Дружеский поцелуй - Маргарет Мюр

– Лесс, оставь свои дурацкие шуточки. Я имею в виду подходящего мужика. С которым ты ходила бы на свидания. За которого ты хотела бы выйти!

Лесли вздохнула. По долгому опыту общения с Морин, не говоря уже о других родственниках, она знала, что проще всего сказать ей то, что она желает услышать. Никто в семье Лесли не мог поверить в простую истину: она не стремится выскочить замуж, ее вполне устраивают ее нынешняя жизнь и карьера.

– Пару недель назад я обедала с конгрессменом из Кентукки, – сообщила она. – Очень красивый мужик, к тому же искренне желает увеличить правительственные ассигнования на образование в сельской местности. Ты же знаешь, как близко к сердцу я принимаю этот вопрос. Так что у нас много общего.

Морин была невысокого мнения о политиках, и на нее не произвел впечатления конгрессмен из Кентукки.

– А еще кто-нибудь? – требовательно поинтересовалась она.

– В прошлый уик-энд я ходила под парусами с помощником попечителя Смитсоновского музея. Он настоящий очаровашка. Окончил Джорджтаунский университет на пять лет раньше меня. У нас было о чем поговорить.

– Как его зовут?

– Дональд.

– Какое-то утиное имя… – закапризничала Морин, но тут же спохватилась: – Он тебе действительно нравится? – Она не смогла скрыть заинтересованности. – В смысле, ты собираешься встретиться с ним еще?

– Надеюсь, – беззаботно ответила Лесли. – Но в ближайшее десятилетие или два я не намерена строить планов замужества.

– О боже, Лесли, на тебя невозможно угодить. Кого же ты желаешь встретить? Очарованного принца? Супермена?

– Не такая уж я придирчивая. Любой миллионер с внешностью Грегори Пека и душой поэта завоевал бы мое сердце в одно мгновение.

– Ты постоянно шутишь на этот счет, Лесли, но тут не шуточное дело. Что будет через десять лет, когда ты станешь президентом агентства с дурацким названием «Нет проблем», но при этом останешься одинокой, без мужа в своей шикарной вашингтонской квартире, а единственный звонок в субботу вечером тебе сделает клиент, жалующийся на то, что рекомендованный тобой шеф-повар не умеет готовить лягушачьи лапки, жабьи коленки или еще какое жуткое блюдо, которое будет к тому времени в моде в Вашингтоне?

Да, тяжелый день, к тому же завершающий очень тяжелую неделю. Лесли постаралась не злиться на сестренку. Морин вовсе не пыталась вмешиваться в ее дела или навязывать свои ценности. Беда в том, что у Морин и Линды в голове не укладывается, как это незамужняя женщина может быть счастлива. Самоотдача Лесли на ответственной работе в таком большом городе, как Вашингтон, казалась ее сестрам необъяснимой и досадной. И они уже лет пять вели неустанную кампанию за то, чтобы Лесли вышла замуж, желательно в родном городе.

– Знаешь, Лесли, – продолжала Морин, – если бы ты была честна сама с собой, ты бы признала, что женщина не может считать себя состоявшейся, пока у нее нет дома, мужа и детей.

Самообладание наконец изменило Лесли. Она уже готова была сказать такое, о чем, вероятно, сожалела бы потом, но тут увидела в дверях приятное мужское лицо.

Она вскочила со стула, уронив трубку на стол.

– Ден, дружище, да благословит тебя бог, ты здесь! – Улыбающееся лицо Дениса на мгновение посуровело и приобрело неприятное выражение. Это было странно. В чем дело? Обычно она точно знала, что думает Денис в каждый данный момент. За долгие годы они научились понимать друг друга настолько хорошо, что схватывали все с полуслова, обходились даже жестами. Но в этот раз выражение его лица ее обескуражило. – Ден?

Но напряженная доля секунды миновала, и его лицо снова засветилось поддразнивающей улыбкой.

– Стоит не видеться подольше, чтобы встречать такой радушный прием.

– Это, должно быть, телепатия. Я как раз собиралась позвонить тебе. Как же я рада тебя видеть. – Она снова взяла трубку и извинилась перед сестрой: – Прости, Морин, тут неожиданно вошли в мой кабинет, и я уронила трубку. Такая стала неловкая. О чем мы говорили?

– Как будто не помнишь? – вздохнула Морин. – Полагаю, неожиданный визитер – еще один из твоих важных клиентов, и теперь ты проведешь весь уик-энд взаперти, готовя его презентацию.

Было уже поздно, и Лесли устала. Она не могла придумать иного объяснения тому, что в нее вдруг вселился бесенок.

– О небо, о чем ты говоришь? Какой в такое время клиент! Это ухажер.

Она заговорщически подмигнула Денису, пока Морин тараторила в трубке:

– Чудесно! Какой он из себя?

– Ну… как бы его описать? – Лесли сделала вид, что размышляет над вопросом сестры. – Ему тридцать пять, умен, удачлив в делах. У него обалденная фигура и порочные синие глаза, взгляд которых расшевелит любую женщину, даже холодную как рыба.

– Ушам своим не верю. Лесс, ты ли это? И он еще там? Слышит, что ты говоришь?

– Да, еще как! Стоит и прислушивается к каждому слову. Пожалуй, он ошеломлен тем, что я только что сказала о его сексапильных глазах. Но, черт побери, на дворе у нас не прошлый век. Почему бы и не дать ему понять, что я считаю его привлекательным?

Ден прислонился к косяку, в его разрекламированных ею синих глазах плясали искорки смеха, но лицо одновременно выражало недоумение.

– Целых двадцать лет я даже не подозревал, что нравлюсь тебе, – прошептал он. – Скажи еще что-нибудь про мою обалденную фигуру.

Она ухмыльнулась и прикрыла трубку рукой.

– И не проси, – бросила она и опять заговорила в трубку: – Морин, не хочется обрывать наш разговор, но мой милый ждет, а он такой темпераментный мужчина, что ему противопоказано ожидание. Поговорим потом, ладно? Поздравь Джерри с предстоящим отцовством и удачи вам в поисках кроватки и прочего.

– Знаешь что, Лесли? Какая-то ты странная. Прямо не в себе. Ну, сестрица, не дождусь разговора с Линдой. Похоже, наконец ты подцепила стоящего мужика.

Она легко могла бы развеять иллюзии Морин, но у Лесли не было настроения вступать в борьбу, заранее обреченную на поражение. Взглядом она пригласила Дениса поучаствовать в ее шутке.

– Ты права, Морин. Он самый обольстительный мужчина, с которым я когда-либо ходила на свидание. Не думала даже, что встречу такого.

Она быстренько попрощалась и положила трубку.

Денис оттолкнулся от косяка и поспешил через комнату, чтобы по-братски обнять ее.

– Итак, в чем там дело? Я так понял, ты болтала с Морин?

– С ней. Ей так хотелось, чтобы меня пригласили на свидание, что я, чтобы отвязаться, объявила тебя своим ухажером на сегодняшний вечер.

– Да, нехорошо обманывать сестренку, так что придется на самом деле стать твоим ухажером. Как насчет пиццы?