Ведьма Сталинграда - Джастин Сарасен

Алекс мягко спихнула его руку локтем.

– Прости, старина. Уже поздно, а мне завтра рано на работу. Надевай свои штаны и иди спасать Америку. Под покровом тайны.

Терри что-то пробурчал, но натянул трусы и брюки, а потом и рубашку. Алекс тем временем встала с постели и накинула халат, чтобы проводить приятеля.

Стоя в дверях он надел мягкую фетровую шляпу и поцеловал Алекс в щеку.

– Пока, милая. Обещай мне не спать с русскими мужчинами. Я слышал, они все как один дикари.

– Обещаю, – искренне сказала девушка и закрыла за Терри дверь.

Ей стало скучно, но спать еще не хотелось. Она подошла к окну. Выпавший утром снег превратился в слякоть, как всегда бывало на Манхэттене, и 112-я улица выглядела ночью весьма мрачно. Блуждающим взглядом она посмотрела на тротуар и увидела Терри, который выходил из ее дома. Его поджидала дородная седовласая женщина в зимнем пальто. Когда Терри сел в машину, она заняла место водителя. Машина уехала.

Ничего себе секретарша! Забирает босса ночью из дома подружки. Денег в Управлении стратегических служб было явно больше, чем в журнале «Сенчери».

Алекс приняла душ и легла в постель. Почитав детектив, она выключила свет и быстро уснула. Ей приснился странный сон: русские солдаты, сидевшие вокруг костра. Среди них был ее отец, одетый в форму царской армии.

Глава 3

Настя подтянула лямки рюкзака, и всеми силами старалась не споткнуться. Фонари на улицах Москвы не горели. Девушка сдала экзамены, прошла собеседования и думала, что на последнем этапе пути в летное училище станет веселее. Однако в городе, по улицам которого скользили темные фигуры жителей, царила атмосфера тихого ужаса. Во время последнего авианалета снаряд угодил прямо на Красную площадь. Оставшаяся от него воронка словно подчеркивала смертельную опасность, угрожавшую москвичам. Люди в панике разбегались в поисках укрытия.

Рядом с Настей шла девушка повыше, Екатерина Буданова. Она вдруг споткнулась и чуть не упала, и потому громко выругалась:

– Дурацкая форма! Штаны волочатся по земле.

– Мои тоже слишком длинные. Нужно подогнать их под свой рост. Ты умеешь шить?

– Нет, я умею только летать. Вдобавок… Ой! – На Катю вдруг налетела какая-то крупная барышня.

– Прошу прощения, – сказала она, – я не привыкла к толпам людей и к тому же не уверена, что иду правильно. Я дойду так до Белорусского вокзала?

– Да, – подтвердила Настя, – с тех пор, как начались авианалеты, туда норовит попасть пол-Москвы. Ты тоже хочешь уехать на восток?

– Нет, мне нужно попасть в летную школу Марины Расковой. Если, конечно, я отыщу нужный поезд.

– Мы, кстати, тоже туда едем. Меня зовут Настя Дьяченко, а это моя подруга Екатерина, то есть Катя, – Настя протянула незнакомке руку, но в ту же секунду поняла, что та ничего не увидит в темноте. Тогда Настя провела пальцами по пальто девушки и встретила энергичное рукопожатие.

– Инна Портникова, очень приятно. Да, в такой толпе лучше держаться вместе, – она взяла Настю под руку, и они стали пробираться вперед плечом к плечу.

На подходе к вокзалу Настя разглядела очертания двух башен, темневших на фоне более светлого облачного неба. Ближе к вокзалу люди становились агрессивнее. В потоке тех, кто собирался в эвакуацию, девушки протолкнулись через большой арочный вход в здание вокзала. Там оказалось светло, и Настя увидела целые семьи с огромными баулами, маленькими детьми, подростками и стариками. Неужели гибель большого города выглядела именно так?

Девушки остановились у табло отправления поездов. Там были указаны номер пути и станция назначения, но время отправления написано не было. И они растерялись. Вдруг Настя краем глаза заметила со спины женщину в летной форме. Девушка подошла к ней, робко похлопала по руке и вежливо обратилась:

– Извините, товарищ полковник…

Женщина обернулась, и Настя отпрянула от неожиданности: перед ней стояла сама Марина Раскова, героиня Советского Союза, известная миллионам.

– Не полковник, а майор, дорогая, – усмехнулась Раскова. – Сдается мне, ты ищешь наш поезд. Он стоит вон там, на восьмом пути. У нас последние пять вагонов. – Похлопав девушку по плечу, Раскова отвернулась и снова стала вглядываться в толпу на входе, очевидно, в поиске своих подопечных.

Настя, Катя и Инна прокладывали себе локтями путь в гудевшей толпе. На пути номер восемь стоял длинный товарняк. Вагоны охраняли мужчины в форме. Настя протянула им документы.

– Мы новобранцы. Нас отправила сюда майор Раскова.

