Смертельные объятия - Анна Васильевна Дубчак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конечном счете остались совсем на мели и радовались тому, что удавалось принести еду из ресторана. Уставшие, они ужинали оставшимися от банкетов мясными деликатесами, фруктами, а потом пили чай с пирожными.
Ночью отсыпались и утром отправлялись на работу. И постепенно планы подружек начали меняться. Оля все реже стала жаловаться на боли в спине (вероятно, помогал хороший массаж), а Валя передумала возвращаться в родной город и открывать там пекарню или мастерскую по изготовлению сувенирных мышей.
Москва манила к себе, хотелось здесь жить, пускать корни. Но, для того чтобы это осуществить, надо было купить собственное жилье. А где взять денег?
Оля предложила для начала накопить денег и купить хотя бы комнату, такую же, в которой они жили до переезда в квартиру. Вот просто отказывать себе во всем и копить, копить.
Но подсчитав, получилось, что накопить даже три-четыре миллиона рублей — процесс долгий и трудный. И отказывая себе во всем, они потеряют вкус к жизни. Оставался один выход — вернуться в Мышкин и попробовать получить там кредит.
— Тяжелые подносы… Да, ты права. Но для того, чтобы получить образование и зарабатывать деньги мозгами, тоже нужны деньги. Много денег. А мы с тобой это не потянем. И даже если представить себе, что мы уже выучились и устроились на работу, здесь, в Москве, то где гарантия, что мы сразу же станем хорошо зарабатывать? Нужен опыт и все такое. Сама понимаешь — это долгий и дорогой процесс. Мы такие, какие есть.
— И что теперь? Работать всю жизнь официантками?
— Почему же, есть еще один вариант.
— Выйти замуж за москвича? — улыбнулась Валя, промокая губы, мокрые от апельсинового сока, салфеткой.
Перед подругами на столе стояло большое блюдо, наполненное нарезанными и слегка подветренными ломтиками апельсинов, примятые брусочки потемневших бананов и россыпь розового винограда — фрукты, оставшиеся с последнего банкета.
— Да. Это было бы самым легким путем задержаться здесь и устроить свою жизнь. А разве ты об этом не думала?
— Провинциалов в Москве не любят. Нас считают захватчицами, наглыми и алчными девчонками.
— А я вот понимаю москвичей. Если бы я, к примеру, жила здесь с рождения, то тоже, наверное, настороженно относилась бы к приезжим. Но, с другой стороны, Москва — город невероятных возможностей, и согласись, что тем, кому посчастливилось родиться здесь, просто повезло. Да, я очень люблю свой Мышкин, но мне было там тесно, понимаешь? А вот здесь, в Москве, я постоянно чувствую вокруг какое-то мощное движение жизни, здесь другая энергия, и этот город, гигантский, красивый, сверкающий, ухоженный и полный всего интересного, притягивает к себе, и хочется здесь жить.
— А у меня, — вздохнула Оля, — постоянно мнение меняется. Иногда я чувствую здесь себя комфортно и спокойно, а в другой раз, обслуживая богатых клиентов, вдруг понимаю, что я — дура дурой и что никогда не смогу заработать столько денег, чтобы позволить себе ужинать в нашем же ресторане. Что этот город — для людей с мозгами, понимаешь? Получается, что я глупая?
— Конечно, глупая, раз говоришь такие вещи! Ты — умница! И будь у твоих родителей деньги, ты бы выучилась, устроилась здесь на хорошую должность и зарабатывала бы приличные деньги.
— Ты презираешь меня за то, что я в глубине души мечтаю выйти замуж за москвича?
— Чего это мне тебя презирать? Глупости! Ты хорошая, добрая девчонка, и будешь отличной женой и матерью. Ты хорошо воспитана, работящая, ценишь и любишь людей, терпеливая… Главное, чтобы тебе повезло и на тебя обратил внимание хороший парень.
— А ты? О чем мечтаешь ты?
— Я бы тоже сказала, что было бы неплохо выйти замуж здесь, но с моей внешностью у меня шансов мало.
— Что-о-о-о?! Не поняла… Да ты красивее меня в тысячу раз!
— Не знаю… Понимаешь, мне не хотелось бы, чтобы меня полюбили лишь за внешность. А пока что я получаю лишь неприличные предложения. Мужчины назначают мне свидания с единственной целью, сама знаешь, с какой. Со мной никто особо не разговаривает, все пытаются уговорить… Да что я тебе рассказываю? Мы с тобой сто раз уже об этом говорили.
— Знаешь, у меня какое-то хорошее предчувствие, — внезапно сказала, загадочно улыбаясь, Оля. — И сны мне снятся потрясающие. Вот этой ночью, к примеру, я увидела во сне большой дом, какой-то нескончаемый, огромный, хоть и одноэтажный. Я иду по нему, а он внутри словно круглый, и вот я все иду, иду, прохожу комнату за комнатой, а там какая-то старинная мебель, огромное количество красивых ваз, а я все иду, иду… И вдруг кто-то говорит мне, что рядом с домом есть сад, и я выхожу туда и вижу подсохшие кусты роз, какие-то заросшие клумбы, и я начинаю все эти растения поливать, приводить в порядок, и меня переполняет чувство собственницы, такое, скажу я тебе, это чудесное чувство! Что бы это значило?
— Что ты встретишь хорошего парня, может, неуверенного в себе, и сделаешь его по-настоящему счастливым, вселишь в него эту самую уверенность, понимаешь? И вы полюбите друг друга…
Подруги рассмеялись. Но потом лицо Оли стало серьезным. Она задумалась.
Валя знала этот взгляд и это состояние подруги, она хотела что-то сказать, но не была уверена в этом.
— Говори! — махнула, слово разрешая, Валентина. — Что у тебя там? Снова какая-то идея?
— Ну да…
— У тебя хорошие идеи. Если бы не ты, мы до сих пор ютились бы в комнате, в этой жуткой квартире с ржавой грязной ванной и этим алкашом, не говоря уже о бессонных ночах из-за неспокойного ребенка… А теперь мы здесь, в чистоте и уюте. Спим на удобных кроватях, живем, как королевы! Так что у тебя там?
— Даже не знаю, с чего начать…
— Да говори уже! — Валя была заинтригована.
— Ты можешь понять не так… — Оля собралась и произнесла: — Специалист по объятиям.
— В смысле?
— Понимаешь, у нас это еще не развито… Люди, как правило, путают это с
