Мутанты. Миссия поневоле. книга первая - Маир Арлатов

Доктор расставил всех, внимательно осмотрел и спросил:

– Есть ли у кого острые предметы? Прошу на время выложить их на стол.

После некоторой паузы донесся женский голос.

– А сережки тоже стоит снять?

– Лучше будет, если вы их снимите.

Женщина с двумя носами сошла с подиума, снимая на ходу золотые серьги, и положила их на докторский стол.

– А теперь, я пожалуй, начну. Операция безболезненна, но некоторый дискомфорт вы все же можете ощутить. Не пугайтесь.

Глора чувствовала, что внутри нее начитает расти страх. Она знала, что все чувствуют то же самое в большей или меньшей степени. Стояла гнетущая тишина. На мгновение ее нарушило жужжание панелей, отделивших ее от всего мира. Она оказалась в четырех стенах и, кажется, у нее начиналась клаустрофобия. Страх готов был превратиться в панику. Вдруг она ощутила легкое головокружение, словно очутилась на лодке, спущенной на воду.

«Началось…» – подумала Глора, на миг забыв о страхе. Она вытянула перед собой руки и стала следить, как они изменяются: кисти стали расти вширь, между пальцами появляется тонкая голубоватая перепонка, которая почти тут же становится оранжевой. Куда-то исчезли большой палец и мизинец. Вместо ногтей образовались острые длинные когти. Все что шло было выше кистей обросло желтой шерстью.

«Почти как утиные ножки», – с иронией подумала Глора.

Когда руки перестали изменяться, она поняла, что процесс превращения в то – «не знаю что» закончен. Десять минут, как долго они длятся, когда по истечении их будет зависеть твоя судьба. Глора в нетерпении шагала по своей временной тюрьме на уродливых ножках. Она пыталась считать вслух, но вместо слов из ее орлиного клюва раздавались совершенно нечеловеческие звуки. Ей уже казалось, что время остановилось, что о ней забыли. В страхе остаться в таком виде навсегда, она лупила «утиными лапками» по стенам, забыв, что они звуконепроницаемы. Ее удары нисколько не нарушали тишину. Стены, словно ватные поглощали все звуки.

В тот момент, когда она запрокинула голову и, закрыв глаза, издала душераздирающий крик полный боли и отчаяния, она вновь ощутила головокружение. Глора вновь становилась человеком, но крик, вырвавшийся в минуту отчаяния, все еще стоял в ее ушах. Он, словно огненный шар отскочил от стен, опалив их своим страхом, и вернулся к ней… И странно почему-то этот крик показался ей знакомым. Что-то далекое, неведомое ей на долю секунды блеснуло в сознании и тут же потухло, не дав мыслям разбудить нечто спавшее мертвым сном в ее душе.

Превращение в человека произошло незаметно. Какая-то пустота осталась в сердце, будто вывернув душу наизнанку, при обратном процессе что-то забыли вернуть на место. Глора собралась потрогать свое несчастное ухо, как верхняя часть панели перевернулась, и стала зеркалом. Девушка взглянула в него и, убрав волосы с левой стороны головы, отчаянно воскликнула:

– О, Боже… Не может быть! Это невозможно!

Уродливое ухо никуда не исчезло!

Зажужжали выдвижные панели. Глора быстро спрятала ухо под волосами и со всеми сошла с подиума. Опять было море благодарностей, пожеланий, кто-то даже подарил докторам коробку, перевязанную яркой ленточкой, о содержимом ее можно было лишь догадываться. Глора ждала, когда все покинут эту комнату.

– Слушаю вас, – проговорил доктор Громскин, заметив, что одна из пациенток не спешит покинуть кабинет.

Глора молча отодвинула волосы, приготовилась высказать свое возмущение, но вдруг расплакалась. Она плакала молча. Слезы неудержимо текли из глаз.

Доктор заволновался, налил для нее воды из графина, опустив туда успокоительную таблетку. Затем он выглянул в соседнюю комнату, и попросил не беспокоить его пять минут. Пока она, захлебываясь в молчаливых рыданиях, пила воду, он ходил по комнате, пытаясь подобрать утешающие слова. В журнале он нашел ее имя, и начал говорить.

– Анна-Глория, я глубоко сочувствую вашему горю. Мне кажется, что в этом случае виноваты факторы длительного пребывания в зоне действия психотронного оружия. Возможно, произошли какие-то нарушения в организме. Поскольку сегодня у нас очень много работы, я предлагаю вам придти завтра после обеда, и мы сделаем все возможное, чтобы вам помочь. Глора молча кивнула головой.

