире, но тем сильнее сужалось их восприятие, пока из всего окружения им не стало доступным лишь его лицо.

А Вок продолжал раскачивать маятник

Всех присутствующих охватило странное чувство единения, словно перед ними распевал свои завораживающие песни старый шаман. Вот этот момент! Теперь мелодия сама строила себя, а они – являлись только наблюдателями, удивленно следящими за происходящим вокруг. Казалось, музыка уже была здесь, еще до их прихода, ждала момента, чтобы проявиться, как внутри семени покоится раскидистое дерево. Они же – были только почвой, подготовленной годами тренировок, чтобы оно смогло выбросить в небо свою шикарную крону…

После второго припева должно было пройти четыре такта – кусочек, который потом разрастется вдвое, а то и в четверо, вместив в себя соло. В будущем, это должно было звучать превосходно. Губы Слайда дернулись в порыве сомнения, но, спустя два такта, он решился…

Его соло стало неожиданностью для всех. Эти самоутвердительные бэнды, звучавшие уже сегодня, больше не были красующимися выкриками – они стали дерзкими решительными заявлениями: Я здесь! Пришло мое время!

И остальные инструменты уступили – они подстроились, прогнав проигрыш еще раз. И еще. Покорно ждали, пока Слайд грациозно шел вдоль всего грифа, два шага вперед, один назад. В этот момент не смотреть на него было невозможно. Соло-гитарист был той дикой молнией в мелодии дождя, появляющейся, когда буря уже играет вовсю, ослепляющей яркими вспышками и показывающей самое сердце шторма…

Вопреки ожиданиям, Слайд не пустился скакать у основания грифа, вместо этого он скатился по первой струне, а затем осторожными зигзагами начал подниматься обратно наверх, закончив свое представление затихающим тремоло.

Глаза Вока неотрывно следили за этим танцем, в его взгляде читалось восторженное одобрение.

Пэд выдал тонизирующий брейк, призвав всех собраться, и они вместе рухнули в третий куплет.

Немного приглушили звучание, давая себе время отойти от произошедшего. И во всю мощь развернулись в припеве – жизнь песни подходила к концу, и она по максимуму стремилась раскрыть себя в отведенное ей время.

В завершение ворвался прощальный вихрь еще одного короткого соло, несколько раз прокрутившего одни и те же звуки и сымитировавшего, затем, последние выкрики Вокалиста под триоли, щедро рассыпаемые Пэдом; последняя нота под удар в крэш-тарелку и… затихающее вибрато.

Секунд десять им потребовалось, чтобы прийти в себя. Стряхивая наваждение, они трясли головами, разминали конечности.

Настя вышла из оцепенения:

– Это было… Это было просто шикарно!– она сделала несколько попыток сказать еще что-нибудь, но, слова, выбитые из головы неземной музыкой, слишком долго возвращались к ней

– Отлично вышло!,– Вок тяжело дышал,– Не думал, что вот так сразу получится…Ну, вы, конечно, мощно вжарили!

Он перевел взгляд на Слайда:

– Отличный соляк!

Тот довольно кивнул

– Честно говоря,– подал голос Димон, подойдя к герою соло,– В первые дни нашего знакомства я думал, что тебя учила играть моя бабуля. Но сегодня ты был крут!

Басист похлопал Слайда по плечу.

–Чтобы бас-гитарист говорил мне что-то про игру!– отозвался Слайд,– На твоей гитаре даже струн не хватает.

Бас-гитара обиженно хлюпнула всеми четырьмя струнами.

– Не плохие сбивки,– кивнул Раф, подойдя к Пэду. Тот прокрутил палочки с широкой улыбкой:

–Мне тоже нравятся!

Настя приблизилась к микрофону:

–В принципе, мне все понятно… Можем попробовать.

– Вы как?– Вок оглядел друзей

– Готовы!– Раф ответил за всех.

Вок поправил микрофон и повернулся к Слайду:

– Сможешь