«На суше и на море» - 65. Фантастика - Герман Чижевский

Путники прибыли в эти края издалека с повозкой, запряженной парой крепких лошадей, и трудились в полную силу уже пятый час, раскапывая крупный рыжий песок.

Квадратная площадка в десяток ярдов углубилась на несколько футов. По краям площадки высились неровные бугры выброшенного щебня, мелких камней, песка. Вал, окруживший яму разорванной волнистой линией, был черно-серого цвета. Он продолжался на внешней стороне бесконечными молчаливыми нагромождениями растрескавшихся скал, пепельных каменных глыб, переходя в бескрайних просторах слегка всхолмленной равнины в полустертую линию задымленного горизонта.

Кроссби продолжал вяло копать еще несколько минут. Затем решительно отбросил лопату. Тяжелый дребезжащий шум камней внезапно смолк. И непривычная тишина, словно молотом, ударила людям в уши — они ощутили почти физическую боль.

— От такой жары с ума можно сойти, — сказал Кроссби и сел на камень рядом с компаньоном.

— Тепловой удар нам не грозит, — заговорил его спутник, — соли у нас достаточно. Недостаток ее в крови — дело нешуточное, когда в таком пекле жарятся только двое.

— От камня веет, как от камина, — продолжал Кроссби, вставая и опускаясь на корточки, — а духота, словно в галерейных лесах на Луалабе, и такое чувство, что вот-вот хлынет проливной дождь…

— Вы всегда страдали некоторым избытком воображения. Почему вы решили, что будет дождь? Это же почти Атакама, хотя и несколько в стороне. — Бигелоу критически оглядел фигуру Кроссби.

Они были в серых запыленных брюках и выцветших синих рубахах с закатанными по локоть рукавами.

— Вы заметили, Бигелоу, какой здесь временами ветер? — снова заговорил Кроссби и вдруг умолк.

В этот момент где-то в вышине над ними задул ветер и вскоре стих, а на их разгоряченные лица вдруг повеяло струей сырого липкого воздуха. Кроссби в недоумении завертел головой, принюхиваясь.

— Очень странно, — в задумчивости проговорил он, — вот опять. — Он переменил позу: — Вы почувствовали, чем запахло?

Бигелоу посопел носом, но, казалось, не обнаружил ничего необыкновенного.

— Да ничем особенным, — сказал он.

— Да нет же, сэр. Вы разве не уловили запаха? Он очень необычен для этих мест…

— Чепуха! Вы просто ошиблись. Что же необычного в нем? Не запах же дыма от костра пещерного человека! Здесь нет пещер и нет других отложений, кроме палеозойских. Вы это столь же хорошо знаете, коллега, как и я. Вы только взгляните, сколько нам еще предстоит работы, — вяло продолжал он, — а ведь мы не юноши. Вот вы толкуете о дожде. Ну какой дождь в этой бескрайней пустыне? И потом дождь бы только помешал нам. Возьмитесь-ка лучше за дело. И да сопутствует нам успех…

— Нет, нет! — возразил Кроссби. — Сказать вам, какой запах приносит ветер?

— Он лишен запаха, мистер Кроссби.

— Запах дождя, грозового ливня!

— Запах чего? Это у вас от перегрева. Прикройте чем-нибудь голову. Где ваша шляпа? Возьмите мою.

— Да вы не спорьте! — почти рассердился Кроссби и стал грязным носовым платком протирать глаза.

— В конце концов, — проговорил Бигелоу, — отчего бы и не быть дождю? Ведь дожди идут даже в Сахаре! А от нас до моря рукой подать.

— Конечно, — сказал Кроссби, — запах дождя еще не самый дождь, но все же для пустыни запахи необычные. Впрочем, мы в низине, и возможно, что она обширна.

Они приступили к работе. Уже через час их ждала первая находка. Исследователи наткнулись на стяжения. В конкрециях в каменных футлярах лежали кости. Некоторые футляры имели трещины и раскалывались под молотком, другие они нагревали в пламени спиртовок и бросали в холодную воду. В недрах конкреций обнажились кости небесно-голубого цвета. Люди удвоили осторожность и внимание. Лопаты были оставлены. Их заменили раскопочные ножи, которые принес Бигелоу.

Открытие голубых костей словно влило в ученых новые силы, и они продолжали ползать на коленях по песку, острым камням и перерывать их руками даже тогда, когда, казалось, никаких ископаемых разрытый песок уже не содержал. Кроссби, оперировавший препаровальной иглой, поднял на спутника усталые глаза:

— Это не совсем то, что мы надеялись найти, но все же и это интересно. Рыбы верхнего девона изучены в достаточной мере. Стоит ли загромождать повозку?

— Мы вскрыли девонский пласт, — не отрываясь от работы, проговорил Бигелоу.

— Силурийские обнажения надо искать в другом месте или глубже.

Спустя минуту Бигелоу, жилистый и сухой, как трость, вновь стоял на коленях посреди груды песка и галечника в нескольких ярдах в стороне от Кроссби, угрюмо склонившись над позвоночником таинственного первичного четвероногого. Мягкой широкой кистью ученый торопливо помахивал взад и вперед, сметая с хрупкой поверхности песчинки.

— Верхнедевонский стегоцефал, — отметил Бигелоу, — прекрасно сохранившиеся амфицельные позвонки — выпуклые спереди и вогнутые сзади. Классический позвоночник примитивных амфибий! — не удержался он от восторженного восклицания. — Взгляните, сэр!

— Сейчас посмотрю, — отозвался Кроссби. — Опять запахло дождем или сыростью, — возвестил он и отложил иглу. Бигелоу оторвался от работы и поднял голову.

— Почему же тогда на этих песках ничего не растет? — заметил он. — По-видимому, если дожди и выпадают, то это случается крайне редко.

— Может быть, мы прибыли сюда как раз накануне этого редчайшего случая? — предположил Кроссби.

Он выпрямился и испытующе оглядел пустынный горизонт. Кроссби простоял так несколько минут и вдруг почти физически ощутил угрожающее одиночество, которое начинало отовсюду наползать неясными предвечерними образами и казалось чутко подстерегающими тенями. Солнце садилось. Кроссби стоял и осматривался в задумчивости еще несколько минут. Потом машинально потянулся за сигаретой.

Смутная, неосознанная тревога закрадывалась и в душу Бигелоу, но он умел не прислушиваться к ней и, опустившись на колени, с сочувственным видом наблюдал за не в меру впечатлительным коллегой. Минуты текли в молчании. В стороне знакомо и успокаивающе позвякивали сбруей лошади. Их выпрягли, и они стояли у фургона в тени с грустным видом, уныло понурив головы, изредка поводя ушами.

— Может быть, вы и правы, — негромко произнес Бигелоу, — хотя и маловероятно.

— Что такое? — переспросил Кроссби.

Бигелоу медлил с ответом, он протянул руку за кистью, посматривая на компаньона. Тот одной рукой прикрыл глаза от низко стоявшего ослепительного солнца, а другой указал вдаль.

— Да, — промолвил он, словно пришел к окончательному выводу, — воздух влажный… Похоже, что, несмотря на абсурдность дождя в пустыне, будет дождь… Что вы на это скажете, Бигелоу? Это феномен, почти феномен! — вполголоса добавил он. — Здесь и колодцев никаких нет… Совершенно безводная и бесплодная местность! Дожди приходят оттуда. — И он указал рукой на юго-восток.