Три загадочных истории. Сборник рассказов - Ajoni Ras

– Поэтому они и называются «специальные», – поучительно проговорил Сергей, расчерчивая воздух указательным пальцем правой руки, словно указкой. – Думаешь, как я, военный, оказался не в военном госпитале, а здесь, среди гражданских?

У Кая пробежал мороз по коже. Он вдруг совершенно ясно осознал, что сидит рядом с человеком, чья работа состоит или состояла, точно он не был уверен, в убийстве людей. Он учится спасать человека, совершенствует свои навыки, чтобы сохранить самое ценное – жизнь, а этот улыбчивый парень, который беззаботно попивает пиво, сидя прямо на полу, получил знания, как всеми возможными способами уничтожать и разрушать. Сергей, видимо, догадался, о чем задумался Кай, и с такой же обаятельной улыбкой добавил:

– Забавно, врачи лечат, мы калечим…

– Да уж, забавненько, – с грустью в голосе заметил Кай, целясь пустой банкой в мусорное ведро, словно баскетболист, – встретилась пехота с женским батальоном.

– Я не склонен драматизировать, да и поболтать можно о чем угодно, не обязательно же говорить о работе?

– Это, конечно, так, – опять начал растягивать слова Кай, – но почему-то всегда все кончается именно работой.

– Знакомо, – согласился военный, – тогда не будем петлять и начнем говорить о ней сразу.

Кай понимающе улыбнулся и посмотрел на собеседника, который снова на какой-то миг стал почти прозрачным, превратившись в дымное облако. Он сильно зажмурился, пытаясь отогнать виденье, а в том, что это было именно оно, Кай не сомневался. Иначе Карина бы и не поступила, ее убойные смеси знало все общежитие и даже кое-кто за пределами института. Но теперь Каю хотелось быстрее прийти в себя, галлюцинации в его планы на эту ночь совсем не входили.

– Ты сам-то сюда как попал? – наконец открыв глаза и увидев, что Сергей снова стал самим собой, спросил Кай.

– А, дурацкая история, – грустно ответил Сергей.

– Ну уж точно веселее той, после которой я оказался здесь, – парировал Кай.

– Что, ты тоже не планировал отмечать праздник наедине с трупом и елкой за грязным окном? – усмехнулся военный.

– Конечно, не планировал, я должен был праздновать в двухэтажном коттедже с сауной, молодыми студентками и…

Кай замолчал и практически заскулил, как ужаленный пчелой пес. Военный распрямил ноги, устроившись поудобнее, и с видом опытного психолога посмотрел на товарища по несчастью.

– Я так понимаю, что у твоего несчастья есть имя? – подражая киношным психологам, проговорил Сергей и поправил пальцем несуществующие очки.

Кай секунду смотрел на него, поражаясь, что в этом незнакомце, в военном и, скорее всего, убивавшем людей человеке, скрыто столько артистизма и чувства юмора, а потом… А потом он рассмеялся. Негромко, немного натужно, словно боялся разбудить спящего, но все же это был смех.

– Есть, и даже не одно, – проговорил Кай и, вдруг снова сделавшись серьезным, добавил: – Две студентки, они мне обещали кое-что за помощь с экзаменом…

– У-у-у-у, понимаю! – воскликнул военный. – Сравнивать мне не с чем, но чисто по-мужски понимаю.

– Да уж, – отмахнулся Кай, будто у него над ухом кружила назойливая муха. – А я, дурак, поспорил на ночное дежурство – и как ты видишь…

– Продолбал его? – Сергей вопросительно посмотрел на собеседника.

– Это еще мягко сказано. Эта зараза знала, как сильно я хочу попасть на вечеринку, также знала, что я обязательно ввяжусь в этот дурацкий спор просто ради того, чтобы быть рядом…

– Нравится? – Сергей спросил почему-то шепотом, словно боялся, что их могут подслушать.

– Да, – кивнул Кай, – может, даже больше…

– А может, эта зараза, с которой ты спорил, специально все устроила? – Сергей заговорщицки посмотрел на Кая.

– Не думал об этом, – ощущая прилив радости, отозвался Кай, которого эта мысль согрела изнутри, ведь она могла означать только одно: Карина ревнует.

Сергей промолчал. За окном тем временем все чаще слышались разрывы петард, и Кай увидел, что после каждого взрыва Сергей посматривает то на дверь, то на окно, будто ждет, что может ворваться противник. Гадать, о чем думает Сергей, не было смысла, все и так понятно.

– Терпеть не могу эти чертовы петарды!

– Что? – погруженный в свои мысли, Сергей не сразу вернулся к реальности, но, сообразив, о чем речь, тихо добавил: – Да… словно под обстрелом.

