Екатерина Арагонская. Истинная королева - Элисон Уэйр

На улице принцессу ожидали конные носилки, рядом был готов эскорт из лордов Девона, чтобы сопровождать гостью в Эксетер – место ночлега испанских гостей. Каталина предпочла бы остаться в Плимуте, однако мэр передал донье Эльвире письмо от доктора де Пуэблы: королю Англии не терпится увидеть инфанту, его уже и так заставили ждать достаточно долго, а потому гостье следует торопиться и как можно скорее ехать на восток, в Лондон. Принцесса забралась в носилки и удобно устроилась на расшитых шелковых подушках. Донья Эльвира, хорошо изъяснявшаяся по-английски, распорядилась задвинуть шторы: испанский этикет требовал, чтобы до свадьбы лица невесты королевского дома никто не видел.

Каталина не могла уснуть. Флюгер на шпиле церкви Девы Марии и Святого Магнуса рядом с домом настоятеля Эксетерского собора скрипел и кряхтел так, что инфанта послала слугу с жалобой. Однако уснуть ей мешало не только это. Через два дня в чужой стране Каталина плакала, уткнувшись в подушку, от горячего желания оказаться дома, в Испании, возле матери. А подумав о том, что должна чувствовать сейчас сама Изабелла, Каталина зарыдала еще безутешнее, ведь от королевы уехало последнее дитя.

– Madre, madre! – сквозь слезы взывала она.

Сколько Каталина себя помнила, мать всегда управляла ее жизнью, несмотря на то что у королевы много времени отнимали государственные дела или войны. Не одно столетие Испанией владели мавры, жестокие и дикие, вошедшие в союз с дьяволом. Они заполонили детские ночные кошмары Каталины и страшили ее не меньше, чем Эль Роба-Чикос, о котором говорили, будто он уносит детей в мешке.

С молоком кормилицы Каталина впитала истории о том, как сотни лет правители христианских королевств Пиренейского полуострова храбро сражались против мавров, постепенно, пядь за пядью, отвоевывая у них свою землю. Ей рассказывали о великом празднике, когда ее отец, король Арагона, и ее мать, королева Кастилии, поженились и объединили Испанию под своей властью. Оба рьяно стремились к освобождению страны от мавров, и в 1492 году последнее королевство мавров – Гранада – пало к ногам победоносных властителей.

Каталине тогда было шесть, но она прекрасно помнила переправу на лошадях через реку Вега с родителями, братом Хуаном и сестрами. Все они благоговейно ждали, когда покажется огромный серебряный крест короля Фердинанда на сторожевой башне дворца Альгамбра, а рядом с ним водрузят королевский штандарт. Это было сигналом для вступления королевской процессии в город. Каталина никогда не забудет клича «За короля Фердинанда и королеву Изабеллу!», который повторяли сотни ликующих зрителей. Или того, как отец и мать упали на колени, чтобы возблагодарить Господа за дарование им блистательной победы.

Тогда еще все королевские дети были вместе. Печальная Изабелла, одетая во все черное и оплакивавшая своего мужа Альфонсо Португальского – она прожила с ним всего семь месяцев и овдовела, когда он разбился, упав с коня. Хуан, принц Астурии, обожаемый наследник престола – «мой ангел», как называла его мать. Самая красивая в семье, буйная нравом Хуана, страстно желавшая выйти замуж. Благодушная Мария – и Каталина, младшая из всех.

Это были счастливые годы. После завоевания Гранады Каталина и ее сестры жили в Альгамбре. Для детей древняя крепость была волшебным местом, им нравилось исследовать старинные дворцы, отделанные разноцветными плитками, с диковинными мавританскими украшениями, павильонами и внутренними дворами, обрамленными галереями из арок, водными садами, прудами и прохладными фонтанами в туче брызг. Когда-то калифы держали там свои гаремы. Вид на горы Сьерра-Невада из дворца Хенералифе, куда на лето выезжали эмиры, был захватывающий.

Принцессы-христианки покидали свой летний дом крайне редко, только если дела государственной важности требовали их присутствия. Каталина делала это неохотно. Она снова заплакала, вспомнив те долгие вольные дни в Альгамбре, когда она играла или училась в ожидании далекого будущего. Грустно сознавать, как ты был счастлив когда-то и не понимал этого.

Мать, полагая, что принцессам пойдет на пользу хорошее образование, назначила в наставники Каталине благочестивого Алессандро Джеральдини. Он научил ее читать и писать, преподал основы латыни и классиков древности, а кроме того, давал ей книги религиозного содержания, чтобы развить ее ум и научить добродетели. Теперь он приехал в Англию вместе с воспитанницей в качестве ее духовника. У своей дуэньи Каталина научилась шитью и танцам, плетению кружев и сложной испанской вышивке черными нитками по белому полотну. Грехом гордыни было бы заявить, что она стала мастерицей в вышивании, но кое-чему все же научилась.

Год, когда ей исполнилось семь лет, был особенным. Незадолго до падения Гранады Христофор Колумб вернулся в Испанию и доложил, что открыл за Атлантическим океаном новый мир. Королева Изабелла дала ему денег на путешествие, поэтому именно к испанскому двору Колумб доставил золото и взятых в плен дикарей. Темнокожие язычники были одеты причудливо, но выглядели испуганными и больными. Каталине больше понравились красивые птицы и растения, что показывал ей Колумб, сверкая глазами в предвкушении грядущих новых путешествий. Наставник объяснил Каталине, как важны открытия Христофора Колумба: турки держат в руках Восточное Средиземноморье, а потому жизненно важно найти новые торговые пути на Восток. Однажды отец Алессандро с мечтательным взглядом сказал, что надеется когда-нибудь посетить этот новый мир и увидеть все своими глазами.

Сестры вышли замуж и покинули родной дом раньше Каталины, это было неизбежно. Ей исполнилось десять, когда Хуана спешно отбыла во Фландрию, чтобы стать супругой эрцгерцога Филиппа Красивого, герцога Бургундского; после этого жизнь стала намного тише. Инфанта Изабелла хотела уйти в монастырь и утопить свою печаль в молитвах, но у короля Фердинанда были другие планы, и она была отослана обратно в Португалию, чтобы стать супругой нового короля – Мануэля, кузена ее погибшего мужа. Через три года юная Изабелла умерла, Марию выдали замуж за Мануэля, и Каталина осталась одна.

Незадолго до этого ее семью постигла величайшая трагедия. Инфанта все еще горевала о своем брате Хуане, прекрасном рыцаре: он умер четыре года назад в расцвете сил, не успев оправдать возлагавшихся на него надежд. Ему было всего-то девятнадцать лет. Потеряв своего ангела, родители Каталины были безутешны. Нежный Хуан недолго пробыл мужем юной и энергичной Маргариты Австрийской, сестры эрцгерцога Филиппа. До Каталины доходили слухи, что умер он, переусердствовав на супружеском ложе. Она не вполне понимала смысл этого выражения, но с болью в сердце сознавала, как и все остальные, что Испания лишилась наследника-мужчины и теперь наследницей стала Хуана – неуравновешенная, несчастная Хуана. Она с детства отличалась взбалмошностью, а измены мужа превратили ее жизнь в пытку.

Королева Изабелла заметно постарела, ее утомили заботы, опустошила скорбь. Когда-то свежее, чистое лицо стало одутловатым, морщинистым, зелено-голубые глаза потускнели от вечной тревоги. И все же для Каталины благочестивая мать оставалась образцом христианской королевы. Есть люди, которые утверждают, мол, не женское это дело – править державой и не пристало женщине брать власть над мужчинами, но Изабелла доказала, что они ошибаются. Она верховодила в королевстве и начальствовала над армиями, не поддаваясь чисто женским слабостям. Каталине рассказывали, что мать родила Марию во время военного похода на мавров и уже через несколько дней снова была в седле.

У Изабеллы не хватало времени для семьи, но она всегда любила своих детей, неустанно пеклась об их благополучии и, когда представлялась такая возможность, лично наблюдала за их образованием. Королева заботилась о своих детях, тогда как их хитромудрый, своекорыстный отец больше интересовался теми выгодами, которые отпрыски могли ему принести. Каталину приучили уважать и слушаться отца, но она не любила его так, как мать. Младшая дочь хотела во всем быть похожей на свою родительницу и решила всегда следовать ее примеру.

Незадолго до расставания («Боже, не допусти, чтобы навсегда», – молила она теперь) Изабелла сказала:

– Из моих детей ты, Каталина, больше всех похожа на меня. Я молюсь, чтобы твоя жизнь сложилась счастливее.

В тот миг Каталина почувствовала, трепеща: так и будет, раз уж мать просила за нее Бога. Она не хотела думать о той минуте, когда они скажут друг другу слова прощания. Ее отъезд так часто откладывали, что она почти перестала в него верить. Однако в конце концов настал неотвратимый день, когда она в последний раз преклонила колена перед матерью, чтобы получить благословение, была поднята заботливыми руками и заключена в объятия. При воспоминании об этом Каталина снова заплакала в подушку, терзаемая мучительной тоской.