– Хорошо, залезайте, – охранник ухватил Настю за плечо и втащил по мосткам в последний вагон. Ей подали вещи. Вслед за ней в вагон забрались Катя и Инна.

В вагоне были одни женщины – человек двадцать. Они сидели на соломенных матрасах и скатанных постелях. Вдоль стены был протянут провод с лампочками. Они пока не горели, но, наверное, зажгутся, когда поезд тронется. В центре вагона на металлическом листе стояла остывающая печка-буржуйка, рядом с ней – ведро с углем.

Девушки отыскали три свободные скатки и устроились рядом. При следующем осмотре в одном из углов полутемного вагона обнаружилась шторка. Настя догадалась, что за ней находится дыра в дощатом полу, которая будет служить им туалетом. Оставалось надеяться, что ей будут пользоваться не слишком часто.

Было приятно ощутить себя частью чего-то конкретного и важного, а не просто болтаться в толпе людей на вокзале в попытке добыть себе место в одном из поездов. Здесь был не так слышен тревожный и агрессивный гул толпы.

Настя устроилась и стала разглядывать других девушек. Со многими из них она познакомилась в ту пору, когда ходила на собеседования. Кое-кто разделся и, завернувшись в одеяло, подшивал форменные брюки и рубашки в свете, падавшем из двери. Другие просто сидели на своих соломенных тюфяках, подогнув колени, и беседовали. Настя перекинулась парой слов с некоторыми из них и задремала, пригревшись в теплом воздухе вагона. Прошло уже больше двух часов, когда в дверях, наконец, возникла женская фигура.

– Добрый вечер, товарищи, – произнесла Марина Раскова властным и одновременно свойским голосом. – Могу вас обрадовать: нам разрешили тронуться в путь. Мы направляемся на аэродром Энгельс в Саратовской области, где есть летная школа. Это относительно недалеко, но в стране всеобщая мобилизация, а у нас очень низкий приоритет. Мы будем вынуждены пропускать составы с солдатами и боеприпасами, которые направляются на запад, а также поезда с заводским оборудованием и рабочими, которые следуют на восток. Предлагаю вам заняться в дороге изучением воинского устава и устройства самолетов. Если у вас есть нитки с иголками, то у вас как раз будет время подшить форму.

– А как насчет сапог? – спросила одна девушка. – Они просто огромные.

– Тут мы вам помочь не можем. Попробуйте намотать две портянки. К тому же так теплее.

– Что мы будем есть? – отважилась задать вопрос Инна.

– Я достала для вас хлеб и несколько ящиков селедки. Еще будет чай. Надеюсь, поездка займет не больше трех-четырех дней. Вам выдали шерстяное белье, воспользуйтесь им. У вас есть печка, но угля не так уж много, так что лучше топите ее по ночам.

– Добро пожаловать в ряды советской авиации, – сказала Раскова, козырнув новобранцам. Она развернулась и спустилась на платформу.

– Какой сегодня день? – пробормотала Катя, проснувшись. Ее контральто прозвучало ниже обычного. Она села и провела рукой по волосам. – Не могу вспомнить. Пятое? Шестое? Двадцать седьмое? Дни и ночи перемешались. – Девушка потерла лицо. – У нас еще есть хлеб?

Инна сидела возле печки и ссыпала туда остатки угля. Впрочем, до углов вагона тепло не добиралось.

– Нет, хлеба больше нет, – сказала Инна. – Есть горячая вода и немного заварки. Я сейчас сделаю чай. Если б только у нас был сахар…

– Сахар? – проворчала одна из девушек. – Я уже и вкус-то его забыла.

– Кто-нибудь знает, где мы находимся? – спросила Настя, обводя взглядом немытые и отекшие лица.

– Стоим на очередном запасном пути, – сказала Инна. – Я выходила пописать и не увидела ни души.

В этот момент стальная дверь вагона отъехала в сторону с тупым металлическим скрежетом, и в вагоне появилась Марина Раскова. Она тоже выглядела измотанной, под глазами у нее залегли глубокие тени. Но всё равно она была аккуратно причесана: безупречный пробор, волосы стянуты в тугой узел на затылке.

– Как поживаете? – спросила она с напускной бодростью, но Настя всё равно оценила старания командира.

– В целом мы в порядке, но у нас кончилась еда. Мы надеемся… – заговорила Катя своим характерным низким голосом.

– Я все понимаю. К сожалению, запасов у нас не осталось. Не отчаивайтесь, товарищи. Мы уже близко к цели. Если нам повезет, мы прибудем в Энгельс уже сегодня вечером.

Они действительно добрались до места назначения почти «вечером», то есть в три часа ночи. Привязав скатки к рюкзакам, они выбрались наружу, где царили мороз и мгла. Как и в Москве, электричества в Энгельсе не было. Усталые, с тяжелой поклажей, девушки следовали за командиром, как тени в загробном мире. Их встретили постовые летной школы с фонарями, стекла которых были закрашены синей краской, и проводили в просторное помещение. Сопровождающий пояснил: