Буду твоим первым, принцесса - Ирина Ирсс

Глава 3. Арсений

– Браво, – говорит она тихо, уже не так дерзко, и всё же в её голосе до сих пор присутствует смелость. – Ждёшь оваций?

Ох, нет, принцесса, я точно не за овации так рисовался и до сих пор рискую быть пойманным.

Качаю серьезно головой, мне отчего-то больше не до улыбок. Начинаю идти на неё, расстояние уменьшая. Ближе хочу её рассмотреть, а девчонка, наоборот, пятится. Вот только не отступает, выглядит так, будто заманивает. Глаза прищурены и блестят от хитрой улыбки. А я их цвет никак понять не могу, но всматриваюсь так, будто эта информация сейчас жизненно необходима.

– Встретимся? – спрашиваю, когда, наконец, вижу их необычный серовато-зелёный цвет.

А ещё её взгляд вблизи не такой дерзкий, он нежный и кажется совсем беззащитным, и я хочу, чтобы эта перемена была вызвана именно мной.

Тем, что нахожусь так близко, а ей больше некуда убегать. Принцесса стоит у забора, в который упираюсь рукой у её головы. Самого себя удерживаю подальше, потому что теперь всё моё внимание занимают её полуоткрытые губы. Никак пялиться не могу перестать на расстояние между ними. Они точно сами приглашают проникнуть, попробовать её вкус.

Она ещё говорить начинает, и я могу увидеть кончик её язычка… И если бы не её слово, точно не удержался бы нифига, чтобы поймать его, но:

– Нет, – отвечает, ещё и улыбается, заглядывая игриво в глаза.

Я отрываю взгляд от её губ. Что?

Серьёзно, такой поворот в мой план точно никак не выходил. Я даже на всякий случай решаю уточнить:

– Нет? – Девчонка качает головой, всё ещё улыбаясь. – Я думал ты не из тех, кто не держит своё слово, принцесса.

Пробую спровоцировать, но её это не берёт.

– Держу. Но ты собираешься забрать мой первый поцелуй. Если хочешь услышать «да» на свой вопрос, тебе придётся тогда самому что-то отдать мне взамен, – решительно так заявляет, что я всё же теряюсь.

Свой первый поцелуй я потерял… во сколько?

Черт, даже ведь и не вспомнить. Да и о чем я вообще думаю?

Мой мозг сейчас должен усердно работать совсем в другом направлении, потому что теперь я определённо хочу поцеловать её ещё больше, хотя и чётко понимаю, что она играет со мной. Снова дразнит, вынуждая выбирать.

И это я-то был уверен, что победил её?

Черт.

– И что же ты хочешь взамен? – спрашиваю, потому что уверен, что она уже знает, что это будет.

Её взгляд поднимается на мою руку, прослеживаю за ним, а когда понимаю, на что смотрит девчонка, аж усмехаюсь, качая головой.

Смотрю на неё теперь совершенно иначе, пока она ведёт кончиком пальца по гравировке на металлической части браслета, никак не понимая, как за каких-то жалких десять минут она уделала меня столько раз, догадавшись, что эта вещь значит для меня почти столько же, сколько для неё поцелуй.

– Уничтожь то, что уничтожает тебя, – произносит она вслух выбитые слова, а я отчего-то готов поспорить, что ей эта фраза знакома так же хорошо, как и мне. Она переводит взгляд обратно на мои глаза, сейчас она абсолютно серьёзная. Сама на меня смотрит иначе, изучающе. – Ты не похож на того, кто забирается в чужие дома.

Не похож, и никогда подобным не занимался, но для своих близких я готов сделать всё, что угодно. Возможно, когда-нибудь я ей расскажу, что этот дом далеко мне не чужой. Но сейчас я хочу, чтобы она приняла меня любым, поэтому не собираюсь переубеждать.

– А ты не похожа на ту, которая будет стоять с тем, кто забирается в чужие дома, – говорю, осматривая её с головы до ног.

Блондинка искренне усмехается.

– Не сильно обманывайся моим беззащитным видом. У меня в волосах есть две шпильки, которыми непременно покалечила бы твои глаза, если бы сама не хотела, чтобы ты меня так откровенно разглядывал.

А точнее грудь её, с которой как раз поднимаю взгляд к её глазам, будто хочу убедиться, серьёзна ли она, и да, черт возьми, девчонка говорит чистую правду. Смотрю на её волосы, а когда нахожу те самые шпильки возле резинки, стягивающей её хвост, тянусь и поочередно вытаскиваю одну за другой. И это уже мой честный ответ ей: разглядывать прекращать не собираюсь.

– Глаза мне ещё понадобятся, принцесса, чтобы увидеть тебя в свете дня, – говорю, нагло закидывая её шпильки к себе в карман.

И не только в свете дня, я определённо хочу увидеть намного больше, чем она готова позволить.

А когда возвращаю взгляд и вижу выбившиеся пряди волос… Твою мать, что ж так сильно то это ощущается. Её взгляд. Она точно остаётся полностью уязвимой, смотрит так открыто мне в глаза, что мне вдохнуть сложно становится.

Прав был Алишер, я, похоже, и впрямь поехал умом. Никогда так не торкало от девчонок. Никогда не пытался никого впечатлить, рискуя чем-то важным. И уж тем более, никогда бы не подумал, что отдам вещь, которую ни разу не снимал за последние три года.

Я сделаю это, но сначала хочу пробить побольше её защиты, сейчас, когда вижу её такую простую, не бросающуюся вызовами и колкими фразами, наконец, понимаю, что привлекает в ней. Она не просто барби с острым языком, в ней есть другая сторона, которую хочу в ней раскрыть.

И пока она позволяет к себе прикасаться, замирая от моих действий, стягиваю резинку, распрямляя по одной стороне её светлые волосы, провожу по ним, а девчонка аж глаза прикрывает.

Черт. Не уж то я и впрямь так запал на неё?

Ещё раз осматриваю её лицо, прежде чем отодвинуться и надеть её резинку на запястье, вместо своего браслета.

Принцесса открывает глаза и завороженно наблюдает, как снимаю ремешок со своей руки, а затем беру её руку и сам затягиваю браслет на запястье, чуть задерживая палец на чересчур гладкой коже, где бьётся её пульс.

И бьётся он слишком быстро. Мои действия волнуют её, и мне нравится это.

– Можешь считать, что наша сделка состоялась, и мы теперь квиты, – говорит полуслышно, но смело, прижимая запястье руки к себе, будто этот браслет ей ещё дороже, чем мне.

А ещё