Хроники Сиалы - Алексей Пехов

Что может ждать меня внутри? Все, кто воевал, давно превратились в память и едва ли будут мне мешать. Я постоял, подумал, прикидывая свои шансы, затем вздохнул, достал арбалет, вытащил один из обычных болтов и заменил его на огненный. Делать нечего, либо возвращаться, либо лезть в крепость.

Удивительно, но ни в воротах, ни в узком коридоре с бойницами для встречи незваных гостей меня ничто не схватило. Теперь вместо камушков под ногами скрипели старые кости. Эльфов и здесь ожидал прием. В коридоре чувствовался запах затхлой сырости старых деревянных перекрытий потолка и терпкая горечь миндаля. По меньшей мере странный аромат для такого места. Коридор вывел меня во внутренний двор крепости.

Прямо напротив красным столбом возвышалась центральная башня. Весь двор, как и площадка перед воротами, усыпан костями. Схватка здесь происходила нешуточная, орочьи и эльфийские скелеты порой переплетались в самых немыслимых позах. С'каши и ятаганы кривыми ржавыми полумесяцами валялись под ногами. Во многих местах земля, стены и кости покрыты сажей, а то и оплавлены. Западная часть двора завалена красноватыми глыбами и обломками разрушенной башни. Кроме стрел и мечей в дело шла магия.

Эльфов полегло много, очень много, но не возникало никаких сомнений, кто вышел победителем из этой схватки. В стене центральной башни, на высоте десяти метров были вплавлены тела восьми орков. Не исключу, что после того как эльфийские шаманы и маги свершили казнь, орки еще долго, о-о-очень долго мучились.

Удивительно, но казалось, время не тронуло, пощадило мертвых, казалось, что они погибли всего лишь минуту назад. Их плоть не растаяла, словно воск свечи, не сгнила, как протухшее мясо, и не усохла, словно заморская слива. После путешествия по Пограничному королевству, общения с воинами Альгерта Далли и схватки у Перекрестка я немного разбирался в нашивках самых известных кланов орков. У орков, оборонявших крепость, нашивки были бело-черными, почти выцветшими. О таких клановых отличиях я раньше не слышал. Если выберусь из Храд Спайна, спрошу у Эграссы ради любопытства, какой клан орков носит бело-черные цвета.

Прямо перед башней росло большое старое дерево, чем-то напоминающее воина-карлика, отдыхающего после долгой дороги. Кряжистое, крепкое и низкорослое. Такое же древнее, как и красная крепость, что теперь хранит кости павших воинов. Вот только в отличие от давно умершей и заброшенной крепости старое нелепое растение все еще жило. Все ветви долгожителя усыпаны мелкими белыми цветочками, и казалось, что дерево укуталось в пушистое снежное одеяло. Цветы благоухали миндалем, и их горький аромат ощущался даже во рту. От запаха уже начинала болеть голова, и я поспешно двинулся прочь. Не стоит задерживаться во дворе крепости больше, чем это требуется.

Иду широкими осторожными шагами, стараясь не наступать на кости. Глупо, но ничего не могу с собой поделать — детские суеверия все еще сильны и что-то подсказывает мне, что не стоит без причины будоражить останки эльфов и орков. Все же мне не всегда удается разминуться с желтоватыми костяками, облаченными в ржавые доспехи. Слишком много скелетов, иногда ногам не остается ничего другого, как вдавить кости в рыхлый песок крепостного двора. Вот и сейчас я не рассчитал и наступил на череп.

КРАНК!

Череп оглушительно лопнул и развалился, словно у меня под ногой была не кость, а переспелая гарракская дыня. Я брезгливо дернулся, на миг отвлекся от костей и бросил взгляд на дерево.

Сердце в груди сделало безумное сальто, воспарило в небеса, а затем рухнуло вниз и запуталось в кишках. Цветы у дерева теперь были не белыми, а красными! Кроваво-красными! Кровь скапливалась на лепестках в виде огромных капель, а затем срывалась вниз, орошая кости и песок. Тяжелые капли, словно дождь из кошмара какого-нибудь ненормального, срывались с ветвей, сочились из всех пор древесного ствола и падали вниз. За несколько секунд под деревом уже успел образоваться маленький пруд. Пруд рос и рос, расширялся и словно какой-то хищник поглощал лежавшие на песке кости.

Мучительный, нескончаемый, пробирающий до костного мозга вопль боли раздался откуда-то сверху и заставил меня пригнуться и втянуть голову в плечи. Я поднял глаза вверх, ожидая увидеть падающего на меня грифона-дракона не-пойми-еще-кого, но вот… Вот только на меня никто не собирался падать. Кричал один из орков, вплавленных в тело башни. Кричал безостановочно и мучительно. Его лицо исказилось от вселенской боли. Вот тут-то меня и пробрало…

Я, не разбирая дороги и расшвыривая попавшие под ноги кости, бросился прочь. Орк орал, как свинья, попавшая под нож неумелого мясника. Я метнулся из одного конца дворика в другой, стал прыгать по валявшимся камням разрушенной башни, не удержался, рухнул вниз, едва не попав в растекающуюся по двору кровь, откатился в сторону, вскочил, зажимая руками уши, и побежал. Понял, что уронил арбалет, развернулся, отбросил в сторону чьи-то ребра, подхватил оружие, вновь бросился прочь, заметался… Вопль мучившегося создания сводил с ума и поднимал со дна моего сознания льдинки страха.

Так и остался у меня в памяти размытый от бега двор, красный столб башни, горечь миндаля, истекающее кровью дерево и крик обреченного на вечные муки орка. Страх заставлял бежать, страх заставлял скулить, страх заполнил почти все сознание, и я лишь каким-то чудом смог выскочить через проломленную дыру в стене, находящейся на противоположной от ворот стороне. Крики орка подталкивали в спину и заставляли бежать по красной дорожке все быстрее и быстрее. Два раза я падал, отбивая колени, вновь вскакивал и продолжал бежать. Остановился лишь после того, как вопли вечно живого и вечно умирающего существа поглотило расстояние.

Я уперся руками в колени и отдышался. А тьма! Только и знаю что бегать! Так ни на какие Костяные дворцы здоровья не напасешься!

Я оглянулся назад, на покинутую крепость. Отсюда она казалась не больше маленькой шкатулки, в которой некоторые недалекие личности хранят дурящую мозги дрянь. Ай да Гаррет! Это ж надо было умудриться за один присест пробежать такой кусок пещеры!

Солнечный свет, бивший все время моего путешествия по оранжевой пещере, постепенно мерк и становился не таким ярким и живым. Случись такое на поверхности, и я, не задумываясь, сказал бы, что начинается закат и наступают сумерки. Впрочем, наверное, так оно и было, а значит, не стоит стоять и глазеть, как пещера погружается во тьму. Зачем тратить и так уже порядком оскудевший запас "огоньков", если можно поспешить и преодолеть расстояние до выхода из оранжевой пещеры засветло? Поспешным шагом, ежеминутно косясь на темнеющий потолок, я направился по красной дорожке к далеким стенам пещеры. Каменное крошево скрипело под сапогами, словно осколки древних костей.