Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Демократы - Янко Есенский

Демократы - Янко Есенский

Читать онлайн Демократы - Янко Есенский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 118
Перейти на страницу:

ГЛАВА ВТОРАЯ

Нужно показать пример

Едва Ландик закрыл за собой дверь и зажег лампу, как кто-то постучал в окно. Ландик вздрогнул. Было три часа ночи, а в такую пору стук в окно — крайне неприятная вещь, если только не ждешь в гости какую-нибудь красотку. Но Ландик был строгих правил и, наверное, отверг бы такой визит. Недоумевая, кто это может быть, он все же подошел к окну, раздвинул занавеску и заколебался — открыть или нет. Он долго стоял, всматриваясь в темноту, а узнав незваного гостя, глазам своим не поверил: за окном стоял Толкош.

«Чего он еще хочет? — разозлился Ландик. — Четверть часа назад мы простились, а он уже тут».

С раздражением распахнув окно, Ландик высунул голову.

— В чем дело? — недовольно спросил он. — Не спится?

— Не сердись, что я тебя беспокою. Но мне нужно посоветоваться, — торопливо проговорил Толкош приглушенным голосом. — Вот ты упомянул о Гане. Я говорил тебе, что она мне нравится и я бы не прочь жениться на ней. Ты думаешь, это возможно?

— Надо спросить у нее.

— Но где, как? У меня нет опыта.

— Может, зайдешь в комнату?

Я поставлю чай.

— Нет, спасибо. Дождь уже перестал, и я не хочу тебя утруждать. Посоветуй мне коротко, в двух словах. Ты ведь читал всякие романы.

Ландик открыл и вторую створку окна, оперся о подоконник локтями и шутливо стал давать советы, — тем, кто не влюблен, любовь всегда кажется комичной.

— Дай ей понять, что она тебе по душе. Ходи с ней на прогулки, в кино, пригласи в городской сад, выпить пива, на танцы, что-нибудь подари, ну там на платье, колечко. Она сама почувствует, что нравится тебе, да и ты тоже поймешь, испытывает ли она к тебе расположение. Вот любовь и испечется в огне глаз, как бифштекс на плите. А уж когда войдете во вкус, так не сможете обойтись друг без друга. Недаром в пословице говорится: полюбится сатана пуще ясного сокола. Тогда и договоритесь. Чего проще…

— Нет, нет, — прервал его мясник. — Уж очень велика между нами разница. Я же говорил тебе: Гана — прислуга, а я один из самых зажиточных горожан. Семья наша старинная, известная. Дед мой был старостой, отец — понятым, да и сам я член городского правления. Всем бросится в глаза неравенство, все будут смеяться. Мне и самому смешно: мясник, колбасник, член правления, потомок фамилии Толкошей и… кухарка!

— Ах, мезальянс, — язвительно рассмеялся док тор. — Женись на Гане, и она станет госпожой колбасницей, женой члена правления. Принцы ради любви отрекались от трона, а трон — это чуточку побольше твоей колбасной. Отрекись ты от своего гонора. Ведь мы топчемся на одном месте, как полчаса назад. А равенство — это ничто?

Мясник сжал виски пальцами, словно размышляя.

— А нельзя как-нибудь иначе? Потише, незаметно, чтобы не бросалось в глаза и не оскорбляло слух? Может быть, письменно?

— Какая спесь! — вспылил Ландик. — Подумаешь, Наполеон нашелся! Тот послал в Вену Бертье обвенчаться с Марией-Луизой от имени его императорского величества. А как ты Гану к алтарю поведешь? Тоже письменно? Или, может, меня вместо себя пошлешь?.. Оставь меня в покое!

Ландик собрался было закрыть окно, но Толкош крепко ухватился за одну из створок.

— Если спесь, то и ты тоже спесив.

— Да если бы Гана мне нравилась, я бы ни минуты не колебался.

— И ходил бы с ней в кино? И на танцы?

Ландик посмотрел на мясника, и вдруг ему в голову пришла блестящая мысль. Помолчав немного, он произнес решительно, серьезно и громко, чтобы Толкош понял как следует:

— Мне твоя Гана безразлична. Я в нее не влюблен, но чтобы доказать тебе, что во мне нет спеси, я завтра же познакомлюсь с ней и буду провожать ее от твоей лавки до самого дома директора Розвалида, у которого она служит. Пусть все видят и знают, что это не случайность, что я это делаю нарочно, сознательно. Я буду провожать ее целую неделю. Что ты на это скажешь?

— Не верю.

— Увидишь — поверишь. С Ганой я буду прост и обходителен… а на общественное мнение, если оно меня осудит, мне плевать.

— Но ты ее опозоришь. Да и не пойдет она с тобой. Подумает, что ты бог знает чего хочешь. Да и люди сразу подумают дурно.

