Микрорассказы Интерпрессконов 1997-2000 - Виктор Мясников

Алексей Дудин ОХ, УЖ МНЕ ЭТИ СКАЗОЧКИ! (Из записок ведущего ролевых игр)

Вася Пеночкин в очередной раз проспал. И потому до места пришлось добираться в одиночку… Ролевая игра «Колобок» оказалась практически сорванной из-за неявки основного персонажа. «Волк», "Лиса", «Заяц» и другие ролевики с горя перегрызлись. Поом, правда, одумались и стали разрабатывать вариант «Теремок», используя подвернувшийся под руку шалаш… Как выяснилось позднее, «Колобой» по ошибке забрел на ролевую игру "Курочка Ряба", где ему предложили роль яйца, да не простого, а золотого. Бедняга согласился, после чего его сначала на радостях заклевали, потом долго били (не разбили). А когда на горизонте появилась Мышка с хлыстом, нервы несостоявшегося Колобка не выдержали, и он с криком: "Мамочка, спаси!" рванул в сторону ближайшего леса. Донельзя удрученные коллеги по игре вынуждены были, чтобы довести дело до логического конца, довольствоваться обычным куриным яйцом, сваренным вкрутую. Пожелание горе-ролевика неожиданно оказалось выполненным. Он оказался на лесной поляне, где семеро ребятишек гонялись за здоровенной дородной теткой, скорее всего, воспитательницей… "Белоснежка и семь гномов", догадался Вася. — "Но это же не по сценарию", — пробормотал он… — Какой тут, к черту, сценарий! — сказал кто-то под ухом. — Он был у Сидорова, а тот проспал и не приехал. Слушай, яблоко будешь? — спросил он у Пеночкина (по крайней мере, Васе послышалось именно так). — Буду, — без задней мысли согласился он. — Народ, я Яблоко нашел! — вдруг авопил тот. Тотчас от толпы догоняющих отделилось трое, и не успел вася и глазом моргнуть, сгребли его в охапку и понесли к оставшимся четверым, которые наконец-то догнали тетку и уселись на нее верхом. Тетка слабо отбрыкивалась. Было видно, что бегать ей уже надоело, но жить все-таки хотелось. «Яблочко» поднесли ей под нос и сурово сказали: "Ешь!". Та, для приличия сначала помотала головой, а потом укусила Яблочко за пятку, да так, что у него искры из глаз посыпались. Одна из искр упала на куртку близсидящего гнома. Куртка начала дымиться. Гном заорал и плюхнулся в ближайшую лужу, которая тут же окуталась облаком пара. В этот момент Белоснежка закатила глаза, пару раз дрыгнула ногой и затихла. "А, это по сценарию," — подумало Яблочко. Но, увидев расстроенные лица гномов, Вася догадался: что-то здесь не так! — Ты ноги давно мыл? — почти хором заорали гномы. Вася понял: сейчас будут бить. — Сегодня утром, в медном купоросе! — В МЕДНОМ КУПОРОСЕ??? Опешившие от такой наглости гномы даже не стали преследовать рванувшегося в галоп Пеночкина. Спустя полчаса, отдышавшись, Вася, наконец, осмотрелся и с ужасом обнаружил неподалеку еще однгу компанию, от которой вдруг отделилась тонкая женская фигурка и повисла у него на шее. "Шурочка из соседнего подъезда", — с нежностью подумал Вася. — Вася, солнышко! — проорала Шурочка. Вдруг с воплями: "Солнышко! Солнышко!" — вся остальная толпа рванула к васе с явным намерением запихать того в близлежащего надувного крокодила. "это, кажется, по Чуковскому", — подумал вася, вырываясь из Шурочкиных объятий… Еще после пятнадцати минут сумасшедшего бега Солнышко наткнулось на табличку: "Внимание! Мдет ролевая игра Эммануэль". Вася хлопнулся в обморок.

