Концептосфера художественного произведения и средства ее объективации в переводе. На материале романа Ф. С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» и его переводов на русский язык - Наталья Александрович

Хотя такое понимание концепта разделяется многими отечественными и зарубежными исследователями, существуют серьезные расхождения в представлении о том, как концепт построен и как он соотносится с другими типами знаний, имеющимися в сознании человека. Своеобразие американского когнитивного направления состоит в том, что его представители рассматривают процессы формирования языковых значений или процессы, связанные с их реализацией в акте речи, а не описание «готовых» семантических концептов [131, 14–17]. Таким образом, в исследованиях по когнитивной лингвистике Дж. Лакоффа, Р. Лангаккера, А. Ченки и др. семантика играет главную роль и рассматривается в ней как ведущая сила в употреблении языка. Американские когнитологи разделяют два основных принципа:

– во-первых, язык – это неотъемлемая часть познания,

– во-вторых, язык отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами [81, 175].

Исходя из этих принципов, А. Ченки выдвигает следующие предположения:

• Как плод человеческого ума, язык и его структура до известной степени показывают, как работает ум.

• Структура языка отражает известные функциональные категории, основанные на употреблении языка как коммуникативного орудия.

• Как средство коммуникации между членами общества язык отражает многие аспекты данной культуры. Следовательно, структура языка является порождением двух важных факторов: внутреннего (т. е. ума индивидуального говорящего) и внешнего (общей культурой для всех носителей языка) [175, 344].

Работы современных западных и отечественных когнитологов (А. Вежбицкой, Дж. Лакоффа, И.Д. Арутюновой, Л.А. Манерко и др.) на материале разных языков (английского, немецкого, польского, русского, французского, японского и др.) посвящены выявлению целого ряда факторов, которые влияют на сознание человека до и в момент номинации, что помогает определить онтологические истоки и глубины человеческой категоризации. При этом ученые исходят из общей предпосылки, что все мыслящие существа думают, используя одну и ту же концептуальную систему, которая является категорией вещей, но пользуются тем, что ближе всего в сознании. «Категориальная классификация считается основой „ментального лексикона“ человека…, человек мысленно соотносит необходимый ему концепт с рядом взаимосвязанных концептов. Искомый концепт, таким образом, занимает определенную ячейку в сознании человека и при необходимости включается в существующую классификационную ранжировку» [100, 39].

Эти выводы нашли подтверждение и в настоящей работе, поскольку в ней показано, что концептосфера художественного произведения как модель сознания автора «наполняется» архе-типическими, национально-культурными и экзистенциально-значимыми концептами, обусловленными личным опытом писателя и современной ему действительностью. Текстообразующим в этой модели выступает этноспецифический концепт-регулятив, который образует ядро концептосферы романа, ближе всего к нему располагаются национально-культурные концепты, часть из которых совпадает с универсальными культурными концептами (например, ДОМ), и, наконец, периферию концептосферы образуют архетипические и экзистенциально-значимые концепты. Эти данные были получены на основе анализа одного художественного произведения, являющегося прецедентным текстом американской культуры, и стали иллюстрацией многих высказанных выше положений когнитивной лингвистики.

В этом контексте заслуживают внимания работы голландского ученого Т.А. ван Дейка и его коллег, в которых подробно исследовалась проблема структуры представления знаний и его организации в концептуальные системы. В работе «Контекст и познание: Фреймы знаний и речевые акты» ван Дейк предложил описывать подобные системы в терминах «фреймов». По мнению ван Дейка, фреймы не являются произвольно выделяемыми «кусками» знания. Во-первых, они являются единицами, организованными «вокруг» некоторого концепта и содержат основную, типическую и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с этим концептом.

Во-вторых, отмечается конвенциональная (социокультурно обусловленная) природа фреймов, которые определенным образом организуют и позволяют правильно интерпретировать поведение людей. С фреймами связаны речевые акты, поскольку могут интерпретироваться на основе заключенного во фреймах знания о мире. Более того, речевые акты невозможны без знания того, что необходимо, допустимо или возможно в реальном мире. Иными словами, за решение вопроса о том, выполнены ли необходимые условия приемлемости речевого акта, ответственно наше знание мира, организованное в сознании в виде фреймов [44, 16–19].

Далее в качестве основного типа репрезентации знаний ван Дейк выделяет «модель ситуации». По мнению ученого, в основе ситуационных моделей лежат не абстрактные знания о стереотипных событиях и ситуациях (как в ментальных моделях, сценариях и фреймах), а личностные знания носителей языка, обусловленные их опытом, намерениями, чувствами и эмоциями. Ван Дейк исходит из тезиса, что мы понимаем текст только тогда, когда мы понимаем ситуацию, о которой идет речь, поэтому «модели ситуаций» необходимы как основа интерпретации текста. Активизируя соответствующие фрагменты ситуационной модели, реципиенты способны понимать имплицитные фрагменты текстов. Очевидно, что в настоящей работе «моделями ситуаций» служат исторические, культурологические, литературоведческие сведения о романе «The Great Gatsby», личные письма и документы, факты биографии Ф.С. Фицджеральда, которые стали пресуппозицией в процедуре концептуального анализа.

Когнитивный подход к исследованию лингвистики текста обусловил обращение ученых к понятиям логики и семантического синтаксиса, в частности, к понятию пропозиции как языковому выражению знаний, содержащихся в ситуационных моделях. Понятие пропозиции стало ключевым для теории восприятия дискурса, разработанной ван Дейком и Кинчем и представленной в работе «Эпизодические модели в обработке дискурса», основные положения которой формулируются следующим образом:

1. Понимание речи в первую очередь предполагает создание носителем языка семантического представления воспринимаемого дискурса в форме базы текста, состоящей из локально и глобально связной последовательности пропозиций.

2. Процесс конструктивной интерпретации происходит в кратковременной памяти, и из-за ограниченных возможностей кратковременной памяти этот процесс носит цикличный характер: воспринимаемые предложения интерпретируются как пропозиции, пропозиции соединяются содержательной связью и затем постепенно накапливаются в эпизодической памяти, после чего может быть проинтерпретирован новый отрезок текста, и т. д.

3. Процессы локальной и глобальной интерпретации предполагают наличие разного рода пресуппозиционного знания, хранящегося в виде фреймов и сценариев в памяти носителей языка.

4. Различные процессы, составляющие понимание, координируются управляющей системой, в которой представлены релевантные для данного этапа интерпретационного процесса тематические элементы (макропропозиции), преследуемые читающим / слушающим цели, и информация из задействованных в данный момент сценариев.

5. Процесс понимания имеет стратегический характер (и не может рассматриваться как процесс, имеющий определенную структуру и подчиняющийся определенным правилам): понимание градуально, оно осуществляется в оперативном режиме, часто происходит в условиях неполной информации, в нем используются данные, относящиеся к различным уровням организации дискурса и коммуникативного контекста; понимание, кроме того, определяется целями и представлениями отдельных индивидов. Такого рода стратегическая теория отличается от других теорий восприятия дискурса большей гибкостью и более точным представлением того, что носители языка в действительности делают, когда понимают (или порождают) дискурс [44, 72–73].

Данные положения оказываются чрезвычайно важными для переводоведения, поскольку процесс перевода неизбежно включает стадию понимания и интерпретации исходного текста. С опорой на идеи ван Дейка и его коллег, в настоящем исследовании была сделана попытка максимально приблизиться к пониманию идей и интенций Ф.С. Фицджеральда, воплощенных в романе «The Great Gatsby». С этой целью в работе моделировалась когнитивно-пропозициональная структура каждого концепта, выделенного в результате анализа текста. Для этого методом сплошной выборки из текста оригинала, а затем и переводов романа выбирались все контексты, в которых слово-репрезентант концепта играет разные синтаксические (а, значит, и семантические) роли – субъекта, предиката, объекта или места действия, выбирались также его атрибутивные характеристики. Анализировалось «наполнение» каждой позиции когнитивно-пропозициональной структуры и на основе данных анализа моделировались фрагменты индивидуально-авторской картины мира, представленной в романе, а затем отраженной в переводах языковым сознанием переводчиков.