Самый быстрый (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

Громовержцу некогда думать, кого он сжигает в данный момент — террориста или женщину с переполненной продуктами сумкой — он должен предотвратить появление врага, который иначе может стереть с лица земли целый город. Для всего остального есть мы, провинциальные игиги. Сейчас я бегаю на огромной скорости по площади и координирую действия своих коллег — отмечаю на карте, где есть пострадавшие. Кого-то успею вытащить сам, но где-то потребуется помощь. Например, здесь.

— Старика придавило машиной, — задаю Броненосцу фото-ориентир в виде магазина «Книги».

Он бросается в нужную сторону, чтобы достать пострадавшего из-под перевернутого «каблучка», а я бегу дальше. Вот девушка застряла в расплавленном до состояния густой каши асфальте — ей больно, она не может выбраться и медленно умирает от ожогов. Рядом буквально в десяти метрах от нее женщина с двумя детьми, которых окружило пламенем. Как же я ненавижу такие моменты, когда нужно выбирать, кого спасать первым. К счастью, выход можно найти всегда. Или почти всегда.

Вытаскиваю шприц с обезболивающим — теперь девушка в асфальте не умрет от шока, а мне хватит времени, чтобы спасти остальных. Пробиваюсь через огонь, на миг стиснув зубы и задержав дыхание. Не от страха сгореть, нет. Мой костюм легко выдерживает критические температуры, это всего лишь неприятные воспоминания, с которыми я все еще учусь бороться. Как назло, сегодня еще годовщина того пожара… Памятный день, испорченный сумасшедшими фанатиками. Вообще-то я собирался сегодня на могилу к сестренке. Хотел отнести туда пирамидку спустя двадцать лет. Детская обида на вещь прошла, а Оля любила эту железку, и я решил достать ее из коробки. Достать и вернуть хозяйке. А пока, чтобы не потерялась, она болтается у меня на правом запястье.

Отбросив воспоминания, достаю мешки — серебристые огнеупорные коконы, куда мне нужно уложить пострадавших. Вот они: женщина обнимает детей, пытаясь закрыть их собственным телом. Они даже не успевают сообразить, что происходит, когда я по очереди укладываю всех троих в раскрытые мешки с кислородными таблетками и застегиваю молнии. Теперь можно вытаскивать людей из огня.

Я не чувствую их веса, они для меня как пушинки — ускорение увеличивает и мои силы. На безопасном расстоянии уже ждут медики, несколько бригад, и я аккуратно складываю мешки рядом. При этом я замедляюсь, чтобы перевести дух и восполнить потерю жидкости. Рад бы не останавливаться совсем, но никак — если не делать хотя бы крохотных пауз, даже организм игига может не выдержать, и я рухну без сил. И тогда это будет не подвиг, а глупость. Предательство по отношению к пострадавшим, кого не успею спасти. В обычном режиме ко мне возвращаются звуки, и это бьет по ушам.

Из черного дыма удивительно ровным строем выходят около дюжины человек — мужчины, женщины, несколько подростков. Это те, кого я отметил во время прошлого забега, и их вывела Фортуна. У нее розовый костюм и такая же розовая маска, что некоторым кажется несерьезным. Но сама она при этом очень ценный игиг — эмпат. Фортуна способна мгновенно выровнять эмоциональный фон человека в нужную сторону, и именно такие, как она, успокаивают заложников и даже способны угомонить сомневающихся террористов. Подавляющее большинство предотвращенных терактов — как раз заслуга эмпатов. Ей сегодня помогает Ехидна, которая славится своими острыми ядовитыми ногтями. Всего один укол может быть смертельным, но, если выбрать правильную концентрацию, яд становится либо сильным обезболивающим, либо успокоительным. И сейчас эта затянутая в зеленый чешуйчатый костюм девушка в змеиной маске скорее медик, чем атакующий игиг.

— Осторожно! — над кучкой выживших и врачей на мгновение образуется полупрозрачный купол, который принимает на себя удар молнии. Главарь банды, окопавшийся в центре площади в окружении артефактов, отразил удар Громовержца, и прилетело по нам.

На этом все могло и закончиться, но сработал Щит, еще один игиг из нашей команды — высокий и щуплый на вид парень в серебристом костюме с перечеркнутой молнией на груди. На него абсолютно не действует электричество, он как живой изолятор и заземлитель. Вокруг Щита плавится асфальт, крошатся камни, а ему хоть бы что. И сейчас он проявлением своей искры спасает от верной гибели несколько десятков человек.

Следом показывается Броненосец — он как раз вытащил придавленного машиной старика. Этому громиле тоже не страшен огонь, причем даже если он будет без костюма. Броненосец не просто так получил свое прозвище — его кожа мгновенно покрывается прочнейшими наростами, которые могут выдержать даже пулю. Но перед молниями Громовержца он уже бессилен. Как и Фортуна с Ехидной.

Использовав всего несколько секунд на отдых, я вновь ускоряюсь и бегу спасать девушку, застрявшую в горячем асфальте. Она все еще жива, но ее лицо искажено гримасой боли и ужаса. Я замедляюсь, и снова возвращаются звуки, ударяя не только по ушам, но и по нервам. Пострадавшая уже не кричит, а хрипит, глядя на меня покрасневшими глазами, в которых еще не угасла надежда. Она видит мой костюм, мою маску, и понимает, что ее спасут. Порой даже такой мелочи достаточно, чтобы к человеку вернулись силы. Для этого я ей и показываюсь, после чего вновь ускоряюсь и погружаю руки в дымящееся варево. Вытащив полуживую девушку, я пакую ее в термомешок, осторожно обхватываю двумя руками, чтобы распределить вес налипшего асфальта, и мчусь к пятачку с медиками.

— Еще один отряд «Детей дракона» атаковал нашу вертолетную базу, — Фортуна, не переставая работать с пострадавшими, докладывает последние новости. — Морозу, Ветру и Пуле как раз пришлось ввязаться в бой. Бандиты явно рассчитывали отвлечь их.

— У них получилось, — я качаю головой, глядя на спасенную мной девушку, на обожженном теле которой застывает асфальт, и снова ускоряюсь. Здесь уже обойдутся без меня.

На карте, которую я составил, остаются несколько активных точек — это последние пострадавшие. Пожилая супружеская пара рядом с перевернутой бочкой кваса и парень с девушкой, которых завалило обломками арки. Еще несколько человек укрылись в церкви, под защитой силы веры местного батюшки с ними точно все в порядке. Я отмечаю геопозицию стариков, показывая, что собираюсь отправиться за ними сам. Другие точки моментально загораются серебристым и темно-синим — значит, их перехватили Щит с Броненосцем.

Когда я снова ныряю в дым, окрестности словно бы накрывает вьюгой — наконец-то прибыл Генерал Мороз. На душе становится спокойнее. Вместе с Громовержцем им будет значительно проще, тем более что из врагов остается один лишь главарь. Даже с кучей мощных артефактов, которые взяли на дело «Дети дракона», ему не выстоять против двух столичных игигов. Интересно, зачем ритуал призыва осколка понадобился местной банде, причем не самой сильной?

— Жители Торжка! — загремел над площадью голос Громовержца. — Не заходите за оцепление! Виновные в теракте уничтожены, главарь банды блокирован, но опасность по-прежнему сохраняется! Позвольте нам завершить начатое, не беспокоясь о ваших жизнях!

Все правильно. Последних пострадавших мы как раз сейчас выведем, и у гостей из Питера должно остаться чистое пространство для маневра. Чтобы не было лишних жертв. Я вижу огненный кокон в центре площади и понимаю, что это финал схватки. А потому резко бросаюсь к перевернутой бочке с квасом, рядом с которой дрожат от страха перепуганные старики, хватаю их и вытаскиваю в безопасное место. Кажется, это все.

— Парни! — неожиданно кричит Ехидна и указывает куда-то в эпицентр вьюги.

Накаркал. Я перевожу туда взгляд и вижу смутное шевеление. Как будто какая-то глыба сначала чернеет сквозь снег, а затем начинает разгораться, будто угли на ветру. Смотрится одновременно красиво и жутко. Я раньше никогда с подобным не сталкивался, но понимаю сразу…

— Это осколок! — я слышу голос Фортуны. — Им все-таки удалось!

По тлеющей глыбе ударяет разряд молнии — Громовержец не теряет времени зря. Генерал Мороз усиливает снегопад, белые хлопья начинают кружиться в безумной пляске, когда к нему присоединяется Ветер. Еще один мощный игиг из столичной команды, который способен закрутить настоящий смерч. А где-то рядом наверняка готовится к броску Пуля, если она уже не там, в эпицентре, и сейчас эти четверо совместными усилиями раздробят осколок. Очень хочу в это верить, потому что, если черный появится, даже страшно представить, сколько народу сегодня умрет.