Каюсь - Полина Раевская

Хочется заорать дурниной от отчаянья и дикой, разрывающей боли, а я молчу, вцепившись в край стола. Дрожу всем телом, задыхаясь прахом былых отношений, захлебываясь пониманием, что он стал только сильнее, а я все та же дура, не научившаяся ни жить дальше без него, ни хотя бы лгать, что все хорошо.

Не в силах вынести их тихий разговор и легкий смех, поднимаю взгляд и холодею, встретившись с равнодушным, абсолютно ничего не выражающим взглядом голубых, холодных, как лед, глаз. Смотрю в непроницаемое лицо, жадно впитываю родные черты; не пухлые и не тонкие губы — четко очерченные, нижняя чуть пухлее верхней; высокий лоб; глубоко посаженные, прищуренные глаза с сеточкой морщинок вокруг них; широкий нос, визуально кажущийся тонким из-за заостренного кончика — все зависело от того, с какой стороны на него посмотреть. На впалых щеках столь модная сейчас легкая небритость. В общем, все тот же охренительный мужик, от которого у меня, как и в первую встречу, захватило дух. Толька эта остановка дыхания была болезненной. Любимое лицо, такое холодное и отчужденное, разрывало душу в клочья.

Сглатываю тяжело, ищу в его взгляде хоть какой-то проблеск чувств. Пусто. Мне нечем согреться в этих ледяных глазах. Я думала, что похоронила надежду, но когда он просто кивнул мне, я словно услышала оглушительный грохот разбившихся ожиданий. Последняя капля надежды испарилась. Оказывается, я еще ждала чуда. Там, в глубине души, уповала, что как в долбаной мелодраме, он подойдет ко мне — не выдержит. Я до самого конца не верила, что больше не нужна ему. А финал наступил именно сейчас. Легкий кивок: равнодушный, безжалостный, жестокий в своей простоте, словно я лишь какая-то знакомая.

Я не отвечаю на этот его жест. Лишь прожигаю полным боли и сожаления взглядом, но он отворачивается к своей спутнице и продолжает о чем-то с улыбкой рассказывать. В его действиях нет ни грамма наигранной радости, дабы спровоцировать меня на ревность. Нет, это не для него — он слишком уверен в себе. Он уважает себя. Ему нет необходимости опускаться на мой уровень, на уровень большинства людей, которые в подобной ситуации стали бы изображать безграничное счастье и вселенскую любовь. Ему это не нужно и я ему не нужна, как и моя ревность вкупе с болью. Он одним махом разорвал между нами канат. Если он что-то делает, то раз и навсегда. Слишком гордый, скрытный, скупой на эмоции и слова, он был и остается человеком дела. Если любит, то не на словах, хочет порвать — рвет, обрывает каждую ниточку. Он всегда был таким: принципиальным, решительным, скупым на эмоции, немногословным, несмотря на внешнее довольство жизнью. Как же поздно я осознала, что за человек рядом со мной. Ослепленная рекламой, я пропускала кино, пока оно не закончилось.

Делаю трудный вдох, сил больше нет выносить пытку. Агония и безысходность вот-вот прольются в горьких слезах. Подзываю официанта и хриплым, надорванным голосом прошу:

— Принесите счет.

Мне кивают, я же усмехаюсь с горечью, ибо вот, перед глазами, мой счет за ошибки — довольный жизнью любимый человек. Но он не со мной.

Том 1. Глава 1

3 года назад

2011 год

Я закончила школу.

Лето было насыщенное событиями: единый государственный экзамен, выпускной , совершеннолетие. ЕГЭ я сдала не сказать, что блестяще, но обнадеживающе. Я вообще по натуре оптимистка, поэтому верила, что у меня обязательно получится поступить на бюджет в Московскую Государственную Академию Хореографии. Оставаться в Рубцовске смерть, как не хотелось. Я уже давно для себя решила, что если не поступлю, то все равно уеду из родного города, который городом-то назовешь с натяжкой. Одна главная улица с вереницей магазинов и куча тюрьм-вот и весь Рубцовск. Из молодежи здесь оставались только «гопари»- так я звала всех тех, кто вечно обсасывал бутыль пива и не стремился ни к чему, кроме вечерних посиделок на лавочке за « Круглым» -магазин такой или же домоседы, боящиеся без мамы шаг сделать. Я не относилась ни к той, ни к другой категории, поэтому дальнейших перспектив для себя в этой деревне не видела. Конечно, меня пугало будущее, но все же любопытство и предвкушение были сильнее страха, сильнее ожидания выпускного вечера. Впрочем, он меня особо не интересовал, точнее, если быть честной, мне просто не в чем было на него идти. Я росла без отца с мамой и бабушкой, поэтому на крутые наряды рассчитывать не приходилось, учитывая, что все деньги откладывали на мое поступление: на билеты до Москвы, на проживание там, пока я буду сдавать вступительные экзамены и прочие расходы , связанные с этим. Естественно, мне хотелось блистать на вечере, но я понимала, что в нашем положении приходиться выбирать; либо «звездить», либо поступать. Понимать –то я понимала , а все равно хотелось быть королевой вечера-мое самолюбие на меньшее не согласно.

