Черепа - Алеш Обровски

Дотянувшись до собственной шеи, он долго ковырялся с механизмом стыковки, не обращая внимания на боль в руке. Запоры никак не хотели поддаваться. Спустя несколько тяжких минут, с неимоверными усилиями Асперу все же удалось отстегнуть шлем и сесть.

Разбитая кисть нестерпимо заныла.

Стащив с головы набитую грязью стеклянную колбу, Аспер долго плевался, боясь вздохнуть полной грудью, чтобы не захлебнуться. Серая каша была повсюду. Часть бронепластин с доспехов пришлось сбросить. Очистив кое-как рот и нос, протерев глаза, он выбрался из жижи и попытался сориентироваться.

Лил дождь, ветер сохранял умеренную силу. Знакомой скалы не было на месте. Комплекс виднелся где-то в другой стороне. Видимо, после падения Аспера таскало ветром еще какое-то время и уволокло далеко от места крушения транспорта. То, что он остался жив при всем этом, можно было списать на чудо или невероятное везение.

Стрелок осмотрелся.

Джунгли остались позади, но под ногами все еще сохранялся плотный травяной покров, с торчащим кое-где кустарником. Все это дело было залито грязью и присыпано мелким мусором, в основном растительного происхождения. Помимо этого в поле зрения попались несколько поваленных деревьев.

Небольшой отряд солдат, которых он не сразу заметил на фоне общей серости, непрерывно озираясь и пригибаясь при каждом порыве ветра, спешил в его сторону. Аспер проверил винтовку. Оружие не потерялось благодаря крепкому ремню, и, к счастью, не пострадало, даже оптика не сбилась. Он выбрался из грязи и засел за поваленными деревьями, пытаясь держать винтовку горизонтально и чувствуя, как силы быстро покидают его. Сказывалась нехватка кислорода.

Дышать становилось все труднее. В ушах появился гул, а звуки дождя и шум ветра стали далекими и звонкими. Изображение в оптическом прицеле начало плясать.

Аспер медлил. Открыть стрельбу сейчас, значит позволить обнаружить себя, если противник уже этого не сделал. Не стрелять, – все равно найдут. В любом случае, последует немедленная и неизбежная ликвидация. Если бы он твердо стоял на ногах, то перещелкал бы эту стайку за пару минут, но отключка, похоже, произойдет гораздо раньше.

Перед глазами поплыло.

Понимая, что сейчас вырубится, Аспер успел отстегнуть оружие и сунуть винтовку между очень кстати подвернувшимися валунами. Оставалось только отползти в сторону.

002

Кто-то пнул его в бок. Аспер поморщился от боли. Он не видел, что произошло, но был уверен, что это был именно пинок, по крайней мере, это соответствовало ощущениям. Он вспомнил, как его обнаружили, как тащили за ноги, предварительно побив. Вспомнил, как ударялся головой о гладкие камни и как испытывал облегчение, когда она попадала на мягкую листву, в грязь или оказывалась в луже.

– Подъем! – прозвучал резкий приказ.

Аспер открыл глаза и, перевернувшись на живот, кое-как встал на колени. Выше подняться не получилось, ибо руки оказались связанными за спиной. Не удержав равновесие, он повалился вперед и брякнулся лбом об пол. Нестерпимо хотелось пить. Рот до сих пор был забит грязью, которая к этому времени высохла и стала скрипеть на зубах.

Потекла слюна, но утереться возможности также не было.

Чья-то рука схватила его за шкирку, словно котенка, и легко придала ему вертикальное положение, оставив стоять на коленях.

Аспер глянул в сторону, стараясь не поднимать головы: командир Праеф, Бенк, Виз и еще четверо, кого он не смог распознать. Все они тоже стояли на коленях со связанными за спиной руками. Итого, восемь человек, включая его самого. Почти половина отряда.

Не хватает шестерых.

Двое были в челноке и, несомненно, погибли. Еще трое, видимо, были убиты во время боя, либо смогли сбежать. Судьба наводчика оставалась неизвестной.

Аспер осмелился посмотреть перед собой.

Увиденное не особо информировало: небольшое помещение, типа пропускника, с металлическим решетчатым полом, покрытыми ржавчиной стенами и заляпанным грязью окном, с бронированным стеклом. Мебель отсутствовала, впрочем, в пропускниках ее никогда не было. Единственным предметом обстановки служила лишь синоптическая карта с ползающими по ней символами, среди которых встречались частые изображения черепов – белого, желтого и красного цветов.

Аспер оторвался от карты, бросив попытки определить свое местонахождение, и сфокусировался на происходящем.

Крупный коротко остриженный человек лет сорока, с грубыми чертами лица и весьма развитой мускулатурой прохаживался туда-сюда, периодически передергивая затвор пистолета. Патроны при этом вылетали из приемника и с легким звоном падали на пол. Человек, несомненно, был военным, об этом красноречиво говорила выправка да покрытые шрамами запястья и лицо. Помимо этого, он был в военной форме, хотя форму мог напялить на себя кто угодно.

Аспер прислушался. Еще кто-то находился позади него (ведь кто-то придал ему вертикальное положение минуту назад). Возможно, даже не один…

Но обязательно при оружии…

Восемь со связанными руками против как минимум двоих с оружием.

Да, шансов на спасение нет, если только подождать, пока тот, что спереди, не выщелкает все патроны на пол.

– Меня зовут Аджено Сцелио, – произнес коротко остриженный. – Этот геологический разрез принадлежит синдикату Кольмена, но главный здесь я. Именно поэтому я хочу, чтобы вы запомнили МОЕ имя. Запомнили меня как человека, который превратит вашу жизнь в ад.

Аспера снова начало мутить.

– Двенадцать моих лучших людей были убиты сегодня, – продолжил Сцелио, – и я жажду возмездия. Но смерть для вас, как мне кажется, будет слишком легким наказанием. Поэтому вы отработаете мне все потери, и лишь потом я позволю вам издохнуть.

Произнеся это, он направил на Бенка пистолет и выстрелил.

Тело несчастного глухо ударилось об пол.

У Аспера перехватило дух. Он еле удержался, чтобы не вскрикнуть, и приложил массу усилий, дабы сдержать себя, хотя, нервное напряжение подкосило его еще больше.

– Но я могу быть милосердным, – Аджено продолжал толкать свою напыщенную речь. – Как, например, сейчас. И тот, кто честно ответит на пару совсем несложных вопросов, без отработки отправится в рай или что там у нас… если, конечно, не сильно грешил до этого.

Он довольно ухмыльнулся. Его, несомненно, радовало собственное красноречие.

Аспер потерял равновесие и, повалившись вперед, больно приложился носом.

Его снова подняли, но он опять упал, на этот раз вбок.

– Этот, похоже, не жилец, сэр, – подал голос тот, кто находился все это время вне поля зрения.

– Оставь его, – отмахнулся Сцелио, недовольный тем, что его перебивают.

Аспер был самым молодым в команде, ему недавно стукнуло двадцать пять, но он всегда превосходил своих сослуживцев по силе, скорости, выносливости, да и по уму тоже. Его взяли в «спасательный» отряд как неотъемлемую часть команды, как человека, от талантов и умения которого очень многое зависело.

Несмотря на произошедшее ранее, Аспер ни в коем случае не считал себя виновным в провале операции, но ему было чертовски стыдно перед товарищами за то, что бедный кислородом воздух Геминары без конца валил его с ног.

Постоянно впадая в беспамятство, он слышал обрывки долгого «разговора» Сцелио с отрядом. Слышал, как тот выяснял принадлежность «спасателей» к концерну, пытался выбить из Праефа цели операции, уговаривал Виза выдать имя командира и того стрелка, что положил столько лучших людей Кольмены.

В конце концов, прозвучали еще пара выстрелов, и Аспер решил, что в живых осталось пятеро, включая его самого. Пусть Сцелио и был уверен, что самый молодой член отряда не вытянет в атмосфере Адаманты, но сам Аспер поклялся себе – выкарабкаться, во что бы то ни стало, и сообщить этому «павлину» имя стрелка, лично.

003

Было холодно и, можно даже сказать – морозно, но Аспера привело в себя не отсутствие тепла, а постоянная ноющая боль в кисти левой руки. Открыв глаза, он вдохнул несколько раз глубоко, но, почувствовав одышку, решил впредь дышать спокойнее и стараться не думать о нехватке воздуха. По крайней мере, он помнил, что критическое кислородное голодание может привести к необратимым нарушениям работы мозга, но раз уж этого до сих пор не произошло, значит, все не так страшно.

На самом деле кислорода в атмосфере Адаманты было примерно такое же количество, что и в привычном для человека земном воздухе, просто влажность здесь была большая, настолько большая, что вызывала приступы удушья даже у самых выносливых людей.

Аспер попытался подняться. Руки оказались свободными. Вокруг царил полумрак, но даже при таком освещении он хорошо видел, как распухла его кисть, и как пристально на это смотрят несколько трупов, сложенных на полу и на кушетках, что стояли рядом.

Судя по обстановке, он находился в морге или в помещении, используемом в его качестве. Аспер был одет и не имел бирок, равно как и следов вскрытия (эта мысль позабавила его). Скорее всего, его просто притащили сюда, решив не терять напрасно времени, пока он валялся в бессознательном состоянии. Дескать, и так помрет, пусть привыкает.