Охотники Дюны - Брайан Херберт

Битва была уже проиграна, но Тег и его войска продолжали с удвоенной яростью атаковать оборонительные позиции противника. Надменность Досточтимых Матрон ни за что не позволила бы им снести такое унижение, и они отплатили всей планете, уничтожив на ней все и вся. В том числе и его, Майлса Тега.

Само сражение стало отвлекающим маневром, совершенным старым башаром и его солдатами для того, чтобы дать возможность взлететь кораблю-невидимке, унесшему с собой Одраде, гхолу Дункана и Шиану, успевших, кроме того, погрузить в грузовой трюм корабля древнего червя. Вскоре после старта корабля Ракис перестал существовать — и этот червь стал последним во вселенной представителем своего вида.

Так закончилась первая жизнь Тега. Здесь обрывалась его реальная память.

Наблюдая теперь сцены последней бомбардировки, Майлс хотел одного — понять, в какой именно момент погибло его прежнее тело. Но какое это теперь имело значение? Он снова жив, и у него появился еще один шанс.

Используя клетки, взятые с его шеи, сестры сумели вырастить копию старого башара и восстановить его генетическую память. Орден Бене Гессерит прекрасно понимал, что ему понадобится стратегический гений Майлса для решительной схватки с Досточтимыми Матронами. Мальчик Тег действительно привел сестер к победе на Гамму и Джанкшн. Он делал все, о чем его просили.

Позже он и Дункан — вместе с Шианой и ее диссидентками — похитили другой корабль-невидимку и улетели на нем с Капитула, не в силах вынести того, что Мурбелла сделала с орденом Бене Гессерит. Лучше, чем кто-либо другой, беглецы понимали, что представляет собой таинственный Враг, продолжавший свою неутомимую охоту за ними, и, кто знает, поможет ли им уход в неведомые дали на пропавшем без вести корабле-невидимке…

Утомленный фактами и невольно нахлынувшими воспоминаниями, Тег выключил аппарат, потянулся тонкими мальчишескими руками и покинул архив. Теперь он будет Несколько часов тренироваться, а потом займется навыками владения оружием.

Несмотря на то что он обитает сейчас в теле тринадцатилетнего мальчика, он должен быть готов ко всему и ни в коем случае не терять бдительности.

Зачем просить вести себя вперед человека, который заблудился сам? Зачем удивляться, если выяснится, что он привел вас в никуда?

Они легли в дрейф. Они в безопасности. Их потеряли все.

Неопознанный корабль в неопознанной части вселенной.

И только Дункан Айдахо, как всегда одиноко стоявший в навигационной рубке, знал и понимал, что могущественные враги продолжали идти по их следу. Угрозы, угрозы, угрозы. Корабль-невидимка блуждал по застывшей пустоте, в дали от нанесенных человечеством на звездные карты областей. Вокруг совершенно иная вселенная. Он не мог разобраться: спрятались ли они или попали в ловушку. Он не знал, как вернуться в известные звездные системы — не знал и не смог бы этого сделать, будь у него даже такое желание.

Если верить независимому хронометру штурманской рубки, они носятся по этому странному, искаженному пространству же несколько лет… но кто может знать, как течет время в этой другой вселенной? Здесь могут оказаться искаженными и законы физики, и весь привычный галактический ландшафт.

Внезапно, словно его мрачные предчувствия обернулись предзнанием, Айдахо заметил, что индикаторы панели управления вдруг лихорадочно замигали, а стабилизирующие двигатели заработали прерывисто и неровно. Дункан не видел ничего особенного, кроме знакомого завихрения газов и искаженной энергетической ряби. Корабль-невидимка столкнулся, как показалось Айдахо, с «грубым пятном». Но как могло возникнуть турбулентное течение в пустом, абсолютно пустом пространстве?

Корабль сотрясался в поле странной гравитации в бурном потоке высокоэнергетических частиц. Дункан выключил автоматическое управление и изменил курс, но только ухудшил положение. По носу судна появились едва уловимые оранжевые вспышки, похожие на призрачные мерцающие огни. Палуба под ногами содрогнулась, словно корабль наткнулся на препятствие, но Айдахо по-прежнему ничего не видел. Вообще ничего! Видимо, пустой вакуум сообщал ощущение движения или завихрения. Поистине, странная вселенная.

