Королевский наместник (СИ) - Богородников Алексей Владимирович

— Только один, — пробормотал восхищенный король, дыша страстно и томно в районе груди королевы, — откуда ты столько всего знаешь?

— Это моя обязанность, как твоей королевы, — мягко проворковала Найзирия, умолчав о том, что львиную долю информации получила от своей дочери, пробегая пальчиками по затылку мужа и вжимая его покрепче в себя, — быть опорой и поддержкой, служить в удовольствии и радости…

Последние слова Шайред Четвертый уже не слышал, падая на королеву и задыхаясь от страсти.

Глава 2

«Сей монстр называется Горный Палач», — читал Шайред Четвертый лист-справку из гильдии авантюристов Тритикама, — «на языке Создателей Мантин Кезекьюшн. Уровень данного экземпляра пятьдесят восьмой. Царство монстровые, отряд позвоночные, класс бинарный, рептонасекомое. Обитает в труднодоступных горных местах. Непобедим, без использования защитных бафов, вблизи и на средних дистанциях». — прочитал король, утирая вспотевший лоб. — Обладает мощнейшими ментальными особенностями ауры. Скелет прочный, тело защищено панцирем, лапы уязвимы. Скорость передвижения средняя. Хорошая маскировка. Начальный уровень особи начинается с тридцатого и может достигать сотого под конец жизнедеятельности. Для управы на монстра пользуйтесь защитным ментальным бафом от Святого Клирика «Благословение Духа Небес».

Король отпил из фужера сока, смешанного с минеральной водой, и тоскливо посмотрел на жену и дочь. «Аха, баф от Святого Клирика пятидесятого уровня. Это что — штука такая. Где такие водятся?»

Аиша с независимым видом подпиливала ноготок на левой руке с помощью маникюрной дощечки, обернутой замшей. Найзирия с тревогой вслушивалась в монотонный голос Шайреда, а по окончании, ободряюще положила свою руку на его.

— Шнобель Шиноры (была такая некрасиво известная ведьма-лесбиянка в истории Шайна)! — выругался король — так это всё правда?! Сопляк так хорош!?

— Молодость сворачивает горы! — ощетинилась сразу принцесса.

— Но не на своих же родителей их сворачивать, — пожаловался, как-то сразу обмякший, Шайред Четвертый.

Найзирия осуждающе посмотрела на дочь.

— Успокоились все, — скомандовала она. — Вот ты чего Шай ерепенишься? У кого из принцесс в мужьях герой был?

— У Ариши Шторморожденный, — пробормотал он. — Потому её, родители видели только раз в год, пока не умерли и ей не пришлось царствовать. Всё со своим муженьком в походах пропадала.

— Я пропадать не собираюсь, — неуверенно сказала Аиша. — Джерк классный, вы его полюбите.

Шайред Четвертый от таких слов осунулся еще больше и начал впадать в кому.

— Ты отца-то родного не добивай! — попеняла ей королева. — сама же сказала, что серьезных отношений не хочешь еще!

Шайред Четвертый выплыл из обморока и чуть прирумянился.

— Так вы бы знали сколько девок вокруг него крутится! — возмутилась Аиша, — я уже всё-всё у Каи узнавала! Шага ступить не дают.

— Титулованную львицу не сравнить со сворой дешевых гиен, — нахмурилась Найзирия.

— Львица без любви — овца, — категорична высказалась Аиша. — нормально вообще меня под замок сажать, когда там вокруг него одни соблазны?

— Доча, любовь она как мыло в ванной, — попыталась успокоить её Найзирия, — крепко сожмешь, может выскользнуть.

— Мне чего, из-за вас сухим бруском остаться теперь? — недобрым огоньком загорелись глаза принцессы.

— Хватит! — треснул кулаком по столу, пришедший в себя Шайред Четвертый. — у меня голова уже кружится от хода ваших мыслей! Пусть приезжает, раз пацан он весь из себя крутой, заценим.

— Я возглавлю пригласительную делегацию, — быстро сказала Аиша, — так он может и не поверить, разозлиться, исчезнуть. К королю наместников просто так не вызывают.

— Ой, делай что хочешь! — махнул рукой смирившийся король. «Главное, вот этого шума и визга больше не будет», — подумал он, покоряясь воле обстоятельств. Тем более, если парниша весь из себя героический, значит глуповат. Может ушлется на подвиги, и вся любовь растает как дым. Найзирия придумает что-нибудь. Монстры по дороге съедят в конце концов. Здесь Шайред покосился на справку от гильдии и вздохнул. Бесплодные надежды порождают отчаяние.

