Заложник вчерашнего дня - Уильям Квик

Гарри кивнул, повернулся и, нащупав замаскированную ручку двери потайного хода, толкнул ее. В бронированной стене появился проем, и юноша шагнул в туннель. Дверь закрылась с мягким, металлическим скрипом, и Гарри стал спускаться вниз по туннелю.

У входной двери туннеля был установлен небольшой селектор. Гарри знал, что ход ведет в давно неиспользуемый канализационный канал, по которому можно было добраться до любой части Сектора и даже за его пределы, если сможешь достаточно долго выдержать царившую здесь вонь. Гарри набрал на пульте селектора код и подождал, пока засветится экран.

— Хэл?

— Да, Гарри.

— Хотелось бы осмотреться.

На экране немедленно появилось изображение внутренних помещений ломбарда, затем пространство перед входной дверью, и, наконец, Гарри различил смутные фигуры, окружившие «Золотой Шар».

— Крупный план, пожалуйста.

Гарри внимательно, одного за другим, рассматривал незваных гостей, начав с мужчины у входной двери. Никого из них он не узнал.

Гарт активировал все защитные устройства. Подойдя к окошку прилавка, он сказал:

— Ладно, Хэл, открывай.

Ночной посетитель, улыбаясь, шагнул в ломбард. В протянутой руке он все еще держал карточку, словно какой-то талисман.

Не похож на головореза, решил Гарри, продолжая наблюдать за происходящим наверху. На незнакомце был шикарный костюм, пошитый в одном из лучших ателье Потенциальных Миров и стоящий значительно дороже килокредита, который заплатил Гарри Крысиному Рыльцу. Гарри присмотрелся к визитеру: высокий лоб; приличных размеров нос; широкая белозубая улыбка; короткие, ухоженные светлые волосы. Хэл приблизительно определил его рост — под два метра, и вес — около девяносто килограммов. Голубые глаза вкупе с ослепительной улыбкой излучали доброжелательность. Выглядел он примерно на тридцать земных лет. Хотя, при новейших достижениях в области геронтологии — а, судя по его виду, он был в состоянии позволить себе дорогостоящие процедуры омоложения — возраст мог быть любым.

Посетитель подошел к окошку медленной, скользящей походкой, отчего Гарри вдруг вздрогнул, и представил квитанцию. Входная дверь тихо закрылась, на что вошедший, казалось, не обратил внимания.

— Меня зовут Эрл Томас, и я уверяю вас, что являюсь законным владельцем этой квитанции. Мне хотелось бы выкупить свою собственность.

Законы он знает, холодно подумал Гарри.

— Я знаю вас, Томас, — проворчал Гарт. — У вас есть нотариально заверенный документ о передаче права на имущество?

Томас улыбнулся еще более обворожительно, извлек из кармана грязный листок бумаги, на котором были нацарапаны несколько слов, и сунул его в окошко.

— Экспертиза! — потребовал Гарт.

— Нотариально засвидетельствовано. Отпечаток большого пальца подлинный. Документ юридически приемлем, — отчеканил Хэл.

— Ну вот, все в порядке, — бодренько произнес Томас. Теперь он вынул кредитную карточку. — Снимите с моего счета один килокредит. Могу я забрать свою собственность?

— Не торопитесь, — остановил его Гарт. — Вы, видно, неплохо разбираетесь в законах. Поэтому поймите меня правильно — я должен допускать возможность мошенничества. Таким образом, я обязан сообщить, что власти уведомлены о данной сделке, и, в случае каких-то неувязок, вам придется держать ответ и перед администрацией Сектора. — Гарт сейчас говорил сухим официальным тоном.

Томас лишь осклабился в ответ на эту тираду.

— Кольцо атакующих сжимается, — прошептал Хэл в передатчик Гарта.

Неясные, призрачные фигуры в ночной тьме переместились ближе к зданию. Две из них возились с чем-то громоздким перед запертой дверью «Золотого Шара».

— Власти? — удивился Томас. — Мы разберемся как-нибудь без них!

Шквал огня вдребезги разнес входную дверь. Пол туннеля задрожал от сильного взрыва. Помехи заполнили экран, и сквозь них Гарри видел стробоскопическое, прерывистое изображение Томаса, вытаскивающего что-то из-под полы своего безупречно сшитого пиджака. Еще один взрыв. Гарт отскочил от окошка. Внезапная вспышка ослепила Гарри.

Фигуры метались, подобно бесплотным призракам.

— Газ, — объявил голос Хэла.

Последнее, что показал экран монитора, был Гарт, спиной отступающий к внутренней двери, из одной руки — вернее, из того места, где прежде была рука — бил ярко-красный фонтан.

