Имя ему геноцид. Преступления гитлеровской Германии на территории Белоруссии и России - Константин Максимович Голод
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В его меморандуме было отмечено, что: «Объектом экспансии для Германии представляется пространство России… она обладает неисчислимыми потенциальными богатствами в области сельского хозяйства и еще не тронутых сырьевых ресурсов. Если мы хотим, чтобы экспансия в это пространство обеспечила Германии превращение в империю с достаточной для ее потребностей аграрной и сырьевой базой, то необходимо захватить по крайней мере всю русскую территорию по Урал включительно, где залегают огромные рудные богатства»[14].
В заключение своего меморандума А. Рехберг, возвращаясь к истории создания единого фронта против России в начале 20-х гг. XX в., предлагал: «Не следует ли – прежде всего в целях военного успеха – прибегнуть к той политике, за которую вместе со мной высказался генерал Гофман, а именно – попытаться создать общий фронт европейских великих держав против большевистской России… Условия для создания общеевропейского фронта против большевистской России в настоящее время существенно изменились, и, чтобы реализовать эту идею, пришлось бы, разумеется, пойти по совершенно иному пути, чем до 1933 г. И все же, лишь в том случае, если такая попытка окончательно сорвется, я бы полагал возможным пойти на риск, связанный с военной экспансией Германии на Восток против воли западных держав»[15].
В конце ноября 1938 г. внешняя разведка СССР представила в Москву оперативную информацию, которая свидетельствовала о том, что «Англия и Франция не будут препятствовать германской экспансии на Восток. Позиция английского правительства такова: «подождем – увидим», пока не возникнет большой конфликт между Германией и СССР»[16].
23 мая 1939 г. в новой имперской канцелярии А. Гитлер провел секретное совещание высших руководителей вооруженных сил фашистской Германии, где рассматривалось сложившееся положение и цели предстоящей политики. В ходе совещания А. Гитлер проанализировал фактический ход событий с 1933 г. по 1939 г. и ситуацию, в которой в это время находилась Германия. Внимание участников совещания было обращено на то, что за этот период военное положение Германии значительно улучшилось, 80-миллионный народ разрешил свои идеологические проблемы, что обеспечило подъем национального духа. В связи с этим в настоящее время, по его мнению, «должны быть разрешены и экономические проблемы»[17].
А. Гитлер сделал вывод, что «признание жизненных притязаний Германии и ее возвращение в круг могущественных государств нарушает это равновесие. Все притязания расцениваются как «вторжение…»[18]. Вместе с тем возвратиться в клуб могущественных государств «без вторжения в чужие государства или нападения на чужую собственность невозможно. Жизненное пространство, соразмерное величине государства, является основой любого могущества. Некоторое время этим можно пренебрегать, но в дальнейшем разрешение проблемы, так или иначе, делается неизбежным. Остается выбор между подъемом и упадком. На протяжении 15 или 20 лет решение поневоле станет для нас необходимым. Дольше никакое германское государство уклоняться от этого вопроса не может»[19].
Дальнейшие успехи, как он считал, не могут быть достигнуты без кровопролития и установления новых границ. Оценивая возможные варианты действий и противников, А. Гитлер отметил: «Поляки не представляют собой дополнительного врага. Польша всегда будет на стороне наших противников. Несмотря на пакт о дружбе, в Польше всегда существовало намерение использовать против нас любой случай. Данциг – отнюдь не тот объект, из-за которого все предпринимается. Для нас речь идет о расширении жизненного пространства на Востоке и об обеспечении продовольствием, а также о решении балтийской проблемы. Продовольственное снабжение возможно только из тех областей, которые мало заселены. Наряду с плодородием земли основательная немецкая обработка ее в громадной степени увеличит избыток продовольствия. Никакой иной возможности в Европе не видно»[20].
Прогнозируя предстоящее столкновение с Западом, он обращает внимание на то, что: «для этого хорошо владеть более обширным пространством на Востоке. Во время войны мы еще меньше, чем в мирное время, можем рассчитывать на рекордные урожаи»[21].
Переходя к характеристике и решению польского вопроса, А. Гитлер констатировал: «Проблема «Польша» неотделима от столкновения с Западом. Внутренняя прочность Польши в борьбе с большевизмом сомнительна. Поэтому Польша – тоже сомнительный барьер против России.
Военное счастье на Западе, с быстрым решением исхода войны, проблематично, как и позиция Польши. Нажима со стороны России польскому режиму не выдержать. В победе Германии над Западом Польша видит для себя опасность и постарается нас этой победы лишить»[22].
А. Гитлер делал этот вывод исходя из сложившейся обстановки и позиции Запада. 31 марта, в палате общин, премьер-министр Англии Н. Чемберлен объявил о гарантиях безопасности Польши, которые были одобрены парламентариями. Как показали дальнейшие события 1939 г., эти гарантии выполнены не были.
14 августа 1939 г. проводилось совещание А. Гитлера с главнокомандующим сухопутными войсками генерал-полковником В. Браухичем и начальником штаба сухопутных войск генерал-полковником Ф. Гальдером по вопросам подготовки Германии к войне с Польшей. В ходе его проведения были определены враги, нейтральные страны и друзья. К врагам были отнесены Польша, Англия (как активный враг) и Франция. Что касается России, то был сделан следующий вывод: «Россия не собирается таскать (для Англии) каштаны из огня. Ожидать от войны ей нечего, но многого следует опасаться. Возможно, она предпримет какие-то действия на периферии или будет желать таковых. В центральных районах – нет. Интересы России: ослабление западных держав, выходы к Балтийскому морю»[23].
По вопросам взаимоотношений с Россией Ф. Гальдер записал в дневнике выводы, которые были сделаны А. Гитлером в ходе совещания: «Взаимоотношения с Россией: Слабый контакт, начаты торговые переговоры. Будет выяснено, пошлем ли мы в Москву своего представителя. В стадии выяснения вопрос, кого послать – авторитетную личность или нет. (Россия) не думает о своих обязательствах по отношению к Западу. Русские допускают разгром Польши, но интересуются, как будет обстоять дело с (Западной) Украиной. Обещание соблюдать русские интересы»[24].
Во второй половине дня совещание было продолжено. Оценивая возможное поведение России, А. Гитлер сделал тот же вывод, что и до обеда: «Россия не собирается таскать каштаны из огня для Англии и уклонится от войны. Интересы России не идут дальше Прибалтийских государств»[25].
16 августа руководству СССР стало известно о том, что А. Гитлер принял решение о нападении на Польшу 1 сентября 1939 г. Учитывая неготовность Советского Союза к войне, это создавало ему прямую, военную угрозу. Сложившуюся ситуацию осложняло отсутствие взаимопонимания в ходе переговоров с Англией и Францией.
И. В. Сталин, реально оценивая сложившуюся политическую и военно-стратегическую обстановку, понимал, что в этом случае Польша не выдержит удара германских войск, и они подойдут вплотную
