Пробуждение: магическая печать (СИ) - А Парамонова

Эмма подняла расческу и провела ею по густым, немного волнистым волосам. Длинные, каштановые пряди отливались легким медным блеском, таким же, как у матери. Но, если Джессика Керн была похожа на огненную лисицу, то сама Эмма с трудом могла дать точное описание цвету своих волос. Сэм как-то сказал, что она микс отца и мамы — воистину их совместный ребенок. При этом он упомянул и её глаза — такие же темно карие как у отца, с золотисто-шоколадными лучами окаймляющими зрачки, словно крона солнце. Звучит красиво!

Эмма была довольна. Тогда же мама сказала, что её глаза, наверное, самые красивые и необычные, какие она только видела. Услышав это, Кари разревелась и бросилась прочь под удивленные взгляды родителей и Сэма. Глупышка, она и не подозревает, какая хорошенькая. Кари похожа на отца как две капли воды. Сэм был прав: Эмма — микс, а вот Кари, она — копия. Маленькая принцесса с темно каштановыми, совершенно ровными, пышными волосами до пояса. Её жгуче-карие большие глаза смотрели на мир из-под сени неприлично длинных темных ресниц, а нежной молочной коже без единого пятнышка, коих полно было у них с мамой, Эмма даже завидовала.

Когда волосы были расчесаны и оставлены свободно струиться по шелковой ткани за спиной, Эмма еще раз взглянула на вырез и, вздохнув, застегнула пуговицу. Бабушкины часы показывали одиннадцать двадцать пять — пора. В гостиной было пусто. Видимо крестный решил прогуляться вместе со своей маленькой племянницей. И заперев дом, Эмма направилась в сторону академии.

Так же как вчера она дошла до нужного корпуса и уверенно вошла в открытую дверь. Макс разговаривал с сидящей на диване пожилой женщиной. У неё было доброе лицо и серебристые волосы. Женщина что-то вдохновенно объясняла и Макс улыбался, когда же они, наконец, заметили её, улыбка мгновенно исчезла, а во взгляде парня читалось недоумение, смешанное с разочарованием.

— Студентам других факультетов запрещено заходить сюда без разрешения, милая, — сказала женщина.

— Она ко мне, миссис Вольски, — успел сказать Макс, прежде чем они вышли на улицу.

Её немного удивили слова женщины, но больше Эмму озадачила реакция парня. Она точно помнила, что он пригласил её утром на чай, пригласил в их корпус. Так что же? На улице они остановились. Эмма посмотрела на друга, а тот куда-то в сторону.

— Э, что-то не так? — прямо спросила она.

Было интересно наблюдать, как Макс, вдруг, всполошился и тут же выпалил:

— Возможно, да, нет.

Эмма прыснула, а наблюдая его замешательство и вовсе рассмеялась.

— Уверен?

Макс промолчал и лишь почему-то покосился на её блузку. Эмма зарделась и быстро оглядела вырез: все на месте. Тогда она решила зайти с другой стороны:

— А кто эта женщина, та, с которой ты разговаривал?

— Наш комендант — миссис Вольски. Она следит за тем, чтобы в корпусе соблюдался порядок, — он остановился, и Эмма поняла, что на правильном пути. — Она не пускает к нам студентов с других факультетов.

— Ясно, но почему она так отреагировала на меня? Я же еще нигде не учусь, отличительных знаков на мне нет.

— Это как сказать, — Макс как-то горько улыбнулся, Эмма же скрестила руки на груди и уставилась на него в ожидании.

— Ну, так объясни мне!

— Понимаешь, — начал он, проводя рукой по её плечу, — твоя блузка, она — бордовая.

Эмма не сдержала смешок. Так загадочно об элементарных вещах с ней еще ни разу не говорили, но на всякий случай она все же оглядела себя, еще раз.

— Ну, допустим, что это мне известно.

Поняв нелепость своего поведения в глазах девушки Макс рассмеялся. Это дало разрядку, и он продолжал уже совершенно спокойно:

— Ладно, я объясню. Пойдем, погуляем, — они пошли обратно в сад. — Так вот, ты упомянула отличительные знаки. В академии, как я уже рассказывал — шесть факультетов, каждый факультет имеет особенность в форме одежды.

— Здесь ходят в форме? — с огорчением спросила Эмма.

— Да, но это не так плохо как ты думаешь, — ответил Макс. — Благодаря форме мы — студенты почти не отличаемся, а так как все мы из разных социальных слоев общества, — объяснял он, — одинаковая форма делает нас ближе.

Парень и девушка уже вышли из сада, окружающего здание академии. Эмма была рада этому, так как ей снова показалось, что студенты, прогуливающиеся там разглядывают её. Теперь под ногами была знакомая дорога. Слева виднелся стадион и за ним дома персонала поместья, первым из которых стоял её дом с красной крышей. Друзья свернули на право, они прошли немного и снова свернули на широкую тропу. По ней они возвращались в первый день, когда произошел тот инцидент с лошадьми. Вскоре тропинка свернула куда-то вправо и теперь была покрыта асфальтом. «Цивилизация, — пронеслось в голове Эммы, и она улыбнулась».

— Куда мы идем?

— Хочу показать тебе наш стрелковый клуб. Ты, не против?

— О, я только за! — обрадовалась девушка.

Дедушка Эммы, папин отец, увлекался охотой и был отличным стрелком. Мама говорила ей, что когда она забеременела, дед был так счастлив, что поклялся обучить своих внуков стрельбе. Джессика же только улыбалась в ответ. Уже тогда она чувствовала, что у неё будет дочь. Но когда Эдуард Керн старший узнал, что родилась внучка, он сначала решил оставить свою затею и дождаться следующего, как он был убежден — мальчика. Но, увы. Годы шли, а родители не слышали его мольбы. Тогда дед плюнул на все и, позвав однажды десятилетнюю Эмму с собой на охоту, без церемоний вложил ей в руки ружье.

Эмма рассказала об этом Максу, и он немного огорчился, так как хотел сам обучить её азам мастерства.

— Ты мне расскажешь про отличия факультетов или нет? — вновь напомнила она.

— Это деталь одежды, — ответил парень. — В комплект входит пиджак, юбка для девушек и брюки для парней плюс жилетка. Все выполнено в одной цветовой гамме: темно-коричневый пиджак и остальное тоже коричневое, в коричнево-серую клетку. Ко всему этому прилагается рубашка. Она и является отличительной чертой.

— Цвет, — догадалась Эмма.

Там в саду она заметила несколько студентов в одинаковых нежно голубых рубашках.

— Именно.

Деревья стали редеть и впереди показалась открытая площадка. Она была большая и по форме напоминала длинный прямоугольник. Слева от них, в самом её углу, стоял кирпичный домик, напоминающий её собственный: тоже два этажа, тоже с красной крышей. Но первый этаж этого дома был значительно шире в сравнении с тем, куда поселили вчера её семью, второй же был немного меньше. Это как будто две, разного размера, коробки сложили друг на друга.

— Наш факультет одевается в кофейные рубашки, — продолжал тем временем парень. — Гуманитарный — в голубые, золотисто-персиковый — это «ЮПЭ». Лингвисты носят оливковый, а химико-биологи — кремово-сиреневый. Бордовые рубашки, — Он сделал паузу, и Эмма остановилась, — бордовые рубашки носят студенты физико-математического факультета. Я тебе про него рассказывал.