Истории с географией - Мария Гинзбург

Пока Влад переваривал эту новость, она добавила:

— Давайте есть.

Девушка вынула из шкафчика пару алюминиевых мисок, разложила в них коричнево-белую массу и поставила на стол.

— Я бы помыл посуду, но рука… — сказал Влад, когда миски опустели.

— Перестаньте, — отмахнулась Транни, загрузила посуду в бочонок и залила водой.

— Вы знаете такие замечательные сказки, и вы такая ловкая, — сказал Никитский. — И красивая… Жаль, что вам назначили Дитриха.

Он смутился и замолчал.

— Мне его никто не назначал, — сказала девушка. — Я его выбрала сама.

— Но я думал…

— Я не из тех девушек, которых между вами распределили старейшины.

Тран Ле Чин ясно улыбнулась.

— Я выбрала Дитриха за то, что он подарил мне звезду. Вот эту.

Девушка приподняла цепочку на шее, которую Влад сначала не заметил.

Из-под грязного фартука вынырнула оранжевая звезда. 

II

Тран Ле Чин ударила ногой по двери каюты и нажала на спуск парализатора. Поле, которое генерировалось в нем, не оказывало никакого влияния на неодушевленные объекты, но лишало способности мыслить и передвигаться любое живое существо, от червяка до юя, — надо было только выставить соответствующую мощность заряда. Сейчас парализатор стоял на максимуме.

В каюте никого не оказалось. Увидев черное платье с блестками, валявшееся на развороченной постели, Тран Ле Чин расслабилась. Белая женщина не могла быть ей серьезным соперником в драке, ей, владевшей тайным боевым искусством ханна наравне с мужчинами своего племени.

— Я знаю, что ты здесь, — сказала девушка на чужом языке, который так старательно учила. — Мы ничего не сделаем тебе.

Это было ложью. Всех женщин с захваченного корабля предстояло уничтожить, как и всех мужчин.

Ну, почти всех. Люди Надежды следовали заветам Тзцин Ляо, а он говорил, что раз в два поколения кровь надо освежать, смешивать с чужой, иначе начнут рождаться уроды и идиоты.

Однако никто не отозвался — похоже, в каюте никого не было. Поморщившись оттого, что зря израсходовала заряд, Тран Ле Чин шагнула через порог. Платье понравилось ей, хотя вряд ли пришлось бы впору. Однако девушка умела обращаться с иголкой и ниткой ничуть не хуже, чем с парализатором. В этот момент, когда Тран Ле Чин подумала, что обрезков хватит на шаль, перед ее глазами мелькнула дверь. Девушку сильно ударило по руке и выбросило обратно в коридор. Тран Ле Чин приложилась спиной об пол так, что у нее в глазах потемнело от боли. Вдобавок она лишилась парализатора. Оружие, крутясь на досках палубы, отлетело метра на три в сторону и теперь лежало, сияя отвратительно-белым обшарпанным пластиком ручки.

Девушка увидела мужчину в дверях каюты. Нет, не так. Сначала она увидела оранжевую звезду на обнаженном торсе, а потом уже человека, который носил эту звезду. Тран Ле Чин уже успела заметить, что все белые люди намного выше ханна, но этот был просто огромен. На миг ей показалось, что он не пройдет в дверь, — и мужчина действительно чуть наклонил голову, чтобы не удариться лбом о притолоку.

Тран Ле Чин чуть не застонала от собственной глупости. Конечно, он стоял за дверью. Все же излучение парализатора не до конца нейтрализовалось пластиковой панелью — мужчина с трудом наклонился, правая рука его висела как плеть. Однако Тран Ле Чин ничуть не сомневалась, что он сможет затащить ее в каюту при помощи одной руки. Девушка ударила его ногой в лицо. Белый человек осел назад. Транни вскочила, сделала шаг в сторону парализатора и с ужасом увидела, что мужчина уже поднимается. По разбитому лицу текла кровь. Тран Ле Чин снова ударила его ногой — тем коронным приемом, после которого Ли Тянг всегда красиво падал на мат.

Но в этот раз все получилось иначе.

Уклониться от ее удара белый не мог — правая половина тела почти не повиновалась ему. Он просто схватил девушку за лодыжку и ударил Тран Ле Чин ногой по корпусу. Девушка второй раз за тридцать секунд грохнулась затылком о палубу и скрючилась от боли. Мужчина стоял, смотрел на нее сверху вниз и улыбался разбитым ртом — скорее восхищенно, чем издевательски. Она заметила, что глаза у него неестественно огромные и синие, как небо.

— Неплохая работа, детка, — сказал он. Из-за опухшей губы у него получилось несколько шепеляво, но Тран Ле Чин поняла его.

