Будь здоров 2 - Виталий Башун

— Идите, молодой человек, и без справки не возвращайтесь.

В полном недоумении я вышел из здания академии, погрузился в карету — мне снова ее выделили для разъездов — и направился обратно в КСОР. Надо сказать, что эта волокита заставила меня хорошенько понервничать. Шел уже десятый день, то есть заканчивался срок, данный мне Финь Ю для сооружения пирамиды из шестнадцати узоров, а я даже не приблизился к решению.

Мое возвращение в канцелярию КСОР и возврат справки, которую в академии не восприняли документом, вызвало немалое удивление. Видимо, там привыкли, что в обществе очень почтительно относятся к их организации, и это почтение целиком переносится на любую бумажку, вышедшую из недр службы. Удивление было столь велико, что меня пригласили лично предстать пред самим начальником канцелярии. Сам оказался худощавым, живым и энергичным мужчиной в чине подполковника КСОР. Про то, что он подполковник, я просто прочитал на двери, совершенно не разбираясь в этих званиях, рангах, эмблемах и эполетах.

— И что вы от нас хотите? — с неподдельным недоумением спросил канцелярист.

— Я?! — также неподдельно удивился я. — Лично Я!… от вас ничего не хочу! Хочет начальник канцелярии академии. Он не признает за документ вашу справку. Что мне делать?

— Это не мои проблемы… подпоручик, — высокомерно ответил офицер и посмотрел на меня отрепетированным взглядом: "У меня нет ни одной лишней минуты, а вы смеете меня отвлекать!", — Это все, что мы должны были и могли для вас сделать.

— Что ж. Мне ничего не остается, как просить господина Кламириана… или господина генерала, который знает меня лично, как-то решить этот вопрос. Мне бегать по инстанциям, доказывая, что живой, видимо, бесполезно. Кстати, получается, если верить нашему бюрок… начальнику канцелярии, то я и в КСОР оформлен незаконно, поскольку нет подтверждения, что я — это я.

— Он ничего не понимает в делопроизводстве.

— Похоже, он думает также на ваш счет.

— Выйдите, молодой человек, и… посидите в приемной.

Выходя в приемную, я увидел, как чиновник положил ладонь на один из шаров. Как-то я проявил любопытство и узнал, что такие шары в учреждениях были двух типов: первый, начиная светиться, просто служил для вызова секретаря или другого работника, имеющего такой же шар; другой был посложнее — он уже мог светиться двумя цветами в зависимости от движения руки: один цвет служил сигналом "да", другой — "нет".

Видимо получив разрешение, начальник куда-то вышел, но довольно скоро вернулся. Причем стал очень приветлив, пожал мне руку и сообщил, что поедет со мной лично, дабы поставить бюрократа на место — это, дескать, пожелание самого господина генерала. Поинтересовался, получил ли я жетон и полагающееся мне снаряжение; узнав, что нет, поймал кого-то из своих сотрудников и приказал сопроводить меня в хранилище; строго указал в случае любых затруднений срочно уведомить его, своего начальника, а уж тот придет лично и такое устроит этим бюрократам… Договорились встретиться у входа через двадцать минут.

Сопровождал меня пожилой флегматичный капитан с пофиги… философским выражением на скучающем лице. По пути он поинтересовался: не из гражданских ли я спецов? Выгляжу я, понимаете ли, ну совсем не военным. Спросив разрешения, перешел со мной на "ты". Он же меня и просветил немного, как отличать военных по званию. Выяснилось, что табель о рангах КСОР не совпадает не только с гражданским, но и военным. Так, например, у военных: боец; сержант; младший лейтенант; лейтенант; подкапитан; капитан; полковник и генерал. В КСОР — подэкзекутор; экзекутор; подпоручик; поручик; подкапитан; капитан; надкапитан; подполковник; полковник и генерал. При этом подпоручик КСОР вполне мог приказывать войсковому полковнику, при соответствующих полномочиях, конечно. Кто может приказывать любому офицеру КСОР — вопрос вообще очень не простой. Недостаточно быть старшим по рангу — надо еще входить в соответствующую структуру подчинения.

— Это как? Что за структура? — не понял я.

— Есть постоянные структуры, которые годами выполняют одну задачу, а есть временные — для выполнения конкретной задачи. Начальство в этом случае назначает главного, исполнителей ему в помощь, и утверждает структуру подчинения. Вот в этой структуре, например, капитан-инженер может быть подчинен поручику, поскольку тот — основной и самый компетентный специалист в решении этой задачи. В следующий раз может быть всё наоборот.

— А я в какую вхожу?

— А сейчас и увидим, когда в хранилище придем. Там всегда знают — кто, куда и кому… даже зачем. Им ведь необходимое снаряжение готовить, поэтому они всегда в курсе. Однако, судя по тому, как перед тобой прогибался наш "крючок", подчиняешься ты кому-то в больших чинах… а то и напрямую самому генералу.

В хранилище молчаливый хранитель в чине или ранге(?)… кажется, подкапитана — не привык я еще считать лучи солано на эполетах — приказал приложить руку к документу с моей подписью. Я помню, что подписывал несколько бумаг, и все они в области подписи были снабжены магическим узором, фиксирующим слепок руки подписывающего. Таким образом, приложив руку к такому документу, можно было заставить подпись светиться: зеленым цветом при совпадении узоров и красным — в противном случае.

