Ночь для двоих - Люси Дейн

Время безденежья далось ей нелегко. Конечно, она не голодала — хотя бы потому, что получала пособие по безработице, — но ей абсолютно непривычен был скромный образ существования. Поначалу Миранда вообще не понимала, как можно жить, постоянно в чем-то себе отказывая. Нищета — так она именовала про себя жизнь, которая вполне могла бы показаться кому-то если не царской, то вполне обеспеченной, — сбивала ее с толку. Действительно, разве это жизнь, когда не можешь купить приглянувшуюся сумочку, платье, туфли и прочие мелочи, без которых любая женщина чувствует себя неуютно?

Первое полученное пособие по безработице Миранда истратила в тот же день — привычка подвела. Просто случайно оказавшись возле своего любимого магазина, Миранда зашла туда по инерции, как не раз бывало прежде. А там, как на грех, ей попалось миленькое летнее платье из пестрого набивного ситца. Стоило оно немало — как и прочие товары в этом престижном магазине, — но прежде Миранду подобные вещи никогда не останавливали. Не остановили и сейчас.

— Упакуйте, — сказала она продавщице и направилась к кассе.

Однако по дороге ей пришло в голову, что к новому платью необходимо приобрести и туфли, чтобы подходили в тон. Поэтому, недолго думая, она свернула в обувной отдел.

Туфли нашлись не сразу, но не из-за того, что отсутствовал подходящий вариант, а потому что выбор оказался велик. У Миранды разбежались глаза. Она долго примеряла одну пару туфель за другой, пока наконец не остановилась на кремовых лодочках, пленивших ее простотой, удобством и изяществом. Но отдел Миранда покинула не с одной парой обуви, а с двумя: кроме туфель ей понравились еще и босоножки из тисненой кожи с множеством фигурных отверстий и плетеными фрагментами. Они были светло-коричневыми, то есть совершенно не в тон новому платью, однако увидев их — и примерив, — Миранда не смогла устоять.

Но и это было еще не все: рядом с обувным располагался отдел кожаной галантереи.

К туфлям неплохо бы подобрать сумочку, подумала Миранда.

Мысль показалась ей вполне резонной, потому что две бежевые сумочки разных оттенков висели у нее в шкафу, но кремовой не было. Светло-коричневая тоже отсутствовала, однако Миранда уже ощутила легкое беспокойство по поводу незапланированных покупок, поэтому решила ограничиться подбором лишь одной сумочки.

К сожалению, сие благое намерение таковым и осталось. Стоило Миранде войти в отдел галантереи, как она тут же забыла о решении умерить аппетиты.

Сколько тут было сумок! Миранда шла между рядов, время от времени останавливаясь, чтобы взять какую-нибудь сумочку, осмотреть, заглянуть внутрь и поставить или повесить обратно. Кремовая нашлась относительно быстро. Вернее, их было несколько, разных типов и формы, но одного оттенка. Миранда выбрала вариант средних размеров — не самую маленькую и не самую большую, мягкую, на коротком — модном сейчас — ремешке. Указав на нее продавщице, Миранда двинулась в обратном направлении, и тут ее взгляд упал на сумочку, которой она раньше не заметила.

— Надо же! — вырвалось у нее.

Удивляться было чему: сумочка оказалась выполненной практически в том же стиле, что и приобретенные ранее светло-коричневые босоножки, только была еще красивее. И, разумеется, идеально сочеталась с новой обувкой Миранды.

Она прикусила губу.

Нарочно, что ли, ее здесь выставили? И без того множество искушений, так теперь еще эта... прелесть!

Размышляя подобным образом, Миранда сняла сумочку с полки и принялась осматривать. И чем дольше это продолжалось, тем больше она укреплялась во мнении, что сумочку придется приобрести.

— Если бы не босоножки... — наконец, словно извиняясь перед кем-то, пробормотала Миранда. Ее взгляд уже скользил вдоль образованного двумя стендами прохода в поисках минуту назад находившейся рядом продавщицы.

Если бы не босоножки, Миранде наверняка удалось бы устоять перед соблазном, а так... искушение оказалось слишком велико!

Словом, из магазина Миранда вышла, порядком нагруженная покупками.

Дома, разложив коробки и свертки на диване, она окинула их взглядом и нахмурилась. Сегодня у нее не было привычной радости по поводу обновок, что-то мешало в полной мере насладиться покупками. Какое-то смутное сомнение точило душу, а на сердце лежал неприятный осадок — будто что-то сделано не так.

Подсознательно стремясь поскорее избавиться от этих ощущений и повинуясь некоему внутреннему порыву, Миранда открыла кошелек и пересчитала находившиеся там купюры. Затем подняла голову и замерла с устремленным в пустоту взглядом. Денег почти не осталось, а ей еще предстояло целый месяц на что-то жить.

Спустя некоторое время она вновь пересчитала банкноты словно в надежде, что за несколько прошедших минут их количество увеличилось. Однако чуда не произошло: денег по-прежнему было мало.

— Нет, я не продержусь, — мрачно пробормотала Миранда.

Затем, движимая какой-то мыслью, вышла из гостиной в коридор и направилась на кухню. Открыв дверцу холодильника, прикусила губу: продуктов почти не было. Так, ломтик ветчины в вакуумной упаковке, дюжина яиц и немного овощей — помидоры, огурцы, сладкий перец, консервированная капуста кольраби. Еще немного зелени из собственного запущенного огорода, в котором, кроме петрушки, укропа и сельдерея, давно ничего не росло.

При экономном расходовании перечисленных продуктов Миранде хватило бы на неделю.

— А дальше что? — произнесла она, ни к кому не обращаясь.

2

Ей не с кем было разговаривать, потому что Раймонд, ее отец, носящий титул эрла Масенгейла, спустив в рулетку почти все состояние, покинул Англию и отбыл в неизвестном направлении. Позже общие знакомые сообщили Миранде, что встретили его в Монте-Карло — вероятно, подобно множеству продувшихся игроков, он лелеял надежду отыграться. Но, как видно, ему не очень везло, потому что денег на содержание родового поместья Мартлетс-васт от него не поступало. Миранда сначала выкручивалась как могла, потом вынуждена была начать поиски работы. К моменту, о котором идет речь, она добилась лишь пособия по безработице, но, будучи дочерью своего отца, распорядилась деньгами не лучшим образом, потому сейчас и стояла в недоумении перед полупустым холодильником.

Нет, месяц мне на этом не продержаться, с невыразимой ясностью поняла она.

Удрученно вздохнув, Миранда захлопнула дверцу холодильника и поплелась обратно в гостиную. Первым, что там попалось ей на глаза, были разложенные на диване покупки, и на этот раз она посмотрела на них едва ли не с ненавистью. В ту минуту, пожалуй впервые в жизни, Миранда по-настоящему почувствовала бесполезность вещей в сравнении с отсутствием возможности нормально питаться. Подобный опыт тоже являлся для нее новым, ведь еще совсем недавно ей вообще не приходилось думать о таком прозаическом предмете, как еда, — для этого в доме держали кухарку.