Тетушка Мерта - Зенна Хендерсон

Не каменная основательность, а зыбкое сплетение звездного света, крохотный уголок огромной вселенной, осуществившаяся внезапность, одна из множества. И еще ощущение глубины человеческой жизни, не начинающейся рождением и не кончающейся смертью.

- Ах, если бы я могла окончательно проснуться,- воскликнула она.- Если бы не возвращаться в этот ужас! - Она вскинула руки и потянулась к небу: тонкая и изящная, как огонек свечи.

- Я верю, я чувствую, что все это только сон, все это старое, дряхлое- только ылюзия,- она легко подбежала ко мне и взяла меня за руки.- Ведь ты просто снишься мне? - спросила она.- И моя старость и беспомощность только мой кошмар?

Она так прижалась ко мне, что я почти вынужден был обнять ее. И сразу меня окутало серебристое облако ее волос.

- Ты очень симпатичный,- рассмеялась она,- но только, пожалуйста, не снись мне больше.

Как-то вдруг получилось, что я стоял совершенно один в такой темноте, что не видел собственных рук, все еще ощущая кончиками пальцев шелк ее кожи. Я с трудом перевел дыхание и наклонился, чтобы поднять валявшееся под ногами платье тетушки Мерты. Только тут до меня дошло, как я перепуган - колени мои дрожали и ноги просто подгибались.

Все во мне кричало от ужаса, и непонятно было, как это я до сих пор не удрал отсюда сломя голову. Может быть, меня удерживал приказ отца: "Приведи ее обратно". Я заставил себя думать о том, что я не первый, кто это видел. Все мои предки прошли это испытание, и все они выдержали его, и... "привели ее обратно". Это немного успокоило меня, и, хоть зубы мои стучали, а ногти врезались в ладони, я мог стоять и ждать.

Я не мог бы сказать, сколько прошло времени, только платье тетушки Мерты вдруг зашевелилось у меня в руках. Я подпрыгнул от неожиданности и отбросил его, словно обжегшись.

Она появилась снова. Закрытые глаза, волосы, льющиеся как прекрасная мелодия, и все очарование, вся нежность, все, что тблько можно себе вообразить, было в ее лице. И тут она открыла глаза и все увидела.

- Нет,- закричала она, и тут же прикрыла рот ладонью.Только не это! Не надо снова! Ведь я уже проснулась!

Она с рыданием прижалась ко мне, и я снова смог обнять ее. Всю красоту и нежность мира держал я в руках, и все отчаяние. Но вот она отстранилась и начала говорить медленно, как заклинание: "Все это только сон. Страшный сон, но я верю, что он кончится,- она даже не пыталась сдержать слез,нужно только дожить до утра и проснуться. Все это мне снится, и ты тоже мне снишься..."

Руки ее метнулись к лицу и нащупали первые морщины, появившиеся на лбу. Черное платье, как живое, наползло* на ее тело, выжимая из него жизнь. Облако волос редело и теряло блеск. Последними погасли глаза, опять спрятавшиеся под темными морщинистыми веками.

- Нет, нет,- повторял я, потрясенный этим превращением. Я пытался разгладить появляющиеся морщины и чувствовал, как прямо под моей рукой высыхала и стягивалась кожа.

Я отшатнулся и машинально вытер руки о штаны, и когда поднял глаза, передо мной уже стояла тетушка Мерта. Исходивший от нее свет погас, и мы опять были в полном мраке.

На обратном пути мы лезли через какие-то кусты и колючки, а тетушка Мерта с трудом передвигала ноги и не переставала плакать. Мне даже пришлось взять ее на руки - горстку праха с затхлым пыльным запахом.

Наконец я выбрался из лощины, гудевшей от ветра, хотя вокруг было очень тихо. В мозгу бесконечно крутилаоь засевшая фраза: "Жизнь - это сон... жизнь - это сон...".

Но прежде чем перешагнуть порог кухни и вернуться к привычному миру, я встряхнул все еще рыдавшую тетушку Мерту жуткую куколку такой прекрасной бабочки - и на ухо ей прошептал:

- Просыпайся, тетушка Мерта! Скорее просыпайся!