Весеннее обострение - Марина Владимировна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возникшая в обеденном зале Дульсинея несколько на взводе.
— Привет, Вальдор, — хмуро произносит она, усаживаясь за стол.
— Здравствуй, предметница, — отвечаю я, — случилось что?
— Достали все! — безапелляционно заявляет Дуся, — муж, сын, а больше всех — эта зубастая гадость.
А что я могу сказать?
— Терпи.
Дульсинея морщит нос, будто я сказал какую-то глупость, и молча приступает к поеданию пищи. Что-то она мне сегодня не нравится. Нервная какая-то.
— Валь, — вдруг говорит Дуся, нервно постукивая рукояткой хлыста по столешнице. Что-то она и в самом деле заигралась. Впрочем, наверное, думать надо было, кому и что дарить. — Валь, а где ошейник покорности находится?
— Что? — недоуменно спрашиваю я.
— Ошейник покорности! Помнишь, ты…
— Помню.
Вот уж совершенно не хочется мне вспоминать инциденты, связанные с этой гадской штукой. И то, как я у трона сидел, не в силах слово вымолвить, и как искалеченный Терин, пошатываясь, брел в тюрьму… Все, Дуська, настроение испорчено.
— У мужа своего спроси, — бурчу я, откладывая в сторону столовый нож, — это его игрушка.
— В каком смысле его? — удивляется Дуся.
Она что, и в самом деле не знает? Забавно.
— Терин его сделал, он его и забрал в Эрраде. Это ж его дипломный проект. Ты не знала, что это — изобретение Терина?
Дуся потрясенно охает:
— Так это, получается, он себе на собственную голову и изобрел?
— Не только на собственную, — ворчу я, — на мою тоже.
— То есть ты думаешь, он у нас?
— Скорее всего. А тебе зачем? Хлыстом обзавелась, так теперь ошейник подавай?
— Нет, дело не в этом. Валь, я не знаю, о чем ты думаешь, но если это то, о чем я могу подумать…
Примирительно показываю ладони.
— Я, — говорю, — вообще не думаю.
— Я вот что хотела, — продолжает Дуся, — морды мне эти зубастые во дворце не нравятся. Подозрительные они какие-то. А вот если бы на каждого нацепить такой ошейник, и куда-нибудь их за пределы моего дома… Было бы здорово.
— Ага, — ехидничаю я, — ты еще Таурисара из аквариума достань. Пусть он тебе заклинание свое скажет. Тогда они при этом будут еще и от счастья млеть. Дусь, я вот от этого развлечения твоего Терина тоже не в восторге. Но он — правитель суверенного государства. Мне бы вот очень не понравилось вмешательство в мои дела. Так что ты к мужу-то не лезь, в том числе и с советами. А особенно — с этим самым ошейником.
— А это мое дело, — ворчит Дуся, — с чем мне к мужу лезть, а с чем — нет.
— Ну, — отвечаю, — я предупредил.
— Неинтересно мне с тобой сегодня, Вальдор, — бормочет Дуся, поднимаясь, — пойду я домой.
— Дело твое! — заявляю я, — только обалдуя своего забери.
Глаза Дуся тут же становятся узкими и злыми. Ну точно ведьма!
— Это ты кого сейчас обалдуем назвал? — шипит она.
— Кого? Сынулую твоего ненаглядного. Мне что-то кажется, он у меня во дворце поселился. Я, в принципе, не против, но Аннет беспокоится. Да и вообще, я что, обязался ему здесь персональный гарем содержать?
— Сами своих фрейлин распустили!
— Да ну? Распустили? А тебе детишек под дверь еще не подкидывали с надписью "бабуле с приветом"? А то смотри, наберете штук десять, воспитаете, Терину меньше ушастых понадобится. Для армии, конечно.
— Дурак ты, Вальдор, — рычит Дуся, взмахивает тапком и испаряется. А Лина, прошу заметить, так и не забрала.
Глава 2
Вот так он всегда, мыш этот недобитый! Я к нему как к другу, за сочувствием пришла, а он вон чего — давай меня жизни учить. Терпи, Дуся, не мешай мужу, Дуся. Ага, аж два раза не буду я ему мешать! А Валь, скотина, еще и на Лина наехал. Будто жалко ему, что мальчик фрейлин того… все равно ведь сам Вальдор не пользуется, так должен же кто-то окучивать эти лютики — украшения клумбы. Надеюсь, противозачаточное заклинание сынуля мой знает, и обновлять его не забывает периодически. А то и, правда, подкинут мне с десяток внуков… или сколько там у Аннет фрейлин? Четырнадцать, вроде бы?
Я переместилась в кабинет Терина, знаю, что в это время он там находится. И сейчас у нас состоится разговор. Нет, не о монстрах этих ушастых и не о поведении Лина, а о чем-нибудь более приятном.
— Ты быстро вернулась, — заметил Терин, отрываясь от разложенной на столе карты.
— Что не успел соскучиться? — обиделась я, машинально поигрывая хлыстом.
Некромант мой на игрушку эту покосился мрачно, но промолчал.
— Могу вообще на пару лет исчезнуть, если тебе до такой степени насрать, — пригрозила я.
— Странные мысли тебе в голову приходят, Дуся.
— И вовсе не странные. Ты как раз за это время войну окончишь и тварюшек из дома спровадишь.
Не знаю, что он там подумал, но только, видимо, поверил, что я не шучу, мгновенно рядом со мной оказался и покрепче меня обнял, чтобы не вздумала куда-нибудь переместиться.
— Дусь, ну как же я без тебя?
— Вот даже не представляю себе, как, — отозвалась я и игриво кончиком хлыста его по щеке погладила.
Терину не понравилось, слегка отодвинулся и попросил убрать эту штуку, пока он ее куда-нибудь сам не убрал.
— Расслабься, неужели подозреваешь, что я могу применить хлыст для того самого, о чем Вальдор думает? — мне даже смешно стало, — за кого ты меня принимаешь? Я в такие игры не играю… то есть не играла никогда… но, в общем-то, не против попробовать.
— Дульсинея, что Вы такое говорите? — прошипел Терин и собрался оттолкнуть меня. Да только фигушки! Я поплотнее к нему прижалась и промурлыкала:
— Ты что шуток не понимаешь, мой сладкий сахар?
— Шутки у тебя, Дусь… непонятные, — шепнул мой некромант и мы почти уже поцеловались, но тут голос сынули нашего раздался:
— Пап, я вернулся, можем начинать… ой… кхм… я попозже зайду.
Но Терин уже меня мягко отстранил и распорядился:
— Останься. Дульсинея, извини, закончим наш разговор позднее.
— Ну да, ну да, дела в первую очередь… о, Лин, что
