Раненые (СИ) - Арт Милисса

Минута, две, воздух накалился… он смотрит в мои глаза своей чернотой, на сквозь до самого сердца выжигает. Мои ладони дрожат, я опускаю их на рубашку Ромы, и лучше бы я этого не делала. Его сердце колотится как молот, так часто и быстро бьётся, что кажется заглушает все звуки вокруг, даже свой собственный пульс не могу уловить.

Я поднимаю на него взгляд и смотрю прямо в глаза. Секунда и он дёргает меня на себя, его губы сминают мои.

Так требовательно, и быстро, это не поцелуй это укус зверя, стон вырывается у меня из горла, и он использует этот шанс проталкивая свой язык мне в рот. Боже мой! Его руки прижимают так крепко к себе, что синяки останутся. Мои руки прижаты к его груди, кажется, сердце не в груди Ромы, а в моих руках, так сильно оно бьётся. И я отвечаю на поцелуй, сумасшедшая, подаюсь на его требование ответить. Наши языки сплетаются. Рома не стонет, он рычит, терзая мои губы, кусая. Я кусаю в ответ и привкус крови наполняет рот, его? Моя? Какая разница. Обвиваю его шею руками и тяну на себя.

Рома приподнимает меня, не ослабляя хватки и садит на себя раздвинув мои ноги по обе стороны от себя и надавливает на мою талию, чтобы я села как можно плотнее. И я сажусь, господи. Тело как струна натянута до предела, кровь вся ушла вниз, где стало нестерпимо горячо и мокро. Брюки Ромы пропитались моим желанием, кажется, насквозь.

Он отрывается от моих губ и припадает к вене на шее, которая бьётся так бешено. Его язык лижет вену от плеча к уху, оставляя мокрый след. Стон мой вырывается и звучит на всю округу:

— Рома, — шепчу его имя. Стон вырывается из груди, как же пошло он звучал, за всю мою жизнь со мной такое впервые.

И он замирает. И время вместе с ним…

Рома поднимает голову и смотрит в мое лицо. Господи боже. Его лицо искажено страстью, глаза замирают на моем лице, и я представляю, что он может в нем увидеть, своё же безумие.

Он шумно сглатывает и резко убирает руки с моей талии в сторону. А я держусь за его шею и понимаю, это конец. Жизни моей конец.

— Пиздец, — это все, что он смог произнести.

Глава 3

Наши дни

В доме полным ходом идёт подготовка к ужину, все два этажа украшены толстыми новогодними свечами и букетами, на лестничной перилле ведущий на второй этаж, красиво уложена огромная гирлянда из лент и хвойных веток, аромат стоит восхитительный, прислуга накрывает на огромный стол у камина. Банкетный зал красив, и уютен. Резные стулья с высокими деревянными спинками, паркет и даже хрустальная люстра, натерта до блеска, свет отражается в хрустальный каплях, красиво играя. Все ожидает гостей.

Близкие друзья родителей, моя подруга, коллеги отца, примерно человек двадцать и конечно, же в их числе мой Андрей.

— Привет, Лиз. Ну как, готова к подаркам сегодня — ласковый голос матери раздался со спины. Вздрагиваю. Она и ласковый голос, вещи не совместимые.

— Господи мам, напугала. Да, готова, конечно, но вот подарки мы что из-под стула доставать будем? — смотрю на нее с упреком.

— Не переживай ёлка прибудет через час, поможешь с украшениями, остальное все готово.

— А папа? — никогда не могла назвать его отчимом, а Аркадием Викторовичем тем более. Он всегда хорошо относился ко мне. — Ты звонила ему? Может он передумает и приедет? Пускай опоздает, но приедет, — уточняю на всякий случай.

— Перестань. Я тебя прошу. Ты и сама понимаешь, что последнее, что он сделает. Дак это оставит своих подстилок в новогоднюю ночь! — мама говорит это спокойно, между ними давно штиль и безразличие.

Расстройству моему нет предела, как так? Парень сделает предложение, и отец этого не увидит. А как хотелось увидеть его лицо в этот момент. Но не сомневаюсь, мама распишет ему событие во всех красках.

— Я просто спросила. Не начинай, — меняю неприятную тему. — Мам, ты же знаешь Андрей сегодня придёт, могла бы ты меньше его цеплять, не хочу, чтобы он чувствовал себя не в своей тарелке. У нас с ним вроде как серьёзно, прошу тебя! — умоляющим взглядом смотрю на нее.

