Сочинения - Феодор Студит

Но одно дело — природный образ, и другое — образ, получаемый через воспроизведение. Одно, по сравнению с причиной, имеет не природное различие, но личное, как Сын по отношению к Отцу; ибо одно Лицо Сына, и другое — Отца, природа же очевидно одна. Другое же, напротив, имеет различие природное, но не личное, — как образ Христа по отношение к Самому Христу.

Одна природа вещества изображения, и другая — природа Христа; Лицо же не иное, но одно и то же Лицо Христа, хотя бы оно и было начертано на иконе, как тот же божественный Василий говорит: «Что там образ по воспроизведению, то здесь Сын по природе; и как в произведениях искусства является подобие в отношении наружного вида, так в Божественной и несложной природе — единство, вследствие общности Божества».

Заметь различие: в природном образе и причине, то есть в Отце и Сыне, как одна природа, так одно и поклонение вследствие тождества природы, а не Личности. Так как мы исповедуем одну природу Святой Троицы, то исповедуем, что Ей принадлежит и одно поклонение и славословие; но Лица — три: Отца, и Сына, и Святаго Духа. Относительно же образа, воспроизведенного искусством, — и в первообразе, то есть во Христе, и в изображении Христа (ибо здесь одно Лицо Христа) бывает одно и поклонение — по причине тождественности единого Лица, хотя природа Христа и изображения различны.

Если же мы скажем, что одно поклонение образу и первообразу бывает как по причине тождества Лица, так и по причине тождества природы и не признаем различия образа и изображаемого, но признаем как одно Лицо, так и одну природу изображения Христа и Самого Христа, — то впадем в эллинское многобожие, обоготворяя всякое вещество, употребляемое для начертания образа Христа. И этим мы откроем уста иконоборцам, давая им повод обвинять нас в том, что, покланяясь Единому Богу в Трех Лицах, мы покланяемся многим богам и почитаем их.

Если же кто–либо скажет, что ни по тождеству Лица, ни по тождеству природы поклонение, воздаваемое изображению, не относится к первообразу, то, очевидно, тем самым он рассечет силу и отделит славу первообраза от изображения и, таким образом, покланяясь изображению Христа, явно будет идолопоклонствовать, вводя не одно, но два поклонения.

Это и стараются доказать иконоборцы. Но, естественно, на этом основании отрицая то, что Христос описуем по плоти, они изобличаются в нечестии подобно тем, которые учат, что Бог обитал на земле с людьми в призраке и воображении.

Но пусть нечестие тех и других одинаково будет низвергнуто в свойственную им тьму. Истинная же вера христиан — это уже было сказано — как во Святой Троице исповедует одно поклонение по причине общности Божества, так и по отношению к изображению Христа признает одно и то же поклонение, по причине тождества Лица Христа. Ибо поклонение воздается одному и тому же Лицу, хотя бы оно и было начертано, в противном же случае — если бы изображение в отношении воздаваемой чести было отделено и оторвано от первообраза, — это был бы не образ, но некоторый предмет, существующий самостоятельно. Наконец, и в поклонении иконе Христа — одно поклонение и славословие усердно прославляемой и Блаженной Троице.

Может быть, кто–нибудь скажет: так как поклонение есть служение, то, следовательно, иконе Христа приносится служение, вместе со Святою Троицею. Но таковой представляется не знающим различия в поклонении.

Мы покланяемся святым, но не приносим им божеского служения; и хотя признаем их нашими вождями в законе Божием, но божеского служения им не воздается. Кроме того, пусть таковой знаете, что поклонение воздается не веществу изображения, ибо это нам чуждо и есть дело служащих твари помимо Творца; но когда в изображении Христа поклонение воздается Христу, то вещество изображения остается совершенно не участвующим в поклонении, воздаваемом изображенному на нем Христу, — ради того подобия, которое принадлежит Лицу Христа и которое мыслится отдельно от вещества, хотя и в нем бывает видимо.

Это, мне кажется, похоже на отражение в зеркале, так как и здесь лицо смотрящего как бы начертывается в зеркале, но подобие остается вне вещества. И если бы кто–то захотел поцеловать свое изображение в зеркале, то поцеловал бы не вещество, ибо не ради него и стоит перед зеркалом, но — отображенное в нем подобие себя самого; поэтому он и прильнул к веществу. Конечно, если он удалится от зеркала, то вместе с ним отступит и образ, как не имеющий ничего общего с веществом зеркала. Таким же образом следуете рассуждать и относительно вещества изображения: если уничтожено подобие, которое было на нем видимо и к которому относилось поклонение, то вещество остается без почитания, как не имеющее с подобием ничего общего.

Еще пример — оттиск перстня, на котором начертано изображение царя, на воске, на смоле и на глине. Печать, конечно, будет одна и та же, неизменная на всех веществах, вещества же друг от друга отличаются. Печать и не может не остаться неизменною на различных веществах как не имеющая ничего общего с материалами, но, отделенная от них мыслью, она остается на перстне.

Таким же образом и подобие Христа: на каком бы веществе ни было начертано, не имеет ничего общего с этим веществом, оставаясь в Лице Христа, Которому оно принадлежит. Говоря кратко, Божеское почитание принадлежит не иконе Христа, но Христу, Которому в ней воздается поклонение; и покланяться ей должно ради тождества Лица Христа, несмотря на отличие сущности иконы.

Таким образом, очевидно, почитание иконы Христа основывается на учении Святых Отцов. Если почитание иконы уничтожается, вместе с тем уничтожается и домостроительство Христа; и если поклонение не воздается иконе, точно так же уничтожается и поклонение Христу.

И поэтому, святой отец, должно со страхом и благоговением приступать к иконе и покланяться ей, так как поклонение переходит ко Христу, и должно веровать, что в ней обитает Божественная благодать и что приступающим к ней с верою она сообщает освящение.

Ибо как в образе Животворящего Креста, так и в иконе Всесвятой Богородицы и всех святых — всякое освящающее почитание икон через посредство изображенных на них первообразов восходит к Богу. И поэтому одно и только одно Божеское поклонение воздается Святой и Единосущной Троице, ради Которой бывает различное поклонение и другим и к Которой относятся все другие поклонения.

Если же, по неведению, я сделал ошибку: сказал или менее того, что следовало, или же более, — то ты, как добрый отец, удостой одно исправить, другое восполнить, а иное и уничтожить, молясь, и усиленно молясь о моем смирении, чтобы я и мыслил правильно, и говорил без преткновения, и поступал, не заслуживая порицания.

© Преподобный Феодор Студит. Великое оглашение. Часть II. — М.: Издательство им. Свт. Игнатия Ставропольского, 2001, с. 307–311. // Творения преподобного Феодора Студита в русском переводе. Том I, II. СПб, 1907–1908. Издание С. — Петербургской Духовной Академии.

Первое опровержение иконоборцев

Наступает время говорить, а не молчать всякому, кто сколько–нибудь оказывается в состоянии, так как возникла некоторая ересь, восстающая на истину, и пустословием внушающая страх душам неутвержденных. Тот, кто говорит, может достигнуть пользы в двух отношениях: раскрывая и собирая воедино достоверные доказательства относительно предложенного предмета, он может и собственный ум вполне укрепить, и другим оказать помощь, если, конечно, кто–нибудь пожелает слушать. Поэтому и я, хотя недостаточен в обоих отношениях, однако, ободренный молитвами и поощрениями отцов, постараюсь предложить свое посильное рассуждение. Лучше, говорит (Григорий) Богослов, предложить посильное слово, чем совершенно оставить без внимания, — тем более, что в составленном мною Стилитевтике [Прим.: одно из несохранившихся творений св. Феодора Студита против иконоборцев] я изложил этот предмет недостаточно. Теперь будет предложено слово относительно противоположности догмата нашего и чужого, дабы поддельный и обманчивый образ нечестия, после произведенного сравнения и некоторого выбора, представлялся совершенно обособленно от чистого и неподдельного характера истины. И «Господь даст глагол благовествующим силою многою» (Пс.67:12). Да будет позволительно отнести эти слова и ко мне недостойному, начинающему свою речь.

1. Православный. Итак, противники, одна у нас, христиан, вера, и служение, и поклонение, т. е. Отцу и Сыну и Святому Духу: хотя Покланяемое едино по природе Божества, однако по ипостасным свойствам мы разумеем Трех, как бы в постепенной последовательности.

2. Еретик. Нет, вера не одна у нас, коль скоро предмет вашего почитания представляется многопоклоняемым вследствие воздвижения икон, перешедшего злохудожеством демонским в кафолическую церковь от эллинского предания — покланяться идолам. Ведь Божество совершенно необъятно и неописуемо, по согласному свидетельству богословов.