Вот стою сейчас, смотрю на себя в зеркало и вижу, что мое платье больше подходит к какому-то деловому ужину , но никак не к такому торжеству, как выпускной. А все из-за моей практичности, не хотелось тратить деньги на вещь, которую в лучшем случае одену раз, да и бюджет был ограничен. Поэтому, когда увидела это черное бандажное платье с прозрачной вставкой над грудью , поняла, именно это я и искала. Его можно было одеть в принципе и на праздник, и на что-то менее торжественное, но главное-оно не лежало бы мертвы капиталом в шкафу. Я была вполне довольна, платье идеально подчеркивало каждый изгиб моего тела. А если верить зеркалу, то очень такого аппетитного тела. До форм Памеллы, конечно, далековато, но фигура у меня «что надо»-эдакая золотая серединка. Я много тренировалась в этом году, готовясь к просмотру в академии и это было заметно; тело приобрело рельефность и упругость, хотя я старалась работать над собой без фанатизма, чтобы не потерять женственность и не превратиться в накаченную бабу. Моя мама хореограф, поэтому подготовка у меня проходила не абы как, а ого-го как. После маминых прогонов, я ели доползала до кровати, но никогда не было желания жаловаться или просить сбавить темп. Я хотела быть студенткой МГАХ, хотела, чтобы в родном городе говорили, что я учусь в столице. Хотела, чтобы мама и бабушка мною гордились. Короче, тщеславие трепетало в предвкушение и крепко держало меня в своих объятиях, не позволяя сделать шаг в сторону. По этой причине я стала меньше общаться с подругами, практически никуда не ходила. В будни тренировалась, а в выходные отсыпалась после напряженной недели, и выползти с девчонками куда-то было просто мне не под силу. Только ближе к весне я заметила, что мои подруги от меня отдалились и я совершенно не в теме, когда они о чем –то говорят. Чаще это были разговоры о каких-то тусовках, на которых меня, естественно, не было. И что самое обидное-меня туда никто не звал. О каких-то парнях, которых я не знала, и с которыми меня никто не собирался знакомить. В общем, я поняла, что стала чужой.

Это понимание далось мне нелегко. Я переживала, иногда даже ревела в подушку, а потом взыграла гордость, и я решила, что пошли они все! Пусть тусуются, трахаются с какими-то сопляками, а меня ждет Москва. Не знаю, почему-то мне казалось, что как только я туда приеду, обязательно произойдет что-то сказочное, невероятное-короче, будет, как в кино. Я вообще с этим поступлением стала считать себя особенной. А особенным негоже печалиться из-за обыкновенных людишек, верно? Ну, это сарказм конечно. На самом деле очень меня печалили эти «обыкновенные людишки» то бишь мои подруги, особенно сейчас. Мы продолжали поддерживать отношения, хотя это скорее была видимость - просто ходили вместе на уроки да в столовку, в остальное же время, каждый из нас занимался своими делами. Точнее расклад такой; они гуляли вместе, созванивались, ночевали друг у друга-все, как и всегда, только я сама по себе, ни при делах и не в курсе событий. После экзаменов, стало совсем одиноко, но звонить сама и напрашиваться в их компанию, где с недавних пор мое присутствие было нежелательным, гордость не позволяла. Сегодня, в день моего выпуска из школы, это чувствовалось особо остро, ибо я знала, что они соберутся у Насти перед официальной частью, чтобы выпить по рюмочке нашего любимого Бейлиза для настроения, а после Настин брат Костя отвезет их в Дом Культуры, где должна пройти официальная часть. Мне же придется тащиться на такси с мамой и бабушкой, старательно изображая радость.

