Приключения Одиссея - Александр Егоров

– Я послан, чтобы помочь тебе, Одиссей, – сказал Гермес. – Мы на Олимпе решили, что Цирцея слишком уж расшалилась. Но ты ее не бойся. Возьми этот корень, истолки его в порошок и брось незаметно в чашу, когда будешь пить колдуньино вино! И держи при себе острый меч – на всякий случай!

Поблагодарил Одиссей посланца богов – и последовал его совету.

Приветливо встретила его Цирцея, как и всех его спутников. Налила ему в чашу заколдованного вина; Одиссей же, улучив минуту, высыпал туда свой порошок. Дождавшись, пока гость выпьет вино, волшебница коснулась его своим волшебным жезлом.

– А теперь ступай в хлев и валяйся в грязи! – повелела она.

Но отрава не подействовала. Одиссей не захрюкал и не встал на четыре ноги. Вместо этого, он выхватил свой меч и занес его над головой колдуньи. Испугалась она и упала на колени, умоляя сохранить ей жизнь.

– Кто ты, пришелец? – воскликнула она. – До сей поры никто не мог избегнуть моих чар. Уж не хитроумный ли ты Одиссей? Боги предсказали, что ты придешь ко мне!

– Это именно я, – отвечал Одиссей. – Сию же минуту верни моим товарищам их прежний облик!

– Я все исполню, – пообещала Цирцея, – только вложи меч в ножны!

Тогда Одиссей заставил ее дать нерушимую клятву богов, что она не причинит вреда ни ему ни его людям. Колдунья согласилась – и, надо отдать ей должное, клятвы своей не нарушила. Выгнав свиней из хлева (те радостно захрюкали, увидав Одиссея), она намазала каждую волшебной мазью – и свиньи снова стали людьми. Да что там, они стали еще сильнее и краше, чем были!

Товарищи обступили Одиссея, обнимали и благодарили его, и их неподдельная радость тронула даже Цирцею.

– Как любят они тебя, герой, – тихо сказала она. – Я бы тоже любила тебя, если б ты был моим мужем.

Одиссей поглядел на нее и улыбнулся.

Целый год жил Одиссей с друзьями на острове Цирцеи, проводя дни и ночи в удовольствиях. Но не забыли они о доме. Истек год, и пришел Одиссей к Цирцее, и попросил ее отпустить их на родину.

– Я не смогу удержать тебя, герой, – ответила волшебница с грустью. – Но я знаю, много опасностей ждет тебя на пути домой. Много будет великих соблазнов. Берегись манящих голосов с моря! Не слушай их – и сделай так, чтоб никто их не слышал!

Тогда Одиссей еще не знал, что этот ее совет пригодится очень скоро.

Как только зажглась утренняя заря на небе, покинули греки остров Цирцеи. Долго плыли они и услышали чудесное пение. Божественно красивые девичьи голоса как будто звали к себе, и их хотелось слушать и слушать, и плыть к ним ближе и ближе.

Это были сирены, коварные морские русалки – если тебе так будет понятнее. Одиссей слышал о них от Цирцеи. Чудным пением эти сирены завлекали мореходов к себе на остров – а там губили без пощады.

Одиссей едва успел приказать своим спутникам залепить себе уши воском. Себя же он велел привязать к мачте, но уши залеплять не стал.

Только он попросил товарищей: что бы ни случилось, они не должны ни в коем случае его отвязывать.

И вот гребцы взялись за весла, и корабль быстро побежал мимо острова сирен. И пение их звучало все громче и громче, и было оно все сладостнее.

– О, плыви же к нам, великий Одиссей! – взывали сирены. – Нет в мире равных тебе! Направь же к нам свой корабль и раздели с нами наше вечное счастье. Нет ничего, что сравнилось бы с этим наслаждением!

Одиссей, привязанный к мачте, был уже готов поддаться на их уговоры.

И только когда скрылся из виду опасный остров, встали из-за весел его спутники, вынули воск из ушей и отвязали своего предводителя.

– Я благодарен вам, друзья, – сказал им Одиссей и обнял каждого.

Но знал он, что очень скоро потеряет многих в следующем смертельном испытании, пройдя между Сциллой и Харибдой.

Не прошло и нескольких часов, как мореходы увидели вдали высокие скалы, а над ними клубы черного дыма – и услышали ужасный плеск и гул, будто кто-то заглатывал целое море. Это и была Харибда, бестелесное морское чудо, ненасытная глотка, гигантский водоворот. Во тьме среди скал таилась она, крутила и вертела морскую воду и затягивала в пучину любой корабль, подошедший слишком близко.

