Голова без женщины - Ютта Никулина

- Купила, не беспокойся, - заверила Фая.

- А по адресам написала? - вкрадчиво допытывалась подруга.

- Ну, я тут пока отметила, что мне подходит... - небрежно бросила Фаина, сразу прикидывая распорядок действий на случай, если Валентина вздумает её проверить. Один из последних номеров "Из уст в уста" у Фаи имелся, она купила его случайно, когда провалились планы поездки в Грецию, и ей пришло в голову поискать других, более дешевых, вариантов. И теперь в этой газетке при желании можно поставить несколько "галочек" напротив брачных объявлений, и это Валентину успокоит. Она ведь наверняка звонит не просто так - собирается заявиться в гости.

- Я сейчас к тебе зайду, - сказала Валя извиняющимся тоном. Все-таки, это ведь не телефонный разговор... Ты будешь дома?

Характерно, что она не спросила, хочет ли Фаина её видеть. А если бы даже спросила, разве Фаина сказала бы "нет"? Так что деваться все равно некуда. Если бы она даже не подняла трубку, Валентина не поленилась бы, прошла бы под дождем и ветром пятьсот метров и просто позвонила бы в дверь. Пришлось бы открыть - все-таки свет в окне горит.

- Заходи, Валечка! - вздохнула Фаина обреченно и почти радостно.

Дождь перешел в мелкую морось, а ветер все шумел, завывал, не успокаивался. К приходу Валентины Фаина успела отметить фосфорным фломастером несколько брачных объявлений в газетке, создав себе полное алиби. Для достоверности она даже перечеркнула одно из объявлений жирным крестом, чтобы в случае чего сказать: писала, мол, а он перезвонил в ответ и оказался мудаком на букву "ч".

Ворвалась Валя. Скинув мокрые туфли в прихожей, а склизский зонтик шмякнув прямо на диван, она немедленно потребовала отчета по газете. Фаина гордо предъявила ей плоды своих трехминутных усилий. Валентина впилась в газету.

- Вот этого и этого выбрасываем сразу! - ожесточенно бормотала Локоть, углубляясь в суть вопроса. - Им нужны фотомодели, а ты не модель... Так, этот пролетает - ты не поедешь к нему в город Жуковский, а сюда его тащить из города Жуковского глупо. И этот - тоже придумал! "Светловолосую девушку славянской внешности и национальности, умеющую топить русскую печь..." Н-н-да, ты у нас брюнетка и не совсем славянка...

Это Фаину всегда безотчетно задевало. Фамилия у неё была не очень славянская - Хусаинова, но она вовсе не была татаркой. Наверно, у отца были какие-то татарские корни, но в её внешности не заметно ни малейшего намека на это самое иго. И по паспорту и отец, и мать русские. А получалось как-то не так. В советское время, учась в школе, Фая никогда не задумывалась о своей фамилии, и даже о своем старомодном имени. С национальной проблемой она впервые столкнулась при демократии.

И Фаина надменно проронила:

- Ну правда, а почему бы тебе самой ему не написать? Тебе-то уж ничего не мешает. И печку растопишь, если надо.

Валя Локоть являлась чистокровной украинкой и притом никогда не была замужем. А ведь могла бы и о себе позаботиться. Всю жизнь просидела дома, занималась художественным вязанием платков "под Оренбург", росписью подносов "под Жост" и кофейничков "под Гжель". Девушка тридцати с небольшим лет интересной профессии с неоконченным высшим. Очень неплохо, особенно с учетом третьего размера бюстгальтера - когда она его надевает. Без бюстгальтера под блузкой вообще образуется такое волнение, что впору объявлять штормовое предупреждение всем встречным мужикам.

При этом Валя была человеком высших принципов, и своим третьим с гаком размером перед подругами не чванилась. И она посмотрела на Фаину не то со слезами на глазах, не то с непросохшими дождинками. В любом случае получилось очень укоризненно.

- Ну при чем тут я? Что уж мне - моя песенка спета... Мы о тебе сейчас должны думать!

"Мы должны". Да, Валентина основательно за неё взялась... Фаина ощутила странный трепет, словно она отдается в руки врача. О Господи, опять мысль о болезни... Но вместо зонда или шприца Валентина торжественно достала из своих необъятных грудей свежий номер газеты "Из уст в уста", который в мокром от дождя декольте её искусственно-шелкового платья оставил смутный серый след типографской краски.

Они просидели голова к голове минут двадцать, поочередно хихикая и взвизгивая, попадая на очередную умору. Хотя Фая, конечно, смеялась через силу. Держала улыбку, как говорят американцы.

Господи, чего только люди не напишут о себе! "Эрудированная дама приятной полноты без ж/п, а/м и б/к желает познакомиться с нескупым рыцарем до 40 лет с ж/п, а/м и без в/п для серьезных отношений, обяз. с закл. бр. и проп. на его ж/п". Или: "Привет тебе, привет! Молодой (38 лет), но очень опытный (три срока на 2, 5 и 7 лет) мужчина будет рад найти скромную небогатую домашнюю девушку, только девственницу, хорошую хозяйку и б/комплексов, для интима и большего". Тут уж Фаина хохотала до колик, ненадолго позабыв о своем вампирстве... Милый ты мой бандюжка, всех девственниц разобрали, ещё когда ты свой первый срок отбывал! И что там бедная девственница сможет тебе дать большее, чем жалкий интим?