Это простые жители думают, раз герой появился, то всё хорошо впредь будет. Отнюдь! В воинских подвигах он может герой, а как речь о мирских делах или пуще того — политике, клоун клоуном. Таких дров может наломать. Шайред Четвертый вспомнил первый подвиг Короткорукого, когда он объявил рабство своих сограждан вне закона. По наущению Дорифора Эсванийского или по глупости, но прямо так и заявил, явившись во дворец — всех освободить. Ему пытались объяснить, что так дела не делаются, но Бертран закусил удила и настругал на ломтики королевского советника. Король эсванийский видит — ну сумасшедший сумасшедшим, а куда деваться, вызывает глашатая. Бертран выходит с ним на площадь и провозглашает отмену рабства. Кто не освободил — тому прическу поправляют вплоть до шеи. Всем свободу — гуляй, веселись, а рабы привыкли с хозяином жить вместе, есть из одного котла. После отмены рабства жить вместе нельзя, идти некуда, зарабатывать нечем. Тут такое началось, еще лет двадцать после Бертрана бандитизм расхлебывали.

— И что я эсванийскому принцу напишу? — жалобно вырвалось у него.

— Правду напиши, — вздернула носик Аиша, — без меня он плохо, но жить сможет, а со мной хорошо будет смотреться только в виде надгробного памятника.

Шайред Четвертый скорбно скривил губы, созерцая свою, такую довольную дочь. Он вообще-то, как раз на переговорах с принцем и сидел в замке у границы, когда надпись появилась о присоединении Чудесной Долины Аишей Выдающейся. У принца потекли слюни, у его папашки задергался глаз. Чуял старый, приданое за такой дочуркой и вовсе можно не давать. Гений королевства, с титулом от Создателей. Да тут впору самому за неё городишко какой выторговывать или преференции торговые.

Что по мелочи он и выбил всякое: вроде беспошлинного провоза тканей. А теперь вот, что будет? Да и ладно ткани, а если союз разрушится, такой тщательно, десятилетиями, выстраиваемый между королевствами?

— Капитана королевской стражи в охрану возьми, с двумя взводами сопровождения, — произнес он, подчиняясь неизбежному.

— Всё, я пошла, — подпрыгнула она, — маменька, папенька вы лучшие, люблю вас, я за вещами.

— Какими вещами, — насторожился король, она чего, переезжать собралась что ли?!

— Гитару думаю ему подарить, — разъяснила Аиша, — еще мастера для часов на башню привезу, портного хорошего, живописца. Он собирается сделать город высокой культуры из Самура, так и сказал.

— Ты это день-туда, день сюда, — заволновался Шайред Четвертый, — чтобы через три дня в столице была со своим, — «он хотел сказать оборванцем, но вовремя заметил блеснувшие глаза дочери», — со своим героическим другом, — примирительно закончил он.

— Обещажки! — торжественно сказала принцесса. — считать начинай завтра, я пока собираюсь.

Она выпорхнула певчей птичкой в рассвет, а король хмуро спросил у королевы:

— Допустим он даже нормальный, допустим даже он весь из себя героический, что с эсванийским принцем делать будем?

— Напишу Рошелдару, — решила Найзирия, — у него дочке уже двенадцать в этом году. Почему бы не переключить на неё?

— Обидки будут, — предупредил Шайред Четвертый. — принц в том возрасте, когда не принимают отказы.

— Если он настоящий принц, — жестко сказала Найзирия, — значит, не может позволить себе роскошь быть самим собой. Мы можем позволить себе такое для дочери, потому что у нас королевские векселя Эсвания, а не наоборот.

— Да, так и скажу ему, — саркастично ответил король, — будь попроще и купи себе новый мечик. Говорят, покупки утешают.

— Да плевать на принца, всё зависит от короля, — тряхнула белокурыми локонами Найзирия. — наша дочь достойна лучшего. Посмотрим насколько этот её выбор очевиден воочию.

***

Аиша нахмурилась, лобик прорезала едва заметная морщинка. Глава гильдии часовых дел Тритикама дрогнул коленками. Два мастера рядом синхронно сглотнули.