— Беги, Гарри!

Парень подумал, каких усилий стоили отцу эти последние слова. Он изо всех сил попытался подавить тошнотворное чувство безвозвратной утраты. Только теперь Гарри осознал, как крепко любил Гарта Хамершмидта — и сопротивлялся другим, противоположным эмоциям, которые могли заставить его вернуться в ломбард, навстречу неминуемой гибели. Он глубоко, прерывисто вдохнул воздух, задержал его на мгновенье, потом медленно выдохнул. Взять себя в руки. Впереди много дел.

Он побежал.

2

Гарри прошел по подземным лабиринтам квартала четыре, прежде чем осмелился высунуть нос наружу. Проржавевшая крышка канализационного люка оказалась тяжелее смертного греха. Ушло несколько минут на то, чтобы, производя как можно меньше шума, приподнять ее.

Он внимательно осмотрелся вокруг. Густой туман плотно окутывал тусклый полумрак пустынной улицы. Гарри быстро выполз из люка и поспешил укрыться в узком проходе между двумя затемненными пакгаузами.

В ночном воздухе пахло сыростью и ржавчиной. Уличный фонарь на углу квартала проигрывал свое неоновое сражение с туманом и темнотой. Гарри вдруг замер. Где-то недалеко полицейские сирены заиграли мрачную симфонию, жутко завывая через короткие интервалы. Он понял, где проходил этот адский концерт, и чувство утраты снова обрушилось на него. Сама по себе рана Гарта скорее всего вряд ли была смертельной. Если бы не было других повреждений и если бы его смогли вовремя доставить в госпиталь, там сумели бы вырастить ему новую руку. Но вряд ли Эрл Томас намеревался оставлять свидетелей своей ночной работенки.

К вою полицейских сирен прибавились характерные тона сигналов пожарной тревоги. Без сомнения, Томас постарался разрушить «Золотой Шар», пытаясь добраться до компьютера. В таком случае, решил Гарри, это его первая ошибка. Возможно, он уже допустил — или допустит — и другие. А задача Гарри именно к тому и сводилась: обнаружить эти промахи и использовать их в своих интересах. Он отдавал себе отчет в том, что рано или поздно Томас догадается, безусловно, о существовании еще одного свидетеля — сына хозяина ломбарда. При этой мысли губы Гарри скривились в некоем подобии улыбки.

Он пощупал пистолет подмышкой, вытер нос — он что, плакал? Этого Гарри не помнил.

Неужели Томас полагает, что семнадцатилетний студент колледжа легкая добыча? Может быть, Гарри самому начать охоту на него?

Возраст города Гота исчислялся по меньшей мере двенадцатью веками. Хоготанцы, не особенно интересующиеся археологией, считали его именно таковым. Гарри размышлял об этом, пробираясь по темным улицам вдоль отсыревших каменных стен, отделявших внутреннюю зону Сектора от оживленных автострад. Городишко был занятный, особенно территория Земной Конфедерации. Земляне, согласно Договора, не имели права полностью перестраивать предоставленный им Сектор. Вот почему огромные небоскребы, возведенные людьми, соседствовали здесь с приземистыми, бугристыми монстрами из черного гранита, построенными хоготанцами. Рептилии строили медленно, но на века.

Внезапно налетел легкий прохладный ветерок. Рубашка, взмокшая от пота, прилипла к коже. Гарри поежился: схваченная второпях тонкая курточка мало защищала от холода. Минутный озноб вернул его к действительности, и он остановился, вспомнив о затруднительном положении, в которое попал. Ощущение опасности вновь нахлынуло на него. Гарри не мог вернуться в ломбард или в их уютную квартиру на верхнем этаже «Золотого Шара». Если эти места вообще еще существовали, то там, несомненно, кто-нибудь поджидал его. Может, сам Эрл Томас или, что еще хуже, наемный убийца-хоготанец. Кредитная карточка была при нем, но пользоваться ею не стоило. Используй он ее при оплате или каких-либо других финансовых операциях, его тотчас бы выследили. А если враг обладал достаточным могуществом, ему не составило бы большого труда полностью стереть кредитный баланс Гарри в памяти банковского компьютера. Налетчики могли знать о всех его привычках и излюбленных местах посещения. Гарт Хамершмидт был слишком заметной фигурой. Вне всякого сомнения, имелись досье на всех его знакомых, не говоря уже о единственном сыне. Похищения, шантаж, рэкет и убийства издавна и широко практиковались в бизнесе Холла. К друзьям тоже нельзя было обращаться, дабы не подвергать их опасности. Так что, Гарри остался, по существу, совсем один — без друзей, без денег, без надежной крыши. Оставалось одно…