Были и другие, лиричные и наукоемкие послания. "Откликнись, моя милая Обезьяна! Твой Козерог изнывает от страсти и мечтает найти ту, которая родилась в год Фиолетовой Обезьяны под знаком Рака, но не потеряла надежды встретиться с Кроликом под знаком Козерога, готовым разделить с ней биополе астральной кармы. Желательно вес до 61,5 кг, рост 167-169".

Нашлись объявления даже в рифму: "Когда метель кричит как бомж, Протяжно и нетрезво, Поверьте, что я не похож На тех, кто вам все время в душу лезут. Скромный среднеобеспеченный москвич, любящий хорошие стихи, вкусную кухню и прекрасно налаженный быт, ищет жену, романтичную, немеркантильную, молчаливую, верную, хорошую хозяйку, умелую любовницу, которой отдаст всю свою нерастраченную нежность".

- Если он ТАКИЕ стихи считает хорошими, - рыдала от смеха Фаина, - то как хозяйка и я ему сгожусь...

Вообще говоря, к её вершинным достижениям в кулинарии относилось разогревание гамбургеров в микроволновой печи и жарение замороженного картофеля из пакета вместе с куриными окорочками на одной сковородке. Эти два блюда Фаине всегда удавались с ошеломляющим успехом. Кроме зануды Вадима, всем нравилось. Но Фая старалась быть объективной и самокритичной. Ну и что, если кухня - не её призвание? Необязательно женщине весь вечер проводить за тонкостями раздельного тушения баклажанов и картошки, или полдня тратить на то, чтобы тесто для торта "Наполеон" четыре раза затаскивать на холод. Такие дурацкие советы даются только в сталинской поваренной книге 1952 года, которая специально была написана для закабаления женщин как класса.

Одним словом, они ничего достойного не выбрали, зато выпили кофе с рюмочкой вишневого ликера. Валя налегла своей квашней третьего размера на край стола и стала шептать Фае разные приятности, горячей и влажной скороговоркой... Они выпили еще, свет в комнате словно стал смягчаться, расплываться в одно сплошное пятно. "Наверно, мне хочется ещё ликера потому, что он красный, как кровь, - с внезапным ужасом подумала Фая. Может быть, хватит? Но если я не буду пить ликер, мне захочется чего-то другого..."

- Валя, ты знаешь... - вдруг решилась она, слегка дрожа. - Я была у врача... Ну, у того гомеопата, помнишь? Получены результаты анализов...

- Господи! - ахнула Валентина, отлипая от стола. - Что ты подцепила?!

- Ничего я не подцепила, - с некоторым раздражением от такой бестактности бросила Фая. - Просто у меня нашли редкую болезнь! Очень редкую и опасную...

- Гонорея? - недоверчиво спросила Валя. - Ты не думай, сейчас она сплошь и рядом, говорят, поражает женщин, которые...

- Да за кого ты меня держишь! - взорвалась Фаина. - У меня беда, а ты тут со своими приколами!

- Фаинька! - заплакала Валентина без разбегу, сразу. - Миленькая... Да я что... Я ведь конечно... Прости меня дуру... У тебя это?

- Не знаю, что такое это, но мне поставили кошмарный диагноз... Жуткий!

- Внематочная! - обмерла Валентина.

Фаина подумала, что на Валю нельзя обижаться ни при каких обстоятельствах. Иначе так до конца фразы и не дойдешь никогда.

Но Фаина, конечно, все-таки все рассказала, причем в подробностях. Описала, какой врач был растерянный, что на нем были дико мятые брюки и вообще, он явно ушел не так давно от жены и хотел бы вернуться, но обстоятельства, видимо, не позволяют.

Теперь Валентина ревела в полный голос, отчего гнусные соседи снизу принялись стучать в батарею центрального отопления. Конечно, уже половина двенадцатого, но им легко рассуждать, они не вампиры. На кровь их не тянет. Вместо крови спокойно и с достоинством пьют они водку и портвейн, а ночью запросто ложатся спать. Красота. Живи да радуйся. Им не понять загнанную в угол женщину с чудовищным приговором медиков.

Ладно, приглушили разговоры.

- Слушай, - шептала потрясенная Валька Локоть. - Но ведь теперь - как же тебе с мужиками-то быть, а? Надо искать как-то иначе. По периферии. Я слышала, в Братеево есть ассоциация самоубийц, может быть, там прощупать? Кто-нибудь наверняка клюнет. Или вот в Свиблово открылся нетрадиционный клуб - там просто мужики-мазохисты собираются, раздеваются, а потом секут друг друга, а девушки за этим смотрят... Так я в "Мелкополисе" прочитала. Но Катерина с нашего подъезда как-то со своим хахалем попала в аналогичный клуб, на Ленинском проспекте, и там оказалось, что сперва мужики друг друга шлепают, но такой, мягонькой штучкой и для отвода глаз, а потом подругам предлагают... Ну, она быстренько легла попой кверху, сама колготки вниз скатала, думала, все это просто сексуальная игра такая, а те вытащили откуда-то практически настоящий хлыстик и так её отстегали, что потом два дня сидеть толком не могла, до двадцати, говорит, хором считали и за ноги придерживали, лапали... А все удовольствие - за пару дней до того мужик её в казино сводил. Она там, правда, проиграла тысячи полторы долларов евойные, конечно, - но все равно, свинство так наказать девушку... В общем, Катерина уже готова была с ним порвать, но тут он как назло тур купил на двоих по Средиземному морю, и она плюнула и поехала. От попы, говорит, все равно никакой пользы, если её в аренду не сдавать, а вот на Мальту в бархатный сезон я могу никогда больше в своей жизни не попасть. И даже не узнать, где это есть такая Мальта. Представляешь? Господи, как я ей по-хорошему завидовала! И сейчас она...