– Возьмите эти таблетки, и примите их перед сном. Вас не будут беспокоить кошмары и бессонница. А сейчас прошу, успокойтесь и умойтесь.

Глора опять кивнула и, пошатываясь, встала со стула. Доктор дал ей полотенце, и проводил к умывальнику, где она привела себя в порядок. Затем девушка повесила полотенце на спинку стула, взяла таблетки и молча вышла из комнаты. Не разбирая дороги, погруженная в тяжкие думы, она дошла до своей квартиры. Таким было ее первое, отнюдь не последнее пребывание во временном реабилитационном центре…

– Все надо идти! – приказала себе Глора. – Что-то я слишком задерживаюсь.

Глора накинула на себя оранжевый в крупную клетку пуловер, сняла пеструю юбку, одев взамен черные брюки. Порывшись в дамской сумочке, она пришла к выводу, что носовых платочков ей явно не хватит, и добавила еще несколько. Почему-то ей казалось, что с сухими глазами она домой сегодня не вернется. Она закинула лямку сумочки на левое плечо, надела черные туфли и критически осмотрела своего зеркального двойника.

– Кажется все нормально, – констатировала она, и добавила, выходя из своей комнаты: – А могло быть еще лучше…

В приемной никого не было. Глора прошла в реабилитационный кабинет не обращая внимание на отсутствие надписи о приеме потерпевших, висевшей еще вчера.

– Здравствуйте! – поздоровалась она.

Доктор Соварский оторвался от бумажных дел.

– Вы пришли, а это значит, Анна-Глория, вы на пути к успеху, – доктор был весел, но Глоре показалось, что за этим что-то кроется. – Прошу, присаживайтесь.

– Вы так уверенно говорите, что я начинаю верить вам.

– Это хорошо… Ну, что ж приступим.

Доктор пододвинул к себе толстый журнал, лежавший на краю стола, отыскал нужную страницу и, помедлив, поинтересовался:

– Сколько вам лет?

– Восемнадцать.

– Назовите свой адрес.

– Улица Красных кленов, дом 14 квартира 34.

Доктор занес сведения в журнал.

– На этот раз сеанс будет короче, чем вчера. Может показаться, что вы даже не успели превратиться в мутанта. Кстати, как ваше самочувствие?

– Скверное.

– Да, вы правы. При таких обстоятельствах оно не может быть хорошим. Боитесь?

– Вчера боялась, сегодня нет.

– Тогда нам остается лишь дождаться доктора Громскина. Если у вас появились ко мне вопросы, задавайте, не стесняйтесь.

Глора отрицательно покачала головой, и вдруг ее осенила мысль: «Что же будет со мной, если сеанс окажется неудачным?» Доктор тем временем взял со стола графин с водой и принялся поливать цветы, растущие на подоконнике в изобилии.

«Что если из меня захотят сделать подопытного кролика? А если мое уродство начнет прогрессировать?»

Она представила, как ее лицо постепенно день за днем или месяц за месяцем превращается в обезьянью морду. А затем на мгновение вообразила себя отвратительной пародией на человека, и по спине от дурных предчувствий побежали мурашки. Необходимо было найти способ обезопасить себя.

– Мне нужна ручка и бумага, – нарушила она тишину.

– Все на столе, берите, – разрешил доктор.

Он тем временем закончил поливать цветы, и извинившись вышел, оставив пациентку наедине со своими мыслями. Она писала, тщательно обдумывая каждое слово, от этого могла зависеть ее судьба. Едва она успела закончить, как дверь в кабинет открылась, и вошли два доктора.

– Здравствуйте! – поздоровался с ней за руку Оршман. – Вы готовы?

– Да, но перед тем, как мы пройдем в соседнюю комнату, прошу вас, прочитайте, распишитесь и поставьте печати.

Девушка протянула им исписанный до половины лист бумаги. Первым прочел документ специалист по массовому воздействию на психику и сознание человека. А на бумаге было следующее:

«Мы, представители Института Исследования Психологии Человека, гарантируем, что Анна-Глория, проживающая по улице Красных Кленов, дом 14 квартира 34, не при каких обстоятельствах не будет преследоваться данной организацией в целях исследования или проведения различных экспериментов. Ни при ее согласии (так как оно может быть получено насильственным путем) ни без такового согласия. О чем данный документ подтверждается соответствующими подписями и печатями. Сведения о результатах сеанса проведенного данного числа являются совершенно секретными и огласке не подлежат».

– Вы нам не доверяете? – удивленно произнес доктор, но отказываться от подписания не стал.

– Случается всякое, а этот документ поможет мне чувствовать себя спокойнее.