И. Дорохин ПРИТЧА

Где-то не за тридевять земель, но все же в довольно удаленной местности жил старый крестьянин. Жил он совсем один. дети его давно выросли и разъехались, жена умерла. Крестьянину часто говрили: "Ехал бы ты к детям, отдохнул бы на старости лет". На что крестьянин отвечал: "Родился я здесь, жил и умереть хочу здесь же на своей земле". — И ради чего он так живет? — недоумевали некоторые. — На всю Божья воля, — отвечал крестьянин на подобные вопросы и уходил работать на свое поле, не желая тратить время на пустые разговоры. Крестьянина считали глубоко верующим, и когда он говорил про Божью волю, знали, что переубедить его невозможно. Но однажды мимо домика крестьянина проходил бродага-бездельник, попросил напиться и тоже спросил, чего это крестьянин тут один-одинешенек трудится от зари до зари и, услышав про Божью волю, воскликнул: — Так ведь бога-то нет! Усмехнулся крестьянин и хотел было идти на свое поле, но бродяга развязал свою сумку, протянул ее крестьянину и сказал: — Взгляни, у меня и доказательство есть. Не удержался крестьянин, заглянул в в сумку и решил, что бродяга прав… Бродяга пошел своей дорогой, а крестьянин остался, но работать в поле уже не пошел. Он присел на завалинку и задумался… На следующее утро он также сидел на завалинке и не работал. Проходившие путники, знавшие крестьянина очень давно, удивились и подошли узнать, не случилось ли чего. Подошли и увидели, что крестьянин умер.

Александр Головков МОНОЛОГ ХАРОНА С ЦЕРБЕРОМ НА ПОВОДКЕ

— Посмотри, какая красота кругом. Вечные сумерки. Черные тюльпаны цветут. А воздух-то, воздух!.. Фу. Что, песик, приуныл? Облаять некого? Неправда, мир грешен. Вот у этой горки Сизиф работает. Сизиф, ты здесь? Где? Почему не работаешь? Опять перекур? Что, уже сделал? Чего ты наворочал? Смотри-ка, передовик… Почему камень такой маленький взял? Халтуришь! Бери вон тот! Понятно, большой. Работать так работать. Здесь тебе не санаторий. Я тебе дам помощника! С помощником и дурак сделает. Может, тебе еще и зарплату дать? Тебе сказали это делать. вот и делай. Сейчас Цербера отвяжу! Да, всю жизнь на одном месте будешь работать. Ты не вниз кати, а вверх. Сколько сегодня камней закатил? А почему так мало? Когда перевыполлнять будешь? Боишься, норму повысят! Ты не о себе думай, а об общем благе. Что значит, на кой… Разговорился… Нужная эта работа. Нужна! Я сказал. Работай, не халтурь, не срок отбываешь, наверно. Что? Ну и что ж, что загробная. Жизнь — она и есть жизнь. Что абсурд? Вся жизнь — абсурд! Камю сказал. Сосед твой. Хватит ругаться. Прописан? Прописан. Какая разница, где жить. выписать? На волю хочешь? Тебе дай волю… Как это не знаешь, что делать? Вон, камней сколько… Ну ты загнул… Вплавь через Ахерон еще никто не перебирался. Перевезти? Ты меня просишь? Я назад не вожу. Я и за взятку не повезу. Что ты требуешь? Льготы? Пенсию? Требуешь создать в аду райские условия? Хлеба и зрелищ ему… Девочек не надо? Какая забастовка? Это тебе не Кузбас. Революционер… Что ты еще ворчишь? Цербер, гавкни на него! Так его, в три пасти. Ишь, социализма захотел… Ну, пойдем. много их еще… Вон пятьдесят девиц воду в бездонный колодец носят. Ух, сейчас повеселимся с бабами. Женский труд у нас в почете…

Константин Силин СУЕВЕРИЕ

За столом сидели двое. Молчали. Думали. Один был верующим. Он думал о своей вере. Другой был атеистом. Он думал о вере чужой. Нехорошо думал. Во дворе что-то стукнуло. — Нечистая силы?! — встрепенулся Первый. — Да нет, — успокоил Второй, — это калитка хлопнула. Тут же что-то завозилось в трубе и послышался странный звук. — Нечистая сила?! — воскликнул Первый. — Ну что ты, — снисходительно усмехнулся Второй, — это ветер воет. Но тут внезапно скрипнула половица. — Нечистая сила?! — снова испугался Первый и зашептал молитву. Второй молитв не знал и только рассмеялся: — Да брось ты, — сказал он, — это пол рассыхается… — но вдруг коротко вкрикнул и… исчез.