Пробуждение: магическая печать (СИ) - А Парамонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Где-то справа, вдалеке, слышались выстрелы. Сэм упоминал, что в академии действует стрелковый клуб. С его же слов ей было известно о традиционных видах спорта этого места — баскетболе и гребле, но ни то ни другое не привлекало девушку. В баскетбол Эмма не играла, плавать умела ровно настолько, чтобы не утонуть, но не более. Она не знала, насколько полно ей позволят участвовать в студенческой жизни академии, но точно знала, что заниматься будет стрельбой и верховой ездой.
На этой волне Эмма пришпорила жеребца и рванула вперед. В пару мгновений мама, Сэм и Кари остались позади. Она не увидела, но почувствовала довольную ухмылку крестного, когда, не оборачиваясь, на ходу, помахала им обеими руками. Набрав скорость и обогнав еще пару машин, наездница почувствовала себя по-настоящему свободной и даже счастливой, хотелось смеяться. Спустя пару минут Эмма начала замедлять ход. Впереди появилась развилка, и пока она останавливалась, соображая в какую сторону двигаться дальше, произошло нечто странное.
Мимо неё пронесся шоколадный скакун, с намертво вцепившимся в его гриву всадником. Глаза всадника были выпучены от страха. Сначала это показалось смешным, словно она увидела ряд кадров из фильма в жанре черного юмора, но смотря вслед удаляющемуся незнакомцу, на явно неуправляемой лошади, наездница очнулась и рванула за ними. Как же быстро он скакал, вернее — его несло с большой скоростью. Эмма вновь усмехнулась и прибавила ход. Нагнав, наконец, это недоразумение, она громко скомандовала животным остановиться. Конь под ней послушно замедлился и встал, а его, как убедилась Эмма, невменяемый товарищ, даже ухом не повел.
«Что ж, прекрасно! — решила она, и еще крепче сжала поводья».
Вновь пустившись в погоню и вскоре сровнявшись с Шоколадкой, как она окрестила животное, девушка направила своего жеребца так, что бы они шли вровень на достаточном для протянутой руки расстоянии.
— Эй, — крикнула Эмма всаднику, — ты как?
О неуместности вопроса она сообразила после, когда парень, сверкнув по ней напряженно-злым взглядом, процедил:
— Отлично.
Тем временем дорога внезапно закончилась: впереди была стена. Вот сейчас конь взметнется на дыбы, так как просто не сообразит свернуть, а его несчастный наездник на всей скорости вылетит из седла.
— Прыгай! — крикнула Эмма что есть мочи и, схватив его за руку, с силой потянула к себе.
Удивление наравне со страхом лишь на миг мелькнуло в этих серых как грозовые тучи глазах. Секундой позже парень перегнулся вправо и, высвободив ноги, схватился за шею уже её лошади. Эмма незамедлительно повернула и краем глаза увидела, как Шоколадка встала на дыбы. Говоря откровенно, они и сами чуть было не слетели на землю, уж слишком резким и крутым был поворот.
Как только конь остановился, парень спрыгнул на землю, а потом и вовсе свалился на траву. Ей и самой требовалось отдышаться, поэтому недолго думая, она присела рядом. Незнакомец лежал на спине, с закрытыми глазами. Его светлые, пепельные волосы разметались по траве длинными, немного вьющимися прядями; широкие скулы, небольшой, с легкой горбинкой нос, светлые брови и ресницы, немногим темнее их; картину завершали чувственные полуоткрытые губы, и девушка отметила про себя, что он симпатичный. С минуту она молча любовалась им, как вдруг, парень улыбнулся и произнес:
— Разглядываешь меня? — он поднялся и сел.
Теперь, была уже его очередь смотреть на неё, и Эмма почувствовала, что щеки предательски запылали.
— Э… ам, — начало еще то.
Собравшись с мыслями, она выдала все то же банальное: «Ты как?». Он улыбнулся и, смахнув взъерошенные волосы назад, ответил:
— Отлично! Кажется, обошлось без переломов!
Только теперь отсутствие сарказма придало выражению правильное значение.
— Спасибо, — продолжил парень, протягивая ей руку, и она пожала вспотевшую ладонь, — Максим Сваровский, — студент второго курса социально-психологического факультета.
То ли это было следствием зашкаливающего уровня адреналина от пережитой ситуации, то ли его внимательный взгляд её загипнотизировал, — она не знала, но продолжала молча смотреть на него.
— Ну?
— Что ну?
— Хочу знать, кому я обязан своим спасением.
Пару секунд и до неё, наконец, дошло.
— А-аа, — стало даже смешно, и Эмма весело хохотнула. — Прости, это все шок.
Он понимающе кивнул.
— Эмма, Эмма Керн.
Он поднялся.
— Эмма значит?
— Угу.
— Новенькая? Поступила на первый курс?
— Да. Нет. Не совсем, — выпалила девушка на одном дыхании.
Максим вопросительно изогнул бровь и снова улыбнулся. Он протянул ей руку и когда их ладони соприкоснулись, словно мощный разряд, по её жилам прокатилась волна необъяснимого доверия; между ними возникла какая-то связь и Эмма почувствовала, что может и хочет рассказать ему все. Он слушал очень внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы; они двигались по широкой тропе к зданию академии уже минут тридцать. Шоколадка и Зефир, как, оказалось, звали её жеребца, шли следом.
К концу пути, когда перед их взором предстал огромный замок, не осталось ничего, что бы она еще не рассказала о себе, или того, что можно было вспомнить сейчас. И ей, обычно замкнутой и нелюдимой, это нравилось. Внутри как будто провели генеральную уборку: все дышало чистотой, каждая клеточка светилась доверием к новому знакомому. Но тут, увидев бегущую навстречу Кари, и рассерженную, стоящую поодаль, мать, Эмма поняла — пришло время прощаться. Максим молчал, и ей показалось — это потому, что она до смерти напугала его своими проблемами. А ей вдруг так захотелось подружиться с этим парнем.
— Прости, — виновато сказала она, — не стоило рассказывать об этом.
«Боже, ну почему он все время улыбается? — пронеслось в голове». И она сама, неожиданно для себя, расплылась в совершенно глупой улыбке.
— Не говори чепухи, — сказал парень. — Но теперь, ты просто обязана услышать и обо мне!
Эмма хотела немедленно заверить, что с нетерпением ждет его рассказ, но тут в неё врезалась сестренка и, обнимая, начала без остановки тараторить о том, как испугалась-рассердилась мама, о том, что дядя Сэмуэль до сих пор ищет её. Переведя дух, девочка, наконец, замолчала. Взгляд её перешел с Эммы на незнакомого человека — брови поползли вверх.
— Ооо…
Эмма прыснула, а Макс мило погладил её по макушке, представился, услышал «Кари» в ответ и, пожелав им хорошо обустроиться на новом месте, пошел прочь, уводя за собой фыркающую Шоколадку и Зефира.
Разочарование захлестнуло её. Эмма смотрела ему вслед так, будто больше не увидит, а он, видимо почувствовав её настроение, обернулся и крикнул: