Эпоха мертвых. Начало. Том 2 (вторая часть) - Андрей Круз

Кто-то вызвал Андрюху по радио, он ответил: «Идем», после чего нас позвали на ранний обед или поздний завтрак, мы так и не поняли, на что именно. Там нас познакомили с двумя людьми, которые поедут с нами. Оба были в армейских камках, один был капитаном третьего ранга из флотилии, второй — мастер одного из цехов автозавода. Фамилия кап-три была Большаков, и он ее оправдывал полностью. Хоть он и не поражал ростом, зато поражал шириной плеч и размером ладоней. Новенький АКС смотрелся в них как игрушка. Мастер цеха же, Петренко, был невысоким, усатым мужичком к пятидесяти, на котором армейский камуфляж смотрелся как чья-то дурацкая шутка. Вооружили его «укоротом», да и то, судя по всему, особой пользы от такого действия не ожидали. По всему было похоже, что Петренко побаивается своего же автомата, предпочитая его лишний раз руками не трогать.

Накормили хорошо, проблем с продуктами здесь не испытывали, а готовили жены «заводских», так что заботились о том, чем питаются их мужья. Под временную столовую был выделен один из складских корпусов, в пристройке к которому расположили сразу несколько полевых кухонь. Сколотили длинные столы и скамейки, где народ и располагался.

— Вы сразу в ГУЦ? — спросил Большаков.

— Почти что. — кивнул я. — Дозаправимся в Золино, и оттуда в ГУЦ. Торопитесь?

— Ну, теперь не так, чтобы очень, стрельба в Бору затихла, но хотелось бы договориться с вашими быстрее. Я здесь пока за сухопутного воина получаюсь, а мне бы проще на воде. Не умею я на суше воевать, не обучен толком.

— А практики в морпехе не было разве?

— Так это когда было то! Загнул ты! После четвертого курса училища загнали в Печенгу, погоняли, и обратно отправили. Я же штурман по специальности, подводник, ВВМУПП[1] питерское заканчивал, а меня видишь куда занесло. По Каспию хожу, на катере, зачем там вообще штурмана, не знаешь?

— Без понятия.

— И я тоже.

Голос у Большакова был как из бочки, под стать внешности, широкому, почти квадратному лицу со сросшимися на переносице черными бровями, и плечам, шириной почти равным росту. Чашка с чаем почти скрылась у него в ладони, а была немаленькой.

— Мне сказали, ты собираешься дальше, в сторону Вятки отсюда идти?

— Собираюсь.

— Это на хрена, прости господи? Там звиздец всему настал, одни банды. Деревни под корень вырезаны, кошмар что творится. Я три дня в Бору просидел, мы беженцев принимали с той стороны постоянно. Так они такое рассказывают — волосы дыбом стоят, и не только на голове.

— А где эти беженцы сейчас?

— Ну, как ты думаешь? Здесь конечно, куда им еще деваться? А у нас людей не хватает на все работы. Поставили на лопаты — и вперед, крепить оборону.

— А собрать информацию о том, что там делается, кто-то удосужился?

— Естественно. Начальник разведки.

— Итить твою! — я аж вилку отложил в сердцах. — Я тут пытаюсь выяснить, что там меня ждет, у вас вся информация есть, но сказать об этом западло.

— Ты не горячись, давай. Я здесь начальник разведки, по пути тебе расскажу, что узнать удалось. В одной машине поедем.

По пути выяснилось, что Большаков знал не так чтобы мало, но назвать его информацию по настоящему полезной, было сложно. От всех свидетелей шла информация лишь о невиданной резне живых, насилиях и пожарах, грабежах и том, что банды на одном месте не задерживались. Определить, что и где происходит сейчас, из показаний было невозможно. Однако, было несколько человек из сел что совсем рядом с «Шешнашкой», и они сказали, что город пока не захвачен бандитами. Но, вместе с тем, они были вынуждены бежать сюда, к областному центру, а не в сам Горький-16, который под боком, потому что вся территория вокруг него занята бандами.

Бывшие обитатели колоний если и не всерьез были настроены захватить закрытый город, то осадили и заблокировали его капитально. Там же было слишком мало войск, чтобы держать весь периметр. К оставшимся военным присоединились гражданские, но все равно, отбивались отдельные опорные пункты. Перестрелки с защитниками шли на самых окраинах. А вот мертвяков тех местах было мало, для нас как раз дурной знак.

Мне подумалось, что было бы неплохо туда долететь воздухом и посмотреть, на что следует рассчитывать. Но как подбить командование в ГУЦ на то, чтобы нам выделило вертолет, да еще и с подвесными баками? И как за это рассчитаться? И хватит ли подвесных баков от Гороховца до «Шешнашки» и обратно? Потому что рассчитывать на дозаправку там не следует, мало ли кто владеет запасами керосина. Да и остались ли там эти запасы?

У Ми-8 практическая дальность не дотягивает до шестисот даже у поздних модификаций, а в ГУЦе я видел только вариант МТ семьдесят пятого года образца. И двадцать четверки, но у тех с дальностью еще хуже. И все же намного надежней оказаться там на машинах и со всем оружием и экипировкой, чем вдруг лишиться вертолета и идти обратно в пешем порядке. Нет, надо ехать на машинах.

Черт, ну до чего же не хочется самому башку под топор совать, да еще когда все вокруг отговаривают! Это семейство Дегтяревых туда к мужу и отцу едет, точнее даже ехало, а мне то зачем, зная, тем более, что это все… фигня, мягко говоря. И станет ли лаборатория Гордеева работать с вирусом, если город штурмуют со всех сторон? Или уже и нет никакой лаборатории, а все давно увезли в тот же Кош-Агаш, куда, якобы, увезли и самого Дегтярева? Очень может быть, почему бы и нет? Удаленная база, рядом военный аэродром, горы, никто не пройдет.

А может быть и нет. Может быть институт в «Шешнашке» работает изо всех сил, стараясь остановить заразу. И это пенопластовый контейнер способен решить все проблемы, снять все вопросы. Надо ехать. Не узнаю сам — до самой смерти покою не будет. Я ведь помимо всего прочего самого себя знаю.

Вечером мы с Танькой выбрались на крыльцо учебного корпуса, присели рядом, свесив ноги с бетонного парапета. Ночи стали уже теплыми, пахло даже не весной, а самым настоящим летом. Я чувствовал себя смертельно уставшим после того, как я сам себе объявил о своем решении. А потом вызвал добровольцев.

Кандидатуры Шмеля, Кэмела и Сергеича никаких возражений у меня не вызвали, они люди холостые, опытные и сами себе хозяева. Лехина кандидатура тоже не обсуждалась, куда уж мы друг без друга… А вот Танька с Викой… Это сложнее. Они с нами, они — наши. И они не дилетанты. Что лучше? Пойти весь путь вместе, каким бы не был его конец, или оставить их здесь, в безопасности?

Девушки сразу перешли в состояние повышенной готовности к скандалу любой интенсивности, готовясь отстаивать свое право помереть вместе с нами где-то в вятских лесах, причем максимально поганой смертью. Леха просто отмалчивался, предоставив мне право переругиваться с ними за нас обоих. Но сломили они мое сопротивление быстро, подсознательно я был уверен, что другой итог этого разговора просто невозможен.