Но если сторонишься Харибды, неизбежно подплывешь к Сцилле – другому чудовищу, обитавшему в пещере на соседнем утесе. Говорили, что Сцилла имеет женское тело, а на нем – целых шесть громадных собачьих голов с острейшими зубами, и эти головы постоянно лают и визжат. Говорить-то говорили, но мало кому довелось своими глазами увидеть Сциллу и услышать ее лай и визг. А те, кому довелось, больше уже ничего не могли рассказать.

Между двумя скалами, между Сциллой и Харибдой, оставался лишь узкий пролив, шириною в расстояние полета стрелы. И вот в этот-то пролив сильнейшее течение несло корабль Одиссея.

Гребцы в страхе побросали весла. И тогда Одиссей воскликнул:

– Друзья! Много бед мы видели, многих избежали опасностей! Не теряйте же мужества. Возьмите в руки весла. Правьте подальше от водоворота!

Моряки послушались. Налегли они на весла, что было сил, и корабль понесся в пролив – туда, где шумела Харибда. Одиссей видел, как поглощает она морскую воду. Волны бурлили и клокотали возле ее громадной пасти, а в ее чреве, как в котле, кипела вода и морская тина пополам с камнями. Когда же извергала Харибда воду обратно, потоки захлестывали соседние скалы и шум стоял такой, что не было слышно собственного голоса.

Но корабль Одиссея на гнущихся веслах проскользнул мимо. Только краем задела его ненасытная Харибда, лишь чудом не увлекла в пучину.

Уже казалось, что самое страшное позади, когда в пещере на соседней отвесной скале проснулась Сцилла.

С ревом и лаем она бросилась на корабль. Вытянула все свои шесть длинных шей с шестью собачьими головами. В пасти у каждой было по три ряда зубов. И каждая пасть схватила по человеку!

Одиссей поднял копье. Но Сцилла даже не заметила его. Он успел лишь увидеть, как бились в ее зубах шестеро его товарищей – они отчаянно кричали и звали на помощь, но Сцилла только крепче сжимала свои пасти. У входа в свою пещеру она сожрала их всех – и на время успокоилась.

Корабль без шестерых гребцов потерял ход, но больше ему ничто не угрожало.

Одиссей опустил голову. Он с самого начала знал, что так будет. Знал он и то, что шестиголовая Сцилла может схватить лишь шестерых – но в Харибде они погибли бы все до одного.

Этот выбор тяжким грузом лег на его сердце.

Нам грустно рассказывать об этом. Но историю Одиссея люди запомнили навеки. Теперь, когда кому-то приходится выбирать между плохим и очень плохим решением, про него говорят: «он должен проплыть между Сциллой и Харибдой».

Ты знаешь, и в наши дни такое происходит довольно часто.

Остались позади Харибда со Сциллой. Убитые горем товарищи Одиссея угрюмо молчали, и Одиссею нечего было сказать им.

Когда вдали показался остров, Одиссей смотрел на него без радости. Ведь это был остров Тринакрия[7], остров бога солнца, Гелиоса. В любой другой день Одиссей был бы счастлив встретить эту благословенную землю, но не сегодня.

На солнечном острове паслось священное стадо бога солнца. Златорогие эти быки были самыми красивыми в мире, и Гелиос любовался ими, когда катился по небу в своей колеснице с востока на запад.

Одиссей сказал друзьям:

– Поверьте мне, лучше бы нам обойти этот остров стороной.

Ему возразил Эврилок – тот самый, что избежал когда-то чар Цирцеи:

– Как жесток ты, Одиссей! Может быть, ты целиком отлит из меди, раз не знаешь усталости? Но мы все – простые люди, и мы утомлены до крайности. Сколько ночей провели мы без сна, сколько дней – без сытной еды, а ты запрещаешь нам сойти на берег!

Нет, Одиссей не был выкован из меди. У него не было сил спорить.

И вот греки пристали к острову. Корабль вытащили на песок и спрятали в прибрежной пещере – и только успели это сделать, как поднялся ветер, небо заволокло темными тучами, и началась настоящая буря. Она длилась несколько недель.

Понемногу закончились все припасы, и путешественники страдали от голода – и если о чем и мечтали, так это о куске горячего мяса.

Однажды, пока Одиссей спал, голодный Эврилок уговорил остальных пойти за добычей. Охотники набрели на стадо священных быков Гелиоса, убили пару самых жирных и притащили в пещеру.

– Что же вы наделали, глупцы! – воскликнул он. – Вы убили священных быков. Теперь нас всех ждет страшная кара!

Греки и сами поняли, что совершили непоправимое.

Прошла ночь. Наутро они поспешно погрузились на корабль, желая поскорее покинуть остров Гелиоса.

Но лишь только скрылась из глаз Тринакрия, как небо вновь потемнело – это громовержец Зевс собрал над головами греков грозовые тучи. Налетел ветер, и мачта треснула и сломалась – а в следующий миг молния ударила в корабль и разбила его в щепки.