Ричард I Львиное Сердце - Ульрика Кесслер

Из числа покоренных им мятежных дворян значительную роль в истории сыграли, пожалуй, лишь Лузиньяны: в 1188 году побежденный Ричардом Готфрид Лузиньян должен был, как и многие другие, принять обет участия в крестовом походе, во время которого он выступал на стороне Ричарда как верный вассал, так как Ричард помог его брату Гвидо стать королем Иерусалимским, а затем передал ему во владение Кипр. И только Иоанн в начале своего правления снова настраивает Лузиньянов против себя, что немало способствовало его последующему поражению во Франции. Непрерывные же раздоры в Аквитании в конце концов роковым образом отразились на судьбе самого Ричарда. Во время восстания виконта Эмара Лиможского, которое поддержал Филипп, он умрет 6 апреля 1199 года от арбалетной раны в плечо, полученной у замка Шалю в окрестностях Лиможа. Но вернемся к событиям 70-80-х годов. Для подчинения дворян власти герцога политически важно было изменить право наследования в стране, однако сделать это можно было только силой. То, чего достиг Генрих в Анжу, необходимо было ввести и в Аквитании, а именно, право герцога брать под свою опеку наследницу в случае отсутствия прямых наследников по мужской линии, чтобы выдать ее замуж за преданного герцогу человека. Хотя при этом сохранялась кровная связь, но это означало передачу лена другому дворянскому роду. Право наследования по боковой линии родственниками мужского пола, главным образом братьями умершего, не признавалось. Применение этого принципа в 1181 году по отношению к графству Ангулем, в котором к концу правления Ричарда остались только наследницы, привело к восстанию. Обойденные взрослые братья скончавшегося графа Вульгрена, Вильгельм и Эмар, заключили союз со своим сводным братом, виконтом Эмаром Лиможским и графом Ильей Перигорским, и, в конце концов, им удалось заставить герцога признать их права. Но перед этим Лимузен стал ареной событий огромной важности. Они нашли отражение в волнующих песнях трубадура Бертрана де Борна. В карательном походе по распоряжению Генриха II принимал участие брат Ричарда Генрих Младший, вместе с которым выступил и третий брат, Готфрид. Однако, вместо того чтобы помогать Ричарду, они примкнули к восставшему дворянству. Обделенному властью и пребывавшему в тени отца Генриху Младшему, которого все считали слабым, падким на развлечения и предпочитающим войне турниры, повстанцы предложили герцогство. И действительно, при нем они могли не бояться усиления центральной власти. В конце 1182 года обстоятельства вынудили Генриха раскрыть заговор против отца, однако он не терял надежды добиться своего в будущем, о чем пойдет речь в первой части настоящего исследования.

БОРЬБА ЗА ПРАВО:

ВРЕМЯ ПРЕСТОЛОНАСЛЕДНИКОВ

БОРЬБА ОТЦА ПРОТИВ СЫНА

Ко времени празднования Рождества в дворцовой резиденции в Кане в 1182 году, в котором принимали участие все члены семейства, включая опального Генриха Льва с семьей, у Генриха были трудности только со старшим сыном, если не принимать во внимание подростковых недоразумений с младшими в 1173–1174 годах. После этого Ричард стал ему послушным и полезным сыном. Но в самом начале 1183 года Генрих принимает решение, которое должно было поссорить его со вторым сыном. Он приказывает Ричарду и Готфриду принести ленную присягу Генриху Младшему. Готфрид повиновался: для Бретани это не было нововведением, но Ричард отказался, причем категорически, сделать то же самое в отношении Аквитании, поскольку, видимо, посчитал довольно необычным, чтобы при жизни отца один брат находился в ленной зависимости от другого. Ведь если старшему сыну предстояло вступить во владение наследством отца, то он, Ричард, как второй сын, должен был стать наследником матери. Это предусматривал и существовавший на то время семейный договор, одобренный французским королем. Осыпаемый проклятиями и угрозами, Ричард отправляется в Аквитанию укреплять города и замки.

Так и без того натянутые отношения между двумя братьями к концу 1182 года переросли в конфликт. Генрих Младший и не пытался скрыть свои намерения свергнуть Ричарда и прибрать к рукам Аквитанию. Едва ли можно было выбрать более неблагоприятный в психологическом отношении момент для пересмотра вассальных отношений, но никто не обращал внимания на психологию, а уж меньше всех сам Генрих II, поэтому напрашивается вопрос: чем все же было обусловлено принятие подобного решения именно в этот момент? Hominium[2] обязывает и господ, и вассалов, и можно предположить, что к этому решению могло подтолкнуть Генриха II сомнение в способности Ричарда самостоятельно справиться с интригами престолонаследника в Аквитании — подобное решение могло быть направлено на защиту его интересов и рассчитано на то, что после принесения им ленной присяги Генрих Младший согласится на предложенное распределение власти. В конце концов Ричард соглашается признать свою ленную зависимость от брата, но при условии, что Аквитания навсегда останется за ним и его наследниками. Но его брата, разумеется, это никак не устраивало: он не хотел обременять себя какими-либо обещаниями, да и чисто формальная власть его больше не устраивала — он стремился к реальной, и поэтому все еще не прерывал отношений с аквитанской оппозицией. В порыве гнева, спровоцированного упрямством Ричарда, Генрих II призвал юного короля воспользоваться поддержкой Готфрида и поставить Ричарда на место, но быстрый рост числа союзников воинственных братьев заставил его вскоре принять сторону Ричарда, чтобы не дать этой борьбе выйти из берегов. К тому же оказалось, что для поддержки своих сводных братьев из Ангулема и Лиможа и братьев Плантагенетов послал наемников и сам сюзерен — правивший с 1180 года Филипп II Французский, впервые открыто продемонстрировав тем самым свое враждебное отношение к Ричарду. Против последнего выступили также Бургундия и Тулуза, короче говоря, все сопредельные графства, за исключением Арагона. Центром мятежников стал Лимож, сам же Генрих Младший избирает выжидательную позицию, и через своего коварного брата Готфрида пытается убедить отца, неожиданного противника, в своих добрых намерениях. В конечном счете, пустившись на грабежи и разбой, чтобы добыть средств на содержание своей многочисленной наемной армии, он полностью утрачивает авторитет в стране, господство над которой хотел завоевать. 11 июня 1183 года во время одного из разбойничьих набегов он внезапно умирает от лихорадки.

Так судьба наказала Генриха-отца, но улыбнулась Генриху-королю: не стало Генриха Младшего, которого он незадолго до этого короновал, сделав его соправителем, но не предоставив возможности участвовать в управлении государством. Это, наверное, представлялось вполне благоразумным, принимая во внимание неустойчивые характеры юного короля и влиявших на него французского тестя и шуринов. Исчезла необходимость придумывать всевозможные правовые нормы, направленные лишь на то, чтобы заставлять двух старших братьев-соперников сохранить единство государства после смерти отца, мотивация, лежащая, казалось, на поверхности. Новый престолонаследник, Ричард, был вполне самостоятелен и не поддавался чужим влияниям, его же мать, однажды склонившая сына к борьбе с отцом, находилась с тех пор под постоянным наблюдением Генриха II. К тому же руки Ричарда были достаточно связаны в Аквитании, и как правитель он вполне устраивал отца. С точки зрения сохранения единства государства нельзя было выдвинуть более удачного кандидата — наследник состояния матери, то есть Аквитании, становился и наследником патримонии. Но кто может с уверенностью утверждать, что Генриха больше всего беспокоил вопрос о сохранении единства государства после его смерти?