Кофе за поцелуй - Елена Солт

Действуя отлаженно и чётко, спустя тридцать секунд поставила перед гостем стаканчик эспрессо со словами:

– Ваш эспрессо. Хорошего вам дня.

Но Алексей Кретов не спешил уходить. Он медленно поднёс к губам напиток, втянул носом аромат, покрутил стаканчик в руках, проверяя эластичность кремА.

Катя подмечала всё это. Прямо сейчас Кретов играет в тайного покупателя и оценивает качество работы их кофейни: как обслуживают, как готовят, и сейчас вынесет вердикт.

Парень сделал глоток, чуть поморщился, покачал головой и сказал:

– Что ж, уважаемые эээ… – всмотрелся в её бейдж.

– Катя, – напомнила ему своё имя. Снова.

Алексей вскинул на неё свой пронзительный взгляд и чуть прищурился. Неужели, узнал? Затем пожал плечами и кивнул:

– Катя. И… – на этот раз прочитал сам, – Гена. Ты, – указал на парня, – уволен. А ты, – небрежно кивнул Кате, – позови сюда управляющую кофейни, и побыстрее.

3. Вы приняты!

– За что? – голос Кати стал хриплым, но волнения больше не было, только холодная решимость не дать в обиду друга.

– Прости? – Кретов оторвался от смартфона, в котором что-то сосредоточенно писал.

– Я спрашиваю, за что вы уволили Гену?

Алексей криво усмехнулся и окинул Катю оценивающим взглядом, затем обронил:

– За хамство по отношению к посетителю. В моей кофейне подобное недопустимо. А тебе, Катя, я советую поторопиться, потому что моё терпение не безгранично.

Гена тихонько выругался, сообразив наконец, кто перед ними. Опустил голову и собрался снять фартук, но Катя удержала его руку, что не укрылось от внимательного взгляда Алексея.

В этот момент открылась входная дверь, и внутрь практически вбежал запыхавшийся Пётр Козлов, управляющий всей их сетью. Это был мужчина за тридцать, в протёртых джинсах и коротком пуховике, с брюшком и блестящей лысиной. Когда Кате приходилось с ним разговаривать, она не могла взгляда отвести от этой гладкой лоснящейся поверхности, и всегда думала – почему он не побреется наголо, ведь три островка волос выглядят откровенно жалко?

Пётр отдышался, подошёл прямо к ним и заискивающе посмотрел на Алексея:

– Фух, еле припарковался. Ну, что, убедились, что кофейня слабенькая? Уж как я ни бился с ними, а всё без толку.

– Да, малоприятное зрелище.

Внутри поднялась волна гнева. Вот они, собрались вместе, два самодовольных придурка, мнящие себя королями этого мира, а на деле не представляющие из себя ровным счётом ничего! Думают, что могут оскорблять их с Геной, простых работников, и думают, что они с Геной будут всё это покорно глотать?

Недовольство Петром копилось внутри Кати давно, подобно кипятку в кастюльке, включенной на умеренный огонь. И вот именно сейчас крышечка задрожала и запрыгала. Катя сказала громко, обращаясь только к Алексею и полностью игнорируя Петра:

– Я здесь.

Алексей скривился и наклонил голову к плечу:

– Да, я вижу, и не пойму, почему. Разве тебе не было сказано…

– Я – управляющая этой кофейней!

– Вот как, – парень удивился. – В таком случае, у меня есть ряд замечаний к работе вашего заведения. Ты ещё здесь? – Последний вопрос, вместе с презрительным взглядом, предназначался Гене.

– Он никуда не пойдёт. Вы уволили его ни за что.

– В самом деле? – тон Кретова сменился с язвительно-мягкого на серьёзный. – Будешь при подчинённых оспаривать мои решения? Тогда, возможно, тебе стоит составить другу компанию?

– Эээ… Алексей…

Пётр попытался влезть в разговор, но Кретов не обратил на него никакого внимания. Их с Катей зрительная дуэль продолжалась несколько секунд. Вошли новые посетители и направились к барной стойке. Образовалась очередь.

– Легко!

Катя подняла подбородок выше, затем стянула фартук и швырнула его прямо в высокомерную рожу нового хозяина и кивнула другу:

– Гена, идём. Оля, прости. Ты справишься! – Катя бросила ободряющий взгляд на девушку, затем серьёзный – на Кретова, и добавила так, чтобы слышал только он. – Наверное.

Гена за пару секунд разделался с фартуком и оставил его на барной стойке. Оля в ужасе хлопала глазами и перекладывала из одной руки в другую тряпочку, которой только что протирала кофе-машину. Затем неуверенно подошла к кассе, чтобы принять заказы.

Катя с Геной вошли в её кабинет. Катя достала из кожаного рюкзачка тканевую сумку для продуктов, которую всегда носила с собой, и принялась складывать в неё свои вещи. Блокнотик, ручка, кружка, косметичка. Гена накинул куртку и теперь неуверенно топтался на месте, затем сказал:

– Катюш, зря ты так. Уволил, и уволил, я-то не пропаду. Грустно мне, что и тебя подвёл.

Громадина-качок тяжело вздохнул и засунул руки в карманы. Катя улыбнулась и покачала головой:

– Гена, ты тут ни при чём. Сказать по правде, мне давно уже осточертели все эти подковёрные игры Петра. Я просто хочу спокойно работать, не опасаясь каждый день, что мне вгонят нож в спину. Раньше хотя бы хозяйка была адекватная. А сейчас, – Катя махнула рукой по направлению двери в коридор, – ты сам видел. Два сапога пара. Не могу я так больше! Так что не переживай, всё к лучшему. Найдём новую работу, ещё лучше этой.

Вместо ответа Гена вздохнул, затем покраснел и спросил, тихо и запинаясь:

– Кккатюш?

– Ммм? – Катя сосредоточенно пыталась устойчиво разместить в сумке орхидею в горшке, купленную ею пару месяцев назад для уюта в кабинете.

– Может, отметим это дело? Прощание со старой работой? В кафе сходим? Или в кино?

– Ой, Ген, с деньгами и так напряг, а тут ещё и без работы осталась, так что я пас.

– Я угощаю!

Катя посмотрела на парня, и только сейчас поняла, отчего он так покраснел: на свидание приглашает, а не просто на дружеские посиделки, как она изначально подумала.

Ответить не успела, потому что дверь в кабинет распахнулась, и порог переступил Алексей Кретов. От его прежней высокомерной снисходительности и расслабленности не осталось и следа: губы сжаты, взгляд колючий и цепкий.

– Ты, – кивнул Гене, – принят обратно. За работу! Живо! У девки руки растут из жопы, и язык оттуда же. Не умеет ни готовить, ни обслуживать.

– Вообще-то, Оля ещё стажёр, – Катя оскорбилась за девушку. Гена не двинулся с места.

– Ты ещё здесь? – Алексей обернулся к Гене.

– Я не пойду.

– Что ты сказал? – голос Кретова прозвучал обманчиво тихо.

– Я не останусь, если она не останется. Мы ушли вместе. И вернёмся тоже только вместе.

«Ох, мой верный Гена!», – подумала про себя Катя и не смогла сдержать тёплой улыбки, которая не укрылась от взгляда Алексея. Парень закатил глаза и скривился:

– Она тоже остаётся. А теперь проваливай и помоги там своей рукожопой коллеге.

Катя кивнула Гене, но когда он скрылся за дверью, продолжила невозмутимо собирать вещи. Алексей молча наблюдал за происходящим, затем подошёл вплотную к девушке и мягко забрал из её рук орхидею в горшке, которая никак не хотела ровно разместиться в сумке.

– Ну, перестань. Вспылил, подумаешь. Ну, что ещё мне сделать, чтобы ты осталась?

Катя невозмутимо посмотрела на парня и попыталась потянуть на себя горшок с орхидеей, но Кретов не позволил и продолжил его