Опера Глинки в Праге - Владимир Стасов

Еще в октябре 1866 года сестра Глинки Шестаковаездила в Прагу для переговоров о постановке опер своего брата и встретила там сочувственное отношение. О мерах, предпринятых Шестаковой для обеспечения полноценных оперных спектаклей, говорит в конце публикуемой статьи Стасов; однако он совсем не упоминает о своем участии в этом деле.

В письме от 21 октября 1866 года Балакирев просил Стасова похлопотать, чтобы академик Горностаев сделал рисунки костюмов и декораций для пражской постановки «Руслана». В письме от 13 декабря просил его же купить хороший бубен, который Балакирев намеревался взять с собой в Прагу для использования при исполнении «Руслана» и «Жизни за царя». К предполагаемому в Праге концерту из сочинений русских композиторов он же просил Стасова раздобыть партитуру хоров «Русалки» от ее автора Даргомыжского, и т. д. и т. п.

25 декабря 1866 года (ст. ст.) Балакирев прибыл в Прагу, чтобы руководить постановкой «Руслана», и остался здесь до 15 февраля 1867 года.

4/16 февраля 1867 года состоялась премьера [1], прошедшая с исключительным успехом. «Руслан», наконец, дан и принят с таким энтузиазмом, — писал по этому поводу Балакирев Шестаковой (письмо не датировано), — какого еще здесь и не запомнят. И в письме к Стасову от 10 февраля 1867 года: «Руслан» окончательно покорил себе чешскую публику. Восторженность, с которой его приняли, не уменьшается и теперь, хотя я его уже дирижировал 3 раза (сегодня буду дирижировать в 4-й и последний)… 1-й акт производит впечатление потрясающее. В партере слышны возгласы: «необычайно грандиозно», «это точно летопись Нестора», «Песнь Баяна» приводит их в восторг…, ее распевают на улицах города.

В том же письме Балакирев сообщал Стасову об исполнении отдельных номеров оперы и радовался возможности дать ее лишь с минимумом купюр; этого упорно, но безрезультатно добивались они оба в связи с петербургской постановкой «Руслана», шедшего под управлением отца композитора А. К. Лядова — К. Н. Лядова.

Тогда же под управлением Балакирева была возобновлена в Праге «Жизнь за царя». И хотя ее дали почти экспромтом, лишь после двух неполноценных репетиций, что отразилось на качестве исполнения оперы, все же, по словам Балакирева, «…успех Руслана сделал то, что и Жизнь за царя… приняли очень тепло…» (письмо к Стасову от 10 февраля 1867 года).

Постановка опер Глинки в Праге имела не только художественное, но и политическое значение. Приезд Балакирева и русские премьеры были важным фактом в деле сближения Чехии и России, способствуя укреплению дружбы между русским и чешским народами. С другой стороны, эти постановки были одним из этапов борьбы чешского национального театра за утверждение славянской культуры, противодействием официально насаждавшимся в нем австро-немецким влияниям, а следовательно, и одним из проявлений борьбы Чехии за свою национальную независимость.

Отсюда понятны волнения, разыгравшиеся вокруг опер Глинки, и стремление реакционной театральной клики сорвать их постановку. Это выразилось, например, в похищении единственного экземпляра рукописной партитуры «Руслана» перед самой его премьерой с целью сорвать исполнение оперы; однако Балакирев с честью вышел из трудного положения, продирижировав оперу наизусть, что, кстати сказать, сразу возвысило его в глазах чешских музыкантов.

В преодолении всех препон надежной опорой Балакирева был Стасов. Статья «Опера Глинки в Праге», защищающая творчество величайшего русского композитора, была тогда же отослана Стасовым в Прагу Балакиреву.

М. П. Блинова

Примечания

1

Таковая, как сообщал Стасов, намечалась на 3/15 февраля, т. е. на день смерти Глинки, но была отложена до 4/16 февраля.