-Янка, ты чего там застряла? –прокричала мама из другой комнаты. Я вздрогнула и оторвалась от своих не радужных мыслей.

-Одеваюсь. –прокричала я в ответ и вновь посмотрела на себя в зеркало.

-Давай в темпе, время уже много, опоздаем.

Да и по фигу, если честно! –огрызнулась про себя, в слух же согласилась:

-Ага, пять минут еще мам.

-Поторапливайся, я такси уже вызываю.

На это я могла лишь тяжело вздохнуть . Блин, как же не хочется никуда! Но выбора у меня нет, я еще должна выступать со своим танцем, так что придется тащиться. Оглядев себя с ног до головы, осталась довольной представшей картиной. На внешность мне жаловаться не приходиться, природа расщедрилась и подарила густые черные волосы с шоколадным отливом, которые сейчас были уложены локонами на один бок в стиле 60-х, губы аля Анджелина Джоли, высокие скулы, аккуратненький носик и серо-голубые, холодные глаза. Я не из тех, кто выискивает в себе какие-то недостатки или постоянно чем-то недоволен, поэтому мое отражение в зеркале меня устраивает на все сто, но и зацикливаться на нем не имею привычки. Я всегда старалась следить за собой; маникюр и макияж –это обязательно . Гламурной девочкой меня вряд ли назовешь, но аккуратной и симпатичной запросто. Некоторым парням из нашей школы я нравилась, но так, чтобы они за мной толпами ходили, такого не было. А может просто не замечала этого, но в любом случае мужским вниманием избалованна я не была, не смотря на то, что многие бы назвали меня красивой. Хотя, если быть откровенной, я вообще не знала, что такое мужское внимание. Отца ни разу не видела. Мама рассказывала, что он уже был женат на момент их знакомства и когда интрижка на стороне вылилась в нежелательную беременность , благополучно помахал маме рукой, четко обозначив свое нежелание иметь детей на стороне. Не знаю, почему мама решила оставить меня, как-то она не распространялась относительно причин, но я родилась, а она до сих пор одна. Говорит, что ей так удобнее. Не могу судить, у меня даже парня еще не было. Но я не переживала по этому поводу, как-то не до того было. А вообще мне казалось нелепым заводить отношения в таком возрасте да еще с одногодкой. Когда смотрю на своих подружек и их парней, так и тянет закатить глаза. И что эти дурехи в них нашли? Дети ведь совсем. Может, я перечитала любовных романов? Да, есть у меня такая страсть. Надо же хоть где-то получать впечатления сексуального характера. Мне предпочтительнее с мистером Греем и рукой в трусиках под одеялом, чем с каким-нибудь сопляком, у которого марафон под девизом «чем больше телочек оприходуешь, тем круче будешь» . Нет уж, увольте, лучше я сама. Хотя это сейчас я стала относится спокойно к своим « небольшим исследованиям», как назвала сие занятие. Просто слово мастурбация у меня ассоциируется с чем-то жутким. А год назад считала себя конченной дебилкой и извращенкой, но почему-то с некоторых пор не могла контролировать свои желания после прочтения особенно жаркой сцены. Тело горело огнем, грудь ныла, а между ног было мокро. Я не собиралась ничего делать, просто дотронулась до напряженных сосков, и черт, это оказалось так приятно, что не смогла остановиться; другой рукой скользнула в трусики и задохнулась от острого наслаждения, коснувшись клитора. Закрыла глаза и представила, что это пальцы знойного красавца с охренительным телом культуриста. Темные волосы, синие глаза, чувственный рот и сексуальный голос, от которого поджилки трясутся и между ног мокро. Короче, типичный самец. И вот этот мачо ласкает меня, шепчет своим прокуренным голосом. Ну, хриплый голос у меня ассоциируется с курением. Так вот этим своим низким голосом он шепчет какие-то нереально –сексуальные вещи, немного пошловатые и даже грязные, но мне нравится, я дрожу, кусаю губы. Тело словно тетива натянулось, каждая мышца напряжена, а внизу так мокро и жарко. Меня заносит: появляется дикое желание не просто гладить, но и проникнуть внутрь, но я сдерживаюсь, ускоряю темп, сжимаю другой рукой сосок еще сильнее. Красавчик становится почти реальным, наклоняется ко мне, резко раздвигает мои ноги и шепчет: