Боги с Родины. 2-я трилогия. 4-я часть 1-й книги. Ритмика - Святослав

Шторм, к острову пригнал наш плот, увидев ночью самолёт, к нему мы поспешили и, испугались, – девчат и парочки одной – особо важной, не оказалось в самолёте. Утром, немного рыба сжарив, всю остальную засолив, отправились к вершине, в гору.

С трудом, мы перебрались через пропасть и, осмотревшись, увидели два самолёта.

Мы, раньше поняли, что ночевали, не в «родном» и, искупавшись в озере, легли, устав, после подъёма, немного отдохнуть.

Проснулись, во дворце. Почти – как здесь. Скалы кругом

Шёл в море из него – один лишь путь. В гроте, на глубине, проход большой.

Оставив Нику, во дворце, при помощи кессона – из вазы мраморно, большой, мы к гроту – воздуха доставили, немного, затем, с трудом проплыли под водой – сто метров и, вышли в море. Оттуда выплыли на берег. Быстрей, отправились к девчатам. Еле дошли. Те, были рады видеть нас. Они не верили, что мы погибли. Они нашли, плот, рыбу вяленую, в самолёте, попавшем в катастрофу – раньше нашего.

– За то что вы спасли нас, полюбила – я, одного из вас, спросила Таня. Тебя, как понимаю.

– То было позже и, сегодня, об этом мой рассказ – не повествует. Ты, не устала, расспрашивать меня?

– Я нравилась пилоту, призналась Таня. Мне тот, взаимно. Он не дождался – даже поцелуя.

Я не могла в тебя влюбиться. Меня, интриговал ты в самолёте. Особенно, как загорел ты.

Возможно, ты и не любила. Ведь говорил, что полюбил – я вас.

– Кого, меня и Нику, сразу? – допытывалась Таня, неугомонно.

– Сказал, что расскажу об этом, в другой раз. Не приставай.

Возможность есть, так отдыхай спокойно, испанским солнцем, пляжем наслаждайся. Возможно, что в Испанию – на рейс, не попадёшь, хотя, надейся на удачу.

А попадёшь, не доберёшься в Коста Браву, не хватит времени меж рейсами.

– Наверное, желаешь, – придумать складно, остальную часть рассказа, – продолжение – о нас, поэтому, и перенёс рассказ на другой раз, смеясь, сказала Ника.

Артём, невольно, разозлился.

– Ну, что же, – расскажу. Вам, много – не понравится в рассказе.

Почти всех, Слава перетрахал – из девчат.

– Меня, он, также, трахал? – спросил Таня, посмотрев на Славу, удивлённо.

– Не знаю этого, я свечку не держал. Тогда, я был лишь, только с Никой.

– Потом мне, значит, изменял? – смеясь, спросила Ника. Раз был, только, тогда.

– Нет. Нужно, рассказать всё, по порядку.

– Я объяснил, что, нам здесь – трудно защищаться от приматов. Тем более, что нападают ночью – те, когда нам нужно, отдыхать, мы спим. И, здесь – большие неудобства. Вам предложили мы, – бежать из самолёта.

– Мне, если честно, слушать надоело, рассказы о девчатах и приматах разумных, нападающих на нас, Татьяна, загрустив, сказала, наверно, вспомнила пилота, тот улетел, она осталась.

Давайте отвлечёмся. Если, кому-то будет интересно, попросит вновь, продолжить, эту сказку.

Она нырнула в воду и выплыла у выброса – скалистого, торчащего из моря. Вскарабкавшись, на самую вершину, оттуда, словно ласточка, в пучину прыгнула – морскую, над головой, сомкнувшуюся.

Блистало море бирюзой, с оттенком голубых и синих красок. Цвет – красноватых скал, чарующе, морские воды обрамлял с прожилкой жёлтого песка, соцветие, красиво дополняя, идиллию, создав.

Ника, Артёма за руку взяла и, в скальные владения, за выброс, увела.

Поцеловала – долгим поцелуем, жарким; вниз соскользнула.

Артёму было непривычно, боязно, – вдруг, кто увидит ненароком. Не за себя переживал, за Нику. Но та, внимания не обращая, уже ласкала член, играя – губами, язычком, заглатывая глубоко и, отпускала.

Он целовал ей волосы и плечи, веки и лицо, где дотянуться мог, достать. Руками гладил тело, где мог, хотел её – вобрать и, плавал в эйфории, желая, чтобы, – это, продолжалось вечно. Не представлял, что можно, это – потерять, беспечно.

Устав сидеть, она поднялась. Артём, мгновенно, опустился, целуя грудь, он наслаждался. Ника, стоять осталась. Живот и ноги, грудь и губы, – всё вместе, в одном – целом. Затем, спиной её поставив, вошёл к ней сзади и…, накинулся, как вихрь. Вначале медленно, потом быстрее, жарче. Полился пот. Он не сдавался. Ему хотелось и моглось. Ему, ещё не доводилось, почти при всех, – любовью наслаждаться, не чувствуя греховности в соитии, наоборот, почувствовав идиллию, возвышенности чувств с принятием – в душе, секунды робости и, разрастающейся радости, активности.

Фанфарами закончилась активность, почти бес сил, объятия расслабил и Нику, повернувшуюся передом, вновь целовал губами нежно, лаская, гладил грудь и бёдра.

Немного отойдя от ощущения, нырнули в воду. В ней, вновь обнялись, снова целовались – жарко.

Старались не увидеть, все, кто наблюдал случайно, процесс любовный – зарождение. Глаза, в сторонку отводили, будто, вообще, не видели.

Даже Татьяна, Слава – «не заметили». И, словно, ничего и не было, собрались возвращаться, вновь, в отель, а по пути, по-шляться, посмотреть на магазины, купить, что сильно лишь, понравится. Дождаться ужина.

Я не могу понять, спросила Ника. что означает карточка? У нас – всё включено. А карточка – один стакан. Ограничение?

Нет, разъяснила той Татьяна. Здесь два итога. Один, посуду, не нужно собирать. Сдаёшь стакан и, получаешь новый, с чем ты захочешь. Второй, – не будешь два стакана брать с собою, – про запас.

– Понятно. Тебе, огромное спасибо, что рассказала. Ведь я не знала, благодарила Ника Таню

Артём хотел быть рядом с Никой, но та его, – не замечала.

– Что сделал я, не так? – момент поймав, спросил Артём.

Ведь я, к тебе не приставал. Мне было хорошо с тобой.

– Поэтому – пока! – ответила она.

– Вот это логика? – он удивился и, вынужденно, стал. Что сделал?

Та быстрым шагом, ушла к Татьяне.

– Я, ничего не понимаю, признался Артём Славе.

– Понять их, трудно, иногда. У каждой, логика своя.

Ты знаешь, мне рассказ понравился. Было бы так, на самом деле. Я, что, со всеми перетрахался?

– Почти со всеми. Я лишь, с двумя.

– Вот это, да. И, на хрена ты, останавливал того болвана. Хочу туда. Там, настоящая – нирвана.

Мы бы не выжили, Артём признался. Нас захватили обезьяны.

– И, сколько дней, со всеми трахался, там, я?

– Больше недели. Две, наверное.

– За две недели рая, жизнь отдать? Быть может.

Те, здесь, капризничают. Её зовёшь в кровать, ей кажется, что замуж.

А я, жениться, не хочу, хожу голодным, если нет денег на шампанское, грущу, ищу возможности другие, не забывая, об осторожности.

Ужин прошёл, гудел бар в холле. Столов немало на площадке и, все заполнены.

Смеялись и шутили, когда рассказывали анекдоты и говорили – ни о чём, как о пустом. Лишь, попытался, включить Артём – влюблённого, строй, сразу же нарушился. Не получалось и у Славы. Не жаловала Таня.

– Возможно, оттого что, ты сказал ей, что была – со мной, жалел о разговоре, Слава.

– Я вас просил, мой отложить рассказ, вы не хотели. Давили, – начинай, рассказывай! Будто, офонарели.

– Теперь, я спать буду с тобой, а Ника с Таней, заметил, сожалея, Слава.

– Нормально! У тебя всё – с головой? – спросил Артём. Ведь я, не голубой.

– Меня, неправильно ты понял. Имел ввиду я – в комнатах.

Я также, не той масти и, не при их делах.

Немало выпили, ведь, столько пережили. В заложниках, три раза были. И, брошены – своими. Те улетели, не дождавшись.

– Я бы ждала, до взрыва – призналась Ника.

– Возможно, связано, с арендой поля? – попробовала оправдать их Таня.

– Но это форс-мажор. И, невозможно, всё оценить, деньгами.

– Наверное, ты права, с ней, согласилась Таня. Мой улетел пилот. И, в рот ему – привет. Пусть, не надеется, что к лучшему изменится. Себе я цену знаю.

– Будешь со Славой?

– Об этом, и не думала.

Отшила, вдруг, Артёма. Тебя, – не поняла. Расскажешь?

– После. Лишь ночь пройдёт и, что-то я пойму, тогда, всё расскажу, – уверенно. Сейчас, неимоверно трудно, слова мне подобрать, спокойно. Да и, изрядно выпили, на ужине.

Отдав стаканы, карточки им, возвратили.

– До следующего, обмена – до вечера, они решили, менять на карточки – стаканы, согласились.

Так получилось, как подумал Слава.

Не удалось им поменяться. В своих остались – комнатах, куда их расселили.

По телефону, предложили, им девушек, на выбор. Они не согласились. – Вдруг, можно заразиться.

Да и, Артём, хотел быть, только с Никой. Другую не желал. Он за неё, бы – мир отдал и жизнь свою. Он понял, что любил, точнее любит, больше всех на свете и, хочет – лишь любимую, одну – из многих тысяч; быть с ней, за их любовь и отношения, в ответе – много лет, до – явного предела жизни.

Позавтракав, решили, – не тратить денег на купальники, отправились на Боаделлу, сразу.

Людей с утра, было немного. Лики у некоторых – сонные, видно, всю ночь гуляли, – «отдыхали». На них внимания, – не обращали, в большинстве.