Камень Дропа - Анатолий Старов

– Нет, следов никаких обнаружено не было, хотя мои специалисты все тщательнейшим образом облазили, проверили каждый сантиметр поверхности. Ну, кроме следов кошек. И ваших, конечно.

– Правильно, никаких следов вы не нашли и не могли найти в принципе, потому что он не опирался при движении на пол. Он как бы скользил над полом. Ведьмы умеют такое проделывать. Рассуждаем далее. Вы обнаружили страшные порезы на теле. Они были нанесены ножом, топором или чем-то подобным?

– Нет, эксперты доказали, что раны были нанесены гигантскими когтями. На этом они настаивают категорично. Хотя и не могут назвать животное, которое могло бы их нанести. И сила, с которой действовали этими когтями, во много раз превышала человеческие возможности.

– Но у Андрея Во нет никаких когтей, да и силой он такой не обладает, чтобы легко рвать ткани тела. Вот и получается, что можно рассмотреть любой фактор, и получится, что он здесь совершенно не причем. Но у вас есть многочисленные следы котов. И что? Вы что будете привлекать к ответственности несколько десятков котов? Еще вопрос, где их столько найти? И даже если найдете, в чем их преступление? Что они были в доме? Согласитесь, это будет выглядеть очень глупо и смешно – обвиняемые в преступлении коты! Я не хочу вникать в ваши дела и давать советы. Но могу сказать, что вам придется либо закрыть дело, найдя приличный предлог, либо повесить на отдел вечный «висяк».

– Венедикт, но следы на трупе – они похожи на следы от огромных кошачьих когтей. Нереально огромных когтей.

– Понимаю, – Венедикт старался воспринимать информацию, как будто речь идет о трупе незнакомого человека. – Я вполне ясно могу их представить. Галина вооружила сына когтями, огромными и острыми, похожими на кошачьи. И наделила его сверхчеловеческой силой. Но если будете продолжать искать что-либо в этом направлении, вы никогда и ничего не найдете.

– Ты, как всегда во всем прав, – грустно пробормотал Верещагин. – Реальных подозреваемых по этому делу у нас нет. И, объективно говоря, не будет. Ладно, вопрос с «висяком» мы решим, это не твоя проблема. Но сейчас меня больше интересует возможность помощи тебе. Я, как начальник отдела полиции, как друг, могу тебе чем-то помочь?

– Спасибо за заботу и предложения помощи, Антон Павлович. Но проблему с ведьмой я должен решить сам. Хотя бы в память о погибшей семье. Вы мне друг, но в этом деле мне не помощник.

Верещагин тяжело вздохнул и с грустью посмотрел на друга.

– Веня, я всегда готов оказать любую помощь. Если тебе понадобится помощь, ты только сообщи. Держись, твоя жизнь на этом не заканчивается. Мы еще посотрудничаем. Что-то мне подсказывает, что в нашей жизни еще много будет преступлений, связанных с мистикой, а ты у нас великий мастер в этом вопросе. Но знаешь, что меня сейчас волнует?

– Интересно будет узнать.

Верещагин с тревогой посмотрел на друга.

– Совершив это преступление, Галина или Андрей, один черт, не была наказана. И нет никаких гарантий, что она снова не проявит себя, чтобы мстить.

– Да, вы правы, – Венедикт внимательно взглянул на встревоженного Антона Павловича, – гарантий у нас нет никаких. Мне ее на том свете не достать. Остается ждать, что когда-нибудь она снова появится на этом свете, и, если мне повезет, я смогу с ней рассчитаться по полной.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

После смерти жены и матери Венедикт очень изменился. Встреча с Верещагиным и неприятный разговор о причинах и исполнителях убийства семьи окончательно сломили его волю. День ото дня он становился все мрачней, раздражительней, безразличней к чувствам окружающих друзей, искренно любящих его. Закрылся от окружающих броней отчуждения, и никого не впускал в жизненное пространство. Он отказался от всех благ окружающего мира. Оставил лишь водку и сигареты.

Венедикт по несколько дней не ездил в загородный дом. Находиться в большом, сиротливо опустевшем доме, было для него мучительно больно. Он постоянно натыкался на вещи, оставленные Дарьей, на какие-то фигурки кошечек на серванте, на подготовленные для их, так и не родившегося малыша, вещи, и тогда резкая боль пронзала сердце.

Он раздал соседям все, что напоминало о прошлой жизни, выбросил всю поломанную мебель, оставив минимум вещей, чтобы только можно было существовать.

Стараясь приглушить эту постоянно саднящуюся боль, он доставал очередную бутылку водки, наливал себе полный граненый стакан и пил. Пил жадно, большими глотками, словно путник пьет воду после трудного многочасового перехода под палящими лучами солнца. Закуривал сигарету, бросался на диван или на кровать и забывался тяжелым неспокойным сном.

С трудом просыпался, часто не понимая, где он находится, и снова рука привычно тянулась к бутылке и сигарете. Лишь только обычный, окружающий нас шум, стихал, хоть ненадолго, хоть на мгновение, в голове звучал голос Дашеньки. Он до боли реально слышал крики не родившегося сына.

Поняв, что так не далеко и до психушки, он предпочитал проводить все время в офисе, полностью погружаясь в работу, находя кратковременный ночной отдых воспаленному мозгу и порядком уставшему телу на привычном, многое пережившем диванчике в кабинете.

Но и во сне мозг не давал покоя. Как только он закрывал глаза, как являлась к нему молодая красивая брюнетка с длинными шелковистыми волосами, свободными волнами спускающимися на плечи, с пронзительными карими глазами. Женщина подходит к лежащему Венедикту, ласковым движением руки гладит по русым волосам. Он протягивает руку и пытается прикоснуться к ней, а она, весело смеясь, ловко уворачивается.

Поцеловав на прощание, она поворачивается и, приветливо помахав рукой, уходит вдаль. Венедикт провожает недоуменным взглядом хрупкую фигурку женщины с точёной талией и потом долго лежит, пытаясь понять, что означает это видение, и кого она напоминает. Но вскоре затуманенный алкоголем мозг, сжаливается над ним, и он проваливается в неспокойный сон.

Недавно сыгравшие свадьбу Алексей и Светлана, с болью наблюдали, как их шеф и друг приближается к краю пропасти и все чаще заглядывает в бездну невозврата. Друзья чувствовали, что в его душе идет бескомпромиссная борьба всего светлого, чистого, что было заложено природой и всеми ранее прожитыми годами и темными силами, пытающими завлечь его в коварные сети.

Видя, как неумолимо приближается Венедикт к последней черте, друзья неоднократно приглашали его к себе, чтобы хоть немного отвлечь от мрачных мыслей, терзающих его мозг. Но постоянно ссылаясь на занятость или на усталость, Венедикт всегда вежливо отказывался.

Конец ознакомительного фрагмента.