Девушка увидела у него на лбу белый крестик и улыбнулась, несмотря боль. Мужчина краем глаза тоже уловил какое-то движение и присел. Часть заряда ушла в притолоку, но оставшейся части все же хватило, чтобы успокоить белого. Мужчина пробормотал какое-то короткое слово и тяжело рухнул на пол. Подошел Ли Тянг, поигрывая парализатором.

— Ничего вам, бабам, доверить нельзя, — сказал он и сплюнул. — Сидела бы дома и не лезла в мужское дело…

— Проверь его коэффициент, — перебила Тран Ле Чин.

Девушка встала. Ли Тянг приложил прибор к шее мужчины. Прибор тихонько пискнул.

— Сто двадцать коэффициент у этого ублюдка, — сообщил Ли Тянг.

— У того ублюдка, что стал твоим отцом, коэффициент был шестьдесят восемь с половиной? — издевательски протянув “с половиной”, спросила девушка. — Или я ошибаюсь?

Ли Тянг скривился от ярости и пнул бесчувственное тело ногой под ребра.

— Свяжи ему руки, — сказала Тран Ле Чин.

Когда Ли Тянг почти закончил, пленный застонал и открыл глаза.

— Встать, урод, — сказал Ли Тянг.

Когда белый с трудом поднялся, кровь стекла с его лица на шею. Алый язык наполз на один из лучей звезды. Тран Ле Чин нахмурилась и протерла украшение.

— Ой-ей, какая трогательная забота! — скривившись, заметил Ли Тянг. — Тебе его не назначат, и не мечтай. Мао Бэй побережет свою родную кровиночку…

Он гнусно захихикал, но осекся под холодным взглядом девушки.

— Что с того? — пожала плечами Тран Ле Чин. — Люди с коэффициентом ниже восьмидесяти не могут войти в наш клан, так что тебя мне не назначат тоже.

Из кают-компании доносились пьяные голоса. Вкус настойки из кореньев ти не выдерживал никакого сравнения со вкусом коньяка из запасов командира “Капитана Кука”. А в баре корабля белых, когда он шел ко дну, не оставалось ни одной бутылки. Катер, который ханна использовали для абордажа, можно было перевести на автоматическое управление. Но юный капитан Су Вонг отказался от выпивки, за что Ли Тянг обозвал его сосунком. После чего Су Вонг выбросил Ли Тянга из капитанской рубки и забаррикадировал дверь. С самого детства Су Вонгу лучше удавалось находить общий язык с машинами, чем с людьми. Но кроме капитана и двух пленных, на катере был еще один трезвый человек.

Тран Ле Чин сидела на корточках за трофейной бочкой с машинным маслом, проклинала неудобную юбку и целилась в лоб пленному из гипноизлучателя. Рядом послышались чьи-то шаги. Девушка замерла. Пьяные почти не забредали на корму, но этот дошел. Раздались характерные звуки — кто-то блевал с борта. Транни видела, как черный плавник вспорол воду и пошел в сторону, где с равномерными шлепками падала непереваренная масса. Сегодня хозяева акул поднесли им обильное угощение, но, как гласила народная мудрость, акула сытой не бывает.

Девушка дождалась, пока не рассчитавший сил гуляка вернется в кают-компанию, и снова прицелилась. К вечеру море разыгралось, и абордажный катер бросало на волнах, так что удалось ей это с трудом. Тран Ле Чин нажала спуск. Фонарь, висевший на корме над грудой тюков, слегка качнулся. Свет упал на пленного, перетянутого ремнями как колбаса, отразился от оранжевой звезды на его груди.

И от широко раскрытых глаз.

“Похоже, батарейка села, — подумала девушка. — Пойти у Су Вонга попросить, что ли?”.

Но, как брат и как капитан, он очень заинтересовался бы, зачем Тран Ле Чин понадобился работающий гипноизлучатель.

“Ну, пожалуйста, в последний раз”, — подумала девушка и погладила оружие. Но гипноизлучатель остался глух к ее мольбам. Девушка пробормотала себе под нос короткое словечко, которое сказал белый перед тем, как упасть. Пленник расхохотался. Захваченная врасплох, Тран Ле Чин застыла на месте.

— Подойди, возьми ее, раз она так тебе нравится, — тихо сказал он на языке ханна. — Я связан, тебе нечего бояться. Меня, кстати, зовут Дитрих. А тебя как?

Девушка поборола удивление. “Великий Мао, ну и имечко, — подумала Тран Ле Чин. — Язык сломаешь”. Она выпрямилась во весь рост и одернула юбку.

— Меня зовут Тран Ле Чин. А такие воины, как ты, опасны и связанные.

Дитрих улыбнулся, в свете фонаря блеснули ровные белые зубы.

— Не глупи, Транни, — сказал пленный, чудно переделав ее имя. — Допустим, я возьму тебя в заложницы и захвачу катер. Так ведь у вас в движке топлива только на дорогу туда-обратно, я же слышал. А тут вокруг на четыреста миль только океан. Я бы сам отдал тебе эту игрушку, но я же связан.