Дункан продолжал корректировать курс до тех пор, пока не прекратились толчки и не исчезли оранжевые огоньки. Если опасность будет нарастать, а положение ухудшаться и дальше, придется свернуть пространство и совершить следующий скачок. После того как они покинули Капитул, корабль-невидимка летел, что называется, без руля и ветрил; Дункан очистил все данные навигационных систем и координатные сетки; теперь он руководствовался только интуицией и рудиментарным предзнанием. Каждый раз, включая двигатели Хольцмана, Айдахо ставил на карту жизнь всех 150 пассажиров корабля; но другого выхода он не видел и приходилось рисковать.

Три года назад у него тоже не было выбора. Когда Дункан поднял в космос огромное судно, это не было бегством в обычном смысле этого слова — он просто похитил и увел в пространство тюрьму, в которую заточила его Община Сестер. Было мало просто улететь. Своим остро отточенным умом Айдахо понимал и видел, как вокруг них захлопывается западня. Наблюдатели Внешнего Врага, прикрывшись невинной и мирной маской старика и старухи, раскинули гигантскую сеть, в которой безнадежно запутался корабль-невидимка. Айдахо видел, как начинает сужаться сверкающая многоцветная сеть, и сквозь ее ячейки было видно, как победоносно улыбается пожилая парочка. Они были уверены, что он и корабль-невидимка у них в руках.

Пальцы его мелькали над клавиатурой, мозг работал со скоростью алмазного чипа. Дункан заставлял двигатели Хольцмана выполнять такое, что не пришло бы в голову ни одному гильд-навигатору. Невидимая ловушка Врага была готова вот-вот захлопнуться, и тогда Айдахо рванулся вперед, сминая пространство; огромный корабль с такой силой погрузился в складки свернутого пространства, что рвал ткань вселенной, выскальзывая за ее пределы. На помощь Айдахо незримо пришел мастер меча, в незапамятные времена обучавший его владеть оружием. «Только медленным скользящим ударом можно прорвать непроницаемый для быстрого выпада телесный щит».

Корабль-невидимка оказался в новом, совершенно неведомом месте. Но Айдахо по-прежнему был начеку, не позволяя себе расслабиться даже на мгновение. Что произойдет в следующий момент в этой непознанной вселенной?

Он принялся изучать изображения, передаваемые с сенсоров, выставленных за пределы поля-невидимки. Вид за бортом не изменился. Те же закрученные полотнища газовых туманностей, вывернутые наизнанку северные сияния, которым не суждено сгуститься в звезды. Была ли это еще молодая вселенная, не успевшая сконденсироваться, или, наоборот, вселенная настолько древняя, что в ней выгорели все солнца, превратившиеся в молекулярную пыль?

Группа ни к чему не приспособленных беженцев отчаянно желала одного — вернуться к нормальной жизни… по крайней мере вернуться куда-нибудь еще. За долгое путешествие их страх и тревога поначалу обратились в растерянность, а потом в беспокойство и болезненное состояние души. Они хотели чего-то большего, нежели просто потеряться и уцелеть. Они то взирали на Айдахо с надеждой, то принимались обвинять его в своих бедах.

На корабле находилась весьма пестрая компания — или Шиана и ее сестры из Бене Гессерит специально отобрали нужные им образчики? Здесь были осколки ортодоксальных последовательниц ордена Бене Гессерит — послушницы, прокторы, Преподобные Матери и мужчины из вспомогательного персонала, включая и самого Айдахо и гхола Майлса Тега. Был на борту и раввин со своими евреями, спасенными от устроенного Досточтимыми Матронами на Гамму погрома; находился здесь и один уцелевший мастер с Тлейлаксу и четыре футара — чудовищные, выведенные в Рассеянии помеси кошек с людьми, порабощенные шлюхами. Мало того, на борту были еще семь маленьких песчаных червей.

«Воистину, странная компания. Корабль дураков».

Спустя год после бегства с Капитула, когда они окончательно погрязли в этой изуродованной и малопонятной вселенной, Шиана и ее сестры попросили Айдахо участвовать в церемонии наречения корабля. По причине того, что их судно бесконечно скиталось по неведомым просторам, было решено наречь его «Итакой».

Итака, маленький островок у берегов древней Греции, родина Одиссея, скитавшегося по морям десять лет после окончания Троянской войны в тщетном старании отыскать дорогу домой. Дункану и его спутникам тоже нужно было место, которое можно было назвать домом, спасительной гаванью. Они совершали свою великую одиссею, и, не имея ни карт, ни звездных ориентиров, Дункан заблудился точно так же, как и древний Одиссей.