Отступление с Земли - Артур Кларк

Я ожидал, что обнаружу некое фантастическое создание, возможно, огромный голый мозг на рудиментарных ножках, но с первого взгляда понял, что в сфере не было ничего живого. От стены до стены этого огражденного металлом пространства располагалось скопление крохотных и невероятно сложных механизмов, и все они щелкали и гудели почти со скоростью света. По сравнению с этим чудом электронной инженерии наши огромные излучатели должны были показаться изделиями детей или дикарей. Я увидел мириады крохотных электронных цепей, периодически вспыхивавших направляющих клапанов и странных очертаний толкателей клапанов, снующих среди движущегося лабиринта приборов, абсолютно не похожих ни на что когда-либо созданное нами.

Разработчикам этого механизма мой атомный реактор мог показаться детской игрушкой.

Секунды две, наверное, я с изумлением таращился на потрясающее зрелище, а затем на экране внезапно возникла пелена помех и начался безумный танец бесформенных пятен.

Я столкнулся с устройством, до сих пор нами не освоенным, — с экраном, сквозь который не проникает излучение. Возможности загадочных созданий оказались даже большими, чем я мог себе представить, и перед лицом этого последнего открытия я уже не мог чувствовать себя в безопасности даже на борту своего корабля. Откровенно говоря, мне вдруг захотелось оказаться как можно дальше от острова Термитов, за много-много миль. Желание было столь сильным, что минуту спустя я уже летел высоко над Тихим океаном, поднимаясь все выше и выше сквозь стратосферу, чтобы затем по огромному овалу, загибавшемуся вниз, спуститься к Англии.

Вы можете улыбнуться или обвинить меня в трусости, добавив, что мой дед Ворак никогда бы так не поступил, но слушайте, что было дальше.

Примерно в ста милях от острова и на высоте в тридцать миль, когда я передвигался уже со скоростью, превышавшей две тысячи миль в час, в переключателе послышался страшный треск и низкое гудение мотора сменилось страшным утробным ревом, словно при внезапно возникшей перегрузке. Одного взгляда на приборную доску оказалось достаточно, чтобы понять: экраны вспыхнули под воздействием луча высокой индукции. К счастью, мощность его была сравнительно мала, и мои экраны справились без особых проблем, хотя, окажись я ближе, все могло бы закончиться совсем по-другому. Несмотря на это, на мгновение я все же испытал настоящий шок, пока не вспомнил известный военный трюк и не сосредоточил все поле моего геодезического генератора в луче. Я включил излучатель как раз вовремя, чтобы увидеть раскаленные обломки острова Термитов, погружавшиеся в океан…

Итак, я вернулся в Англию с одной решенной проблемой и дюжиной гораздо более серьезных, еще только сформулированных. Каким образом мозг-термит, который, по моим предположениям, являлся механизмом, до сих пор не обнаружил себя перед людьми? Они часто разрушали жилища его народа, но, насколько мне известно, супертермит никогда не мстил. Однако стоило мне появиться, как он бросился в атаку, хотя я никому не причинил вреда! Возможно, каким-то непонятным образом он узнал, что я не человек, а следовательно, весьма серьезный потенциальный противник. Или, может быть, — хотя я не рассматривал всерьез подобное предположение — этот механизм выполнял обязанности стража, охранявшего Третью от таких, как мы, пришельцев.

Во всем происходящем присутствовало какое-то пока еще непонятное мне несоответствие. С одной стороны, мы имеем невероятный интеллект, владеющий большей частью, если не всеми нашими знаниями, в то время как, с другой стороны, слепые, сравнительно беспомощные насекомые ведут бесконечную войну при помощи слабого оружия против врагов, с которыми их правитель может расправиться мгновенно и без труда. Где-то в этой безумной системе должна скрываться цель, но она недоступна моему пониманию. Единственным рациональным объяснением, которое я мог придумать, было то, что большую часть времени мозг термитов позволял им действовать самостоятельно, автоматически, и только очень редко, возможно раз в столетие, активно управлял ими сам. В той мере, в какой это казалось ему безопасным, он довольствовался тем, что позволял человеку поступать как угодно, и мог даже проявлять доброжелательный интерес к нему и к его работе.