Подпись подмигнула зеленым, хранитель удовлетворенно кивнул и указал помощнику номер ящика с тем, что мне причиталось. Мне выдали именной жетон, на котором красовалось мое звание. Все это можно было увидеть, только имея соответствующий допуск. Проще говоря, надо было коснуться другим аналогичным жетоном, чтобы они проявили себя. Для простых граждан достаточно было грозного слова "КСОР" на жетоне, поскольку подделать их было невозможно… или крайне сложно… впрочем, не для меня, как, вероятно, и для других целителей. Но продавать подделки с целью обогащения семьи мне и в голову не приходило… Однако, если я об этом подумал, значит, все-таки пришло? Заучился я что-то.

А еще в мое снаряжение входил тревожный амулет и… — три раза ха-ха-ха — амулет целительского доспеха: гвардейский вариант в виде широкого стального браслета на бицепс. Дают — бери. Я нахально и взял.

Мой сопровождающий подошел к хранителю, они пошептались, и тот, закатив глаза, ткнул пальцем в потолок.

— А ты не про-о-ост, — протянул капитан от канцелярии, когда мы с ним направились в сторону выхода. — Цепочка подчинения всего из двух звеньев: наш генерал и один из его порученцев. Спрашивать, кто ты и что ты, не буду. Меньше знаешь — крепче спишь. Если не знал эту простую истину, запомни. В нашем учреждении это очень уважается.

— А вот у нас в академии еще и мантии выдавали… а как здесь с формой?

— Так ты из академии? Ясно. А форма — это, подпоручик, за свой счет. Ее стоимость включена в жалование. Из расчета комплект — парадка, полевка — на год. Могу посоветовать хорошего портного. Шьет быстро, качественно и недорого.

— Спасибо. Я так спросил. Не думаю, что мне придется где-нибудь щеголять в форме.

У выхода мы с ним тепло распрощались, а я в очередной раз, но уже в сопровождении "целого" подполковника поехал в академию. Там мы сразу прошли в кабинет КРЫСа, и два мастера-бюрократа начали свой поединок. Следует признать, наш бю… специалист был на высоте. Не смущаясь принадлежностью оппонента к серьезному ведомству, давил его ссылками на инструкции, циркуляры, предписания, распоряжения, законы и прочие, милые сердцу обоих спорщиков занимательные бумажки. Тот в ответ бил тем же оружием. На мгновение мне показалось, что наблюдаю бой двух магов-целителей, равных друг другу по классу. Сражение грозило затянуться надолго. Главное, что я уловил — это проблема удостоверения моей личности. Считать ли документально зафиксированные мнения: жены, офицеров охраны и прочих знакомых и совсем мне незнакомых личностей достаточным основанием или нет. Мне пришла в голову одна мысль и — раз одна, надо ее поберечь — я поспешил встрять в битву гигантов.

— Простите, что прерываю ваш высоконаучный диспут, но если дело только в моей идентификации, то, может быть, в академии есть амулеты или документы, на которых зафиксированы какие-либо мои признаки — например, узор руки. Экзамены я же как-то сдавал, и артефакт отличал меня от других студентов…

Минута звенящей тишины и тягостного молчания. Я уж было подумал, что ляпнул глупость несусветную, но наш КРЫС прервал молчание одобрительным ворчанием.

— А что? Может сработать! Наш артефакт официально признан. Обмануть его невозможно… Пожалуй, документально зафиксированная ссылка на идентификацию с помощью артефакта будет признана инстанциями.

Он вызвал свою сотрудницу и попросил уточнить есть ли возможность сейчас получить доступ к артефакту. Оказалось — можно.

Все вместе мы прошли к тщательно охраняемому хранилищу, предъявив на входе свои жетоны, а КРЫС какую-то бумагу. Впрочем, в само хранилище нас все равно дальше комнаты для посетителей не пустили. Хранитель, выслушав нашу просьбу, попросил подождать и вышел в другую дверь. Я проследил за ним с помощью нити-луча — интересно было, да и Финь Ю рекомендовал тренироваться, не отключаясь от реальности. Хранитель прошел еще через три комнаты с охраной и, наконец, открыл массивную дверь, приложив к ней правую ладонь. За дверью оказалась небольшая комнатка, заставленная по стенкам стеллажами с наклонными полками. Каждая полка представляла собой длинный ящик, закрытый крышкой. Хранитель подошел к ближайшему стеллажу, сдвинул крышку ящика вверх, и я увидел внутри множество ячеек с кристаллами. Как соты. Сначала я подумал, что это те самые, которые нам выдавали в виде книг, однако приглядевшись внимательнее, понял свою ошибку. Эти были гораздо дороже и, кроме того…, от каждого тянулась тоненькая, уже знакомая мне нить-связь. Она уходила куда-то вниз. Не сдержав любопытства, я проследил одну из них. Заканчивалась она, вернее, начиналась от огромной друзы кристаллов небесно-голубого цвета, возлежавших на подставке в центре помещения глубоко под зданием академии. Я понял, что это и есть артефакт академии. Самой ошеломляющей новостью было то, что никого живого в помещении не было, а… нити были. Причем, не одна, как у меня, а множество. Стало быть, те кристаллы на полках, один из которых взял хранитель, являются, скорее всего, некой внешней частью сознания — если так можно говорить про камни — артефакта. Вот. Более точно можно выразиться так: камни — дистанционные рецепторы артефакта. Во всяком случае, могут служить аналогом рецепторов живых существ.