— Я так устала бороться с тобой, хочешь быть с ним? Будь, дело твоё. Когда голодать начнёте, не беги ко мне со всеми спиногрызами, которых вы успеете нарожать. Я предупредила, — хмыкает, гордо вскинув голову.

— С чего ты решила, что мы будем голодать? Он будущий пластический хирург, мы уедем за границу, там его с руками оторвут и оплачивать его работу будут в евро мама, вот увидишь, — почти кричу я. Неужели она способна на другой ответ?

— Какая же ты наивная, до первых сделанных сисек он с тобой! Ты себя видела? Доска…а он там таких баб налепит, что тебе рядом не стоять…поджавши хвост вернешься! — тоже с раздражением выдаёт мать. За что она так со мной? Почему так ненавидит, поддержки ноль.

— Спасибо мама, как всегда, ты лучшая! Елку пускай Евдокия Николаевна украсит, она лучшая домработница, знает все твои вкусы, думается здесь я угодить не смогу, — разворачиваюсь и ухожу к себе.

Зачем я начала этот разговор, знала же, что так все и закончится. Но как говорится, надежда умирает последней.

Трачу уйму времени на упаковку подарков для Даши и Андрея. Подруге купила красивые туфли, заказала специально для нее Лабутены прямиком из Франции, натур продукт, экзотическая кожа, стразы Swarovski. Она заценит. А вот Андрею купила золотые часы Cartier, мужественно, запястья мужчины моя слабость, так пусть она будет украшена.

Закончив с подарками, отправилась в душ, пора собираться, судя по многочисленным голосам, доносящимся с низу, гости прибывают.

Высушиваю волосы, завиваю их крупными локонами, подкалываю с одной стороны, с другой они красиво ниспадают по плечу до самой поясницы. Наношу макияж, выгодно подчёркивающий мои зелёные глаза. Достаю из комода новокупленный комплект нижнего белья Agent Provocateur черного цвета бюстгальтер и стринги в тон, чулки. Смотрю в зеркало и балдею, как же красиво. Андрей упадёт при виде меня обнажённой. Шелковое чёрное платье в пол с не глубоким вырезом чуть ниже ключицы, на тонких бретельках и в облипку на талии, как вторая кожа.

Но весь секрет сзади, вся спина по самую поясницу открыта, оголяя ее полностью и только блестящие волны рыжих волос прикрывают наготу. Секс в чистом виде. Шпильки и вот, я залипаю на отражении в зеркале. Красотка. Последний штрих, помада, красная как кровь, сочный и яркий цвет. Вот теперь я готова к предложению руки и сердца.

Телефон вибрирует, беру трубку.

— Любимая, ты скоро? Я тут допиваю второй бокал! Ужасно хочу видеть тебя! — ноты нетерпения в голосе. Я смеюсь.

— Иду родной, — чмокаю в трубку.

Выхожу, иду по направлению к лестнице минуя кабинет отца. Дверь приоткрыта и горит приглушенно светильник. На столе недопитый бокал с янтарной жидкостью, запах сигары с примесью знакомых нот парфюма.

Рука, стискивающая дверную ручку, мгновенно потеет, нет, это просто страх и волнение вот и все, нервы ни к черту. Ни секунды не думая, плотно закрываю дверь кабинета, не желая ничего выяснять. Максимально быстрым шагом, насколько позволяли каблуки, прочь…звук битого стекла послышался из-за закрытой двери кабинета, не успела я и до половины лестницы дойти…это гости перепились уже, гости…это гости, как мантру повторяла я, искренне желая в это верить.

Но мольбы не помогли, и бежать надо было не просто вниз, а из дома, из города сейчас же, с Андреем, одна, не важно. Бежать, но это я осознаю потом.

Вхожу в зал полный народу. Мать вижу сразу, любезно общается с друзьями отца, взглядом оценив меня, она положительно кивнула. Будто я ждала ее одобрения, как бы не так. Проталкиваясь среди гостей, вижу родное лицо, Андрей, вот мой спаситель.

— Любимая, ты шикарна! — шепчет на ушко, мягко касаясь губами. Обнимает за талию и притягивает к себе.

— Ничего себе! Ты что решила окончательно мне мозг взорвать? — ведёт рукой по моей оголённой пояснице — Я ж до курантов не доживу. Буду думать о тебе, голой и подо мной. К черту гостей, уйдём сейчас? — теснее прижимает меня к себе.