Последнюю фразу военный произнес без тени испуга или настороженности, скорее наоборот, казалось, вспомнил что-то приятное и давно забытое.

– Бывал под обстрелом? – усаживаясь на подоконник, поинтересовался Кай и тут же мысленно отругал себя за такую прямолинейность.

– Бывал, – ответил Сергей, явно не найдя в вопросе ничего, что могло задеть его. – Я, собственно, так сюда и попал.

– Можешь не рассказывать, – спохватился Кай.

– Да все нормально, это же не вчера было…

Кай кивнул и прислонился побаливающей спиной к прохладному оконному стеклу. Кожа на лице немного вспотела от действия принятых таблеток. Наконец получилось устроиться поудобнее, так что боль почти не ощущалась, и он замер. Кай всегда замирал, если удавалось поймать то самое чувство, когда кожа словно стягивается к макушке головы, а по спине начинают бегать мурашки. Ему было не важно, что происходит в такие моменты вокруг, хотелось просто застыть в этом положении и раствориться в приятных ощущениях.

– Ты знаешь, там, в горах, небо совсем другое.

– Ближе? – прошептал Кай, не шевельнув при этом ни одной лишней мышцей тела.

– И ближе, и звезды ярче, – Сергей мечтательно посмотрел в проем окна, но небо над городом затянуло тучами, которые не давали шанса увидеть даже луну, не говоря о звездах.

– Как в Сочи?

– Похоже… Как же здорово там смотреть на звезды… Нет… Ты не подумай, я не из тех влюбленных чудиков с переизбытком гормонов. И точно не астроном-любитель… Я солдат, и тогда, в окопе, мне казалось, что я чертовски давно не видел звезд.

– Поэтично у тебя получается, – заметил Кай, у которого приступ блаженства нахлынул с новой силой, и теперь казалось, что даже волосы на голове начали шевелиться подобно клубку маленьких змей.

– Это потому, что я много чего читал, выбор развлечений у солдата невелик, – Сергей прервался на глоток пива. – Ты, может, удивишься, но из окопа звезды выглядят совсем по-другому. Я тогда заканчивал фантастический роман о далеких звездных сражениях. Там были космодромы, огромные армии и целые планеты, предназначенные для пляжного отдыха, рудокопы и антропологи, биологи и исследователи незнакомых и малоизученных уголков Вселенной. Это было настолько детально описано, что казалось реальным.

– Я тоже фантастику люблю, – мечтательно проговорил Кай и, пошарив в нагрудном кармане, достал телефон и включил запись несравненного Эннио Морриконе.

Ему вдруг нестерпимо захотелось сделать так, чтобы у этого повествования появился фон, второй голос, отличный от голоса военного и шума города за окном. Это должен был быть именно Морриконе, поскольку он всегда умудрялся прочувствовать нерв момента и дать этому моменту глубинный смысл своего гения. Сергей тем временем продолжал рассказ, не обратив внимания на тихую музыку:

– Мы тут делим жалкие клочки земли, чтобы закрепить чужое право на их использование в личных целях… А там, среди звезд – сотни миров, а может, тысячи, но мы, люди, такие гордые и тщеславные, что смеем утверждать – нет! Мы одни во Вселенной! Ну да, конечно, когда-то и за идею, что Земля вращается вокруг Солнца, можно было на костре поджариться…

– Да, эти парни в Европе так увлеклись, что, по-моему, успешно уничтожили весь свой генофонд женской красоты, – заметил Кай. – Как их баб по телику вижу, сразу понятно становится, почему у них геев много развелось. Ужас! Они же все страшные, блин…

Закончив лирическое отступление, Кай посмотрел на Сергея, который, набрав в грудь воздуха, будто ждал команды к продолжению. Кай смутился, что перебил военного глупыми ремарками, и виновато кивнул головой:

– Извини, Серый, накатило чего-то!

– Почему же, я очень даже согласен, – усмехнулся тот, – по мне… так все нормальные бабы или в кино, или в порнухе, а вот остальные…

– Ты продолжай, – попросил Кай, желая вернуться в то самое состояние блаженства, которое он ощущал мгновением раньше, – я все, замолкаю.

– Смешно, конечно, вспоминать… – продолжил Сергей после довольно длительной паузы. – Мы, грязные, уставшие, пропахшие потом и машинным маслом, лежали в окопах в ожидании приказа, а я смотрел на звезды и мечтал…

Сергей рассказывал так увлеченно и так умело, что Каю показалось, вроде он читает монолог из отрепетированного когда-то давно спектакля. Уж очень убедительно и правдоподобно. Но думать об этом долго Каю не хотелось, и он снова переключил все внимание на голос собеседника, который вел рассказ: