Милые развлечения - Стелла Камерон

– Ладно, ладно, – он поднял обе руки. – Я все понял.

– Это великолепный образец недвижимости, – продолжала она, как будто не слыша его. – Ты хотя бы представляешь, сколько он стоит?

– Да, конечно, – как ведущий застройщик в Сиэтле, он должен был знать это лучше, чем кто-либо другой.

– Тысячи людей не раздумывая заплатили бы хорошие деньги, чтобы приобрести два этажа и сад на крыше дома прямо посередине площади Пионер. И я никогда отсюда не уеду.

– Хорошо.

– Тебя никто не приглашал сюда, Тобиас.

Странно, она ведь называла его по имени сотни раз, при том он никак не мог вспомнить, как это имя раньше звучало в ее исполнении.

– Меня, может, и не приглашали, но ты еще обрадуешься, что я пришел.

– Сомневаюсь в этом.

– Поверь мне.

Она недоверчиво взглянула на него, затем, взяв с полки под верстаком кусок тонкого фетра, накрыла им свою работу.

– Я стараюсь не быть грубой, – сказала она, вытирая руки о тряпку и проходя на середину комнаты со стенами из красного кирпича. – Ты был беспокойным малышом и довольно противным мальчишкой. Потом ты стал заносчивым подростком, потом – надменным молодым человеком. Я могла бы продолжить, но не буду. Мы оба знаем, что у тебя от меня не много секретов.

Тобиас беззвучно свистнул и посмотрел на темные деревянные балки, поддерживающие сводчатый потолок, отделанный кедровыми досками.

– Я не доверяю тебе, – сказала Перис. – И ты мне не нравишься. Не стоило приходить сюда, и ты знаешь об этом. Пожалуйста, уходи.

Тобиас засунул руки в карманы и покачался на носках. Он уже обдумывал все возможные способы выхода из тупика, в котором оказался, и все они не срабатывали – кроме одного. Он должен был получить поддержку Перис Делайт, и получить прямо сейчас. Без этого его ожидала перспектива потерять огромную сумму денег, и это было еще не самое худшее. Его репутацию после всего можно было бы просто спустить в туалет.

– Пожалуйста, иди…

– Мне нужна твоя помощь, – прямо сказал он. – Вот почему я пришел. Попросить тебя помочь мне.

Она стояла теперь рядом с ним. Ее макушка была на уровне его губ. Метр семьдесят, или даже метр семьдесят пять. Но у нее была тонкая кость, и, в сочетании с полупрозрачной бледной кожей и немигающими глубокими голубыми глазами, бесформенное легкое платье, вроде драпировки, делало ее похожей на какого-то духа или призрак.

– Ты поможешь мне? – спросил он и дотронулся до ее руки.

Она отшатнулась.

– Слишком поздно.

Ответ поразил его. Каким образом она могла узнать, если только… Черт, старик уже повидался с ней.

– Послушай, я знаю, что тебе могли рассказать обо мне, но это неправда. Совершенная неправда.

– Ха! – сказала она. Никакое другое слово не передало бы столько презрения. – У тебя отличная выдержка.

– Я не люблю упрашивать, – честно сказал он. – Но я прошу, если ты этого хочешь.

– Я хочу, чтобы ты ушел. Мужчины вроде тебя заставляют меня нервничать.

Он заставляет ее нервничать?

– Но я честный человек.

– Ха!

Черт побери!

Перис подошла к креслу-качалке из переплетенных ивовых прутьев и уселась в него. Отталкиваясь босыми ногами, она принялась раскачиваться, не сводя с него темного пристального взгляда.

– Ноги себе занозишь, – рассеянно заметил он. Так просто ей не отделаться от него. – Надо носить туфли.

Кресло закачалось еще сильнее.

Тобиас вытащил табуретку из-под низкого квадратного стола и сел напротив Перис.

– Дай мне шанс. Это все, о чем я прошу. Позволь мне объяснить положение вещей с моей точки зрения, а затем реши, дать ли мне шанс доказать, что я не какое-то чудовище.

– Тебе нужно лечиться. Таким людям, как ты, можно помочь, если они сами действительно захотят этого.

– Что? – Что бы ни произошло, он не должен терять голову или выходить из себя. – Чем именно мне может помочь лечение?

Старику Делайту придется заткнуть глотку.

– Есть разница между… между страстной увлеченностью и безумным желанием… обладать.

Странно было слышать такие слова, произносимые женщиной, чья температура была близка к точке замерзания.

– Я страстный человек, – сказал он. – Когда я решаю добиться чего-либо, это становится моей страстью. Я бы не назвал это безумием.

Перис перестала раскачиваться и зацепилась одной ногой за лодыжку другой.

– Когда мужчина продолжает… продолжает навязывать себя там, где ему ясно дали понять, что он не желателен, это ненормально. Подавить слабого, чтобы удовлетворить огромный… огромный аппетит, это… это неправильно, в конце концов, и ничего другого я здесь не вижу.

– Ты все не так поняла.

– Я поняла все именно так. Я узнала это от человека, которому лучше знать.

Попс Делайт. Черт! Этот старый ублюдок отравил ее ум. Это также значило, что он мог быть виноват в слухах, которые начали распространяться – пока еще осторожно – в деловых кругах Сиэтла.

– Перис, только послушай меня. Я…

– Нет. Нет, я не могу слушать тебя. Я ставлю верность семье прежде всего в моей жизни. И не намерена изменять этому принципу.

Очевидно, Перис не чувствовала опасности, даже когда она подходила совсем близко.

– А ты продолжаешь грубить.

Она слегка покачала головой.

– Ты все такой же самонадеянный. Думаешь, если ты имеешь какой-то вес в этом городе, то можешь помыкать людьми вроде меня – или моей семьи.

– Твоя семья и моя начинали вместе. Наши деды были партнерами.

– Но они не остались партнерами, правда? – Ее ноздри раздулись. – К тому времени, когда твой дед умер, они не разговаривали несколько лет.

– Потому что твой дед был, да и остался ревнивым, упрямым… – Он сжал зубы, но понял, что поздно.

– Продолжай, – сказала она. – Закончи свою мысль.

– Это смешно, – Тобиас встал и, обойдя ее, подошел к окну с поднятой рамой. – Я пришел сюда не для того, чтобы спорить с тобой по поводу этой вражды.

Перис не ответила.

Тобиас заметил, что стекла чисто вымыты и снаружи на пожарной лестнице в больших глиняных горшках растут садовые цветы в самых невероятных сочетаниях. Бархатцы и белые левкои, фуксии и разноцветные гвоздики. Виноградные лозы, увенчанные огромными, раскрывшимися белыми цветами, свешивались с верхней площадки. Он почувствовал тонкий, похожий на лилию, запах.

Он должен заставить Перис увидеть его сторону дела.

– Послушай…

– Потрясающе, – оборвала она. – Я могу честно сказать, что если бы меня спросили о самом невероятном, что может сегодня произойти, то даже мысль о твоем визите не пришла бы мне в голову.

– Спасибо.

– Разве не так? Мы не виделись несколько лет. И ты признался, что здесь только потому, что тебе что-то от меня нужно.