К счастью для нас, супертермит отнюдь не неуязвим. Действуя против меня, он ошибся дважды, и вторая ошибка стоила ему существования — не могу сказать жизни. Я уверен, что мы можем справиться с подобным созданием, поскольку оно или ему подобные все еще контролируют оставшиеся биллионы расы. Я как раз вернулся из Африки, где образ жизни термитов пока еще остается неизменным. Во время этого путешествия я не покидал моего корабля и даже не приземлялся. Я уверен, что навлек на себя ненависть целой расы, и не хочу рисковать. До тех пор пока я не получу бронированного крейсера и штата экспертов-биологов, придется оставить термитов в покое. Но даже тогда я не буду чувствовать себя в абсолютной безопасности, поскольку на Третьей может существовать гораздо более могучий интеллект, чем тот, с которым мы уже столкнулись. Мы должны принять во внимание этот риск, поскольку до тех пор, пока мы не найдем способ ему противостоять, Третью планету нельзя считать безопасной для нашего народа".

Президент выключил транслятор и повернулся к собравшимся.

— Вы слышали сообщение Тетона, — сказал он. — Я осознал его важность и сразу же послал тяжеловооруженный крейсер на Третью. Как только он появился, Тетон взошел на борт и отправился в Тихий океан.

Это было два дня назад. С тех пор я ничего не слышал ни о крейсере, ни о Тетоне, но мне известно следующее.

Через час после того, как корабль покинул Англию, мы засекли излучение его экранов и в течение всего нескольких секунд другие помехи — космические, ультракосмические, индукционные, а затем наружу начала проникать ужасающая длинноволновая радиация, подобной которой мы никогда не применяли в бою, причем она постоянно нарастала. Это длилось примерно три минуты, затем неожиданно последовал один титанический выброс энергии, прекратившийся в долю секунды, а после — ничего. Столь яростный выброс энергии мог быть вызван только взрывом мощного атомного генератора и должен был потрясти Третью до самого ядра.

Я созвал это собрание, чтобы представить на ваше обсуждение факты и попросить вас решить вопрос голосованием. Должны ли мы отказаться от наших планов в отношении Третьей, или нам следует послать один из самых мощных супердредноутов на планету? Один корабль может сделать не меньше, чем целая флотилия, и будет в полной безопасности в случае… Откровенно говоря, я не могу представить себе силу, способную одолеть корабль, подобный нашему "Зурантеру". Будьте любезны, зарегистрируйте ваши голоса обычным путем.

Конечно, невозможность колонизации Третьей станет для нас изрядной помехой, но данная планета не единственная в системе, хотя, безусловно, самая подходящая.

Последовало характерное щелканье и слабое гудение моторчиков — члены Совета нажимали на свои цветные кнопки, и на экране возник результат: "за" — 967; "против" — 233.

— Очень хорошо, "Зурантер" немедленно отбудет на Третью. На этот раз мы будем следить за его передвижениями по телевизору, и, таким образом, если что-либо пойдет не так, мы, по крайней мере, получим представление об оружии, которое использует противник.

Часом позже ужасающая масса флагманского корабля марсианского флота обрушилась из открытого космоса в атмосферу Земли и направилась к отдаленным районам Тихого океана. Корабль угодил в центр торнадо, поскольку его капитан не хотел рисковать, а ветры стратосферы могли быть аннигилированы пламенем его лучевых экранов.

Но на крохотном островке далеко за восточным горизонтом термиты приготовились к атаке, которая, они знали, неизбежно последует, — и мириадами слепых и слабых термитов был воздвигнут странный, хрупкий механизм. Огромный марсианский военный корабль находился в двух сотнях миль, когда на экранах излучателей капитан обнаружил остров. Его палец потянулся к кнопке, приводившей в действие лучевой генератор невероятной мощности, но как бы быстро он ни действовал, немедленный приказ от мозга термитов поступил гораздо быстрее. Хотя в любом случае развязка была бы той же.

Враг ударил столь молниеносно, что огромные сферические экраны не успели даже вспыхнуть. Посланная термитами тонкая рапира чистого жара управлялась не более чем одной лошадиной силой, в то время как за броней военного корабля скрывались тысячи миллионов. Но слабый тепловой луч термитов не предназначался для проникновения сквозь эту броню — он пронзил гиперпространство и поразил жизненно важные органы корабля. Марсиане не могли противостоять врагу, который с такой ужасающей легкостью преодолевал их защиту, врагу, для которого сфера являлась не большим барьером, чем полое кольцо.