— Что будет, то будет. Намерения мои чисты. Это будет моя демонстрация равенства, демонстрация против перегородок и стен, которыми люди отгородились друг от друга. И Гану попробую убедить в этом. Но ты смотри не ревнуй.

— Что ты, и не подумаю. Я ведь понимаю, что всякая демонстрация имеет свои границы. А ты попробуй довести демонстрацию до конца: женись на Гане.

— Если она мне понравится, то почему бы и нет? Но ты дай слово, что не будешь преследовать меня своей ревностью…

— Не буду. Вот тебе моя рука.

— И еще одно: как только я увижу, хоть раз, что ты прогуливаешься с Ганой, я сразу же прекращу знакомство — это будет для меня сигналом, что ты излечился от гонора и спеси. Идет?

— Идет.

Пожав руки и пожелав друг другу спокойной ночи, они расстались. Ландик закрыл окно.

Лежа под одеялом и вспоминая разговор с Толкошем, Ландик невольно усмехался. Толкош — мясник, колбасник, член правления, «потомок старинной, известной и уважаемой в Старом Месте семьи». Рубит мясо, продает за деньги, каждый день забрызган кровью, радуется, когда может подсунуть покупателю побольше костей, а все же считает, что по общественному положению он выше тех, кто варит или жарит это мясо. Он заискивает перед покупателями, лебезит перед кухарками, чтобы они покупали у него, и все же они кажутся ему низшими существами, быть может, потому, что служат только одному хозяину.

Ландик задул лампу, но долго еще думал о Толкоше и других «знатных» горожанах… Камни, настоящие камни… Хватить бы по ним железным молотом. Разбить твердый круг этих каменных голов, чтоб откололся от них хоть малюсенький полезный камешек… Нет смысла проливать на них свет идеи, извергать потоки самых красноречивых слов. Это их ничуть не тронет. Доисторические люди… Ну а интеллигенты разве лучше?

Ландик представил себе звенья цепи, разрозненные, не соединенные друг с другом, которые кичатся своим индивидуализмом и изолированностью и борются сами с собой, вместо того чтобы соединиться в могучую цепь, которую не разобьет никто.

«Устрою демонстрацию, обязательно устрою», — утверждался он в своем решении и с мыслями о том, как это сделает, уснул.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Демонстрация равенства

Утро было прекрасное — настоящее майское. Солнце уже освещало одну сторону площади, другая еще оставалась в тени. У большого почерневшего костела в ожидании мессы толпились люди, преимущественно из тех, которым нечего было делать в поле. За костелом торговки жарили кровяную и ливерную колбасу, распространявшую аппетитные запахи. День был базарный. Крестьян привели в город тягостные заботы: одним нужно было в суд, другим — платить налоги или внести проценты в банк; третьи собирались купить что-нибудь необходимое на рынке или в магазине — то есть опять-таки тратить деньги. Они останавливались около торговок, смотрели на противни, тыкали пальцами в жирные колбасы, торговались, лакомились. Некоторые после сытного завтрака успели зайти в кабачок и пропустить по стопке.

У лавки Толкоша суетились служанки и кухарки. Они теснились перед маленьким окошечком и торопили «пана мясника», чтобы он как можно быстрее отпустил их. Гана тоже была здесь. Она выделялась из всех — стройная фигура, одета по-господски, хотя и без шляпы, она выглядела как молодая пани, которая сама пришла выбрать мясо, боясь, как бы мясник «не подсунул» служанке что попало и не надавал бы ей одних костей. Лицо у Ганы было нежное, продолговатое, с розоватой, просвечивающей кожей; светлые косы уложены на затылке. Выражение больших голубых глаз грустное, почти горестное, и только тонкие, густые, приподнятые брови придают лицу что-то плутовское, веселое. Стоит ей рассмеяться, и глаза сузятся, брови поднимутся, и все лицо станет беззаботным, по-детски радостным, своевольным и ясным, почти счастливым; полные свежие губы приоткроются, верхняя поднимется к прямому, тонкому носику, нижняя, более полная, станет тоньше; исчезнет ямочка между ртом и носом, а с ней — и вся девичья строгость и неприступность.

Увидев ее, Толкош, как всегда, обрадовался. Он стал уступчивее, говорил громче, проворнее рубил и взвешивал мясо. Но сегодня его оживление длилось недолго. Он вспомнил о Ландике, о том, что тот собирается провожать Гану, и сразу помрачнел. Он стал еще быстрее отпускать покупателей, чтобы потом задержать Гану и поговорить с ней. Если бы он не боялся, что выдаст себя перед другими девушками, он бы наверняка и в лавку ее позвал. Он было собрался уже пригласить ее, предложить ей выбрать мясо самой, но, заметив неподалеку рыжего сапожника Якуба, большого сплетника, проглотил слова, вертевшиеся на языке, и обслужил Гану, как обычно.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 118
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